— Отделали — это может быть. Но раз на плане четыре помещения, то так и осталось четыре. Потому что можно новую стенку в подвале сложить, но старую разрушить — никак нельзя, здание рухнет. Видите, здесь на плане показаны толстые капитальные стены и в них — широкие проемы, без дверей. А вот этот проем заложен более поздней кирпичной кладкой — она на плане иначе обозначена… и в ней имеется дверь. Видимо, заложили, когда стали использовать подвалы под складские помещения. Так что склад в этом подвале уже давно, потому что план этот — шестьдесят второго года, почти сорокалетней давности.
Сергей подавил в себе желание спросить, каким образом группа рыжебородого достала планы подвалов, не захотел ставить людей в неловкое положение.
— Но только я в том подвале под магазином никакой двери не видел.
— Должна быть дверь. Раз на плане есть, то должна быть.
— Вот, значит, как он мог в магазин войти, — задумчиво пробормотал Сергей. — И соседняя, четвертая, комната как раз под салоном «Далила». То есть если через салон… А вы не могли бы мне план этот дать ненадолго? Я с него ксерокопию сниму и верну.
— Только верните обязательно. Вы не представляете, каких трудов стоит находить каждый такой план…
— Непонятно все же, — задумчиво протянул Сергей, — по этому подвалу, — он показал на подвал «Марата», — я ходил взад и вперед, весь его обшарил, но никакой двери не нашел…
— А вы из соседнего не пробовали? Может, там дверь заметнее? Кстати, вас как зовут?
— Сергей.
— А меня — Юрий.
— Будем знакомы. В соседний мне пока ходу нету, — неохотно признался Сергей. — То есть в то помещение, что над подвалом, в салон «Далила», лучше пока не соваться. Там другие дела, к моему убийству не относящиеся…
— Ну, Cepera, это — ерунда! — бородатый Юрий легко перешел «на ты». — Подвал есть подвал! Я тебя в любой район города смогу провести. Толька! — он обернулся к одному из своих соратников. — Дай-ка планы соседних домов!
Стол мгновенно завалили шуршащими кальками, и алибабисты дружно загалдели:
— Вот сюда залезть — раз плюнуть, окошко вечно открыто… Здесь подвал сухой, просто прогулка приятная… Вот тут надо через вентиляционный ход проползти, он — не толстый, пролезете… Здесь налево галерея сворачивает, нет проблем… Вот отсюда перебраться туда — и мы у цели!
— Все, — удовлетворенно констатировал Юрий, — маршрут разработали, проще некуда. Пятилетний ребенок пройдет!
— Я все же покрупнее пятилетнего ребенка буду… — осторожно вставил реплику Сергей.
— Ничего, — отмахнулся бородатый, — у тебя тоже получится!
— Но боюсь, что в планах ваших я там, на месте, не разберусь… Заплутаюсь я там один-то, — честно сказал Сергей.
— А кто сказал, что один? — Юрий посмотрел на него удивленно. — Я с тобой пойду!
— Ну, друг, — растрогался Сергей, — неудобно даже… У тебя своих дел хватает…
— Да брось ты, мне самому интересно, подвал все-таки! Значит, встречаемся в восемь вечера вот тут, наверху, — он показал на плане.
Выйдя из тесного прокуренного помещения, Сергей вдохнул полной грудью, посмотрел на часы, понял, что на работу он все равно заскочить не успеет, а дома долго не задержится, потому что есть нечего, нужно только переодеться. Поэтому он позвонил по телефону тем самым друзьям Мадам Джакузи, которых приметил на похоронах, — симпатичной семейной паре, — и договорился зайти к ним.
Супруги Коноплевы встретили его приветливо и усадили пить чай, чему Сергей обрадовался, потому что не успел сегодня пообедать. Однако они выразили легкое недоумение по поводу прихода к ним Сергея, потому что не могли взять в толк, чем могут помочь следствию.
— Если убийца — маньяк, то мы-то тут при чем? — удивлялся Коноплев.
Это крепкий, не старый еще мужчина, лет пятидесяти, полковник в отставке.
— До генерала не дослужился, — сказал он, представляясь.
Коноплев приходился покойной Марианне Валериановне Ратищевой не другом, а троюродным братом, но поскольку родство дальнее, то они считали себя просто старинными друзьями.
— В детстве часто общались, — вспоминал он, — а потом я служил долго в разных местах, как-то мы связь потеряли… потом уже, как в отставку вышел, сюда вернулись, стали встречаться.
— Скажите… — Сергей замялся. — А у нее всегда такой характер был… строгий? Потому что сотрудники такое про нее рассказывают, не похоже, чтобы все врали.
Коноплев рассмеялся.
— Да, Марианна — человек жесткий… Откровенно говоря, мы с ней не ссорились только потому, что не часто встречались… и потом, дел общих не имели. Но очень меня смерть ее потрясла… все-таки с детства знакомы, и опять-таки, если бы от болезни там или несчастного случая, а тут — такая гадость! Не пожелал бы я никому такого… чтобы дети потом вспоминали, в каком виде их мать мертвой нашли…
— Но у Мадам… то есть у Марианны Валериановны детей не было…
— Слава богу… — в унисон согласились Коноплевы.
— Но остался муж… — осторожно продолжил Сергей.
— Муж, — скривился Коноплев, — тоже мне муж…
— Игорь, — укоризненно одернула его жена.
— Что Игорь? — закричал он громко, и Сергей подумал: сразу видно, что они с Мадам хоть дальние, но родственники. — Что ты мне рот затыкаешь? Я и ему скажу…
— Зачем же теперь-то? Теперь уже поздно, ее нет, — продолжала жена твердо.
— А что, они ссорились? — спросил Сергей.
— Они-то не ссорились, — пробурчал Коноплев, — это мы с Марианной из-за него чуть не поссорились.
— Знаете что, — решительно сказал Сергей, — у меня времени нету, если у вас родственные какие-то разборки, то мне это ни к чему, а если имеете что-то сказать по расследованию смерти вашей… сестры, то говорите, да я пойду. И за чай спасибо.
— Что тут говорить, — тоскливо сказал Коноплев, — а только все из-за него. Вся жизнь у нее из-за него изменилась. Говорил я ей: не расписывайся с ним. Если уж так хочется — живите вместе, зачем тебе обязательно в загс нужно? И не прописывай его: в случае чего — всегда сможешь выгнать. Нет, ей замуж захотелось. До пятидесяти лет жила одна — и ничего, работала, самостоятельной женщиной была, а тут вдруг…
— Так она только два года замужем?
— Вот именно, — вступила жена Коноплева. — Игорь очень беспокоился, кричали они тут друг на друга.
— Как же не беспокоиться? — кипятился Коноплев. — Сами посудите, знакомы они с юности, как Марианна говорила. Я-то в подробностях не знаю, потому что служил в разных точках, в Питер не заглядывал. И вот этот… Семен Николаич тогда женился на другой, и связь они потеряли. Потом он вдруг встретил ее случайно и воспылал любовью.
— А разве так не бывает?
