— Он напомнил мне меня, — сказала Розалинда, и Майкл удивленно взглянул на нее.
— Тебя?
— Я знаю, что такое вырасти без матери, — тихо проговорила она. — Большая часть моего детства прошла под бесконечную дискуссию нянек по поводу того, сколько им должны платить, чтобы они присматривали за мной. Когда я в тот день увидела Джейми, то вдруг со всей ясностью поняла, что он мой брат и что у него есть только я и больше заботиться о нем некому. — Она сглотнула. — Я даже хотела объяснить ему, почему не любила его раньше, и пообещать, что возмещу все те дни, что он провел в одиночестве. Но Джейми было всего три, вряд ли он мог меня понять.
— Я думал, ты не веришь в любовь, — сказал хрипло Майкл.
Он вспомнил это! Да, Розалинда услышала собственные беспечные слова, произнесенные когда-то, и его выражение лица тогда.
— Я не верила, — пояснила она, — и до сих пор не верю.
— Но ты любишь Джейми, — возразил Майкл. В его голосе слышались странные нотки, которые можно было принять за ревность.
— Иногда мне хотелось бы, чтоб это было не так, — вздохнув, призналась она. — Меня пугает, что я постоянно думаю о нем.
— Думать о ком-то все время — это не для тебя, — произнес Майкл с одной из своих сардонических ухмылок.
Но Розалинда проигнорировала ее.
— Это не так. Я имею в виду другое. Как правильно воспитывать его. Надо ведь быть таким осторожным с детьми. Их следует правильно кормить, правильно купать и учить прилично вести себя… Может, это приходит само собой, если у тебя есть дети, но я никогда не делала ничего подобного и не знала даже, с чего начать.
Майкла ее слова не впечатлили.
— Уверен, это не так уж сложно, раз все справляются, — сказал он.
— Я не очень хорошо справляюсь, — хмуро выдавила Розалинда. — Эмма смеялась надо мной, когда я купила книгу об уходе за ребенком. Но я так нервничаю, так боюсь сделать что-нибудь не то… Например, когда у Джейми насморк, я бросаюсь к книге и открываю раздел о простуженных носах. — Она с вызовом взглянула на Майкла. — Считаешь меня дурой, да?
Он странно посмотрел на нее, и Розалинда вдруг пожалела, что так много рассказала ему. Может, ей и не слишком нравилось, что он запомнил ее как красивую бессердечную стерву, но это лучше, чем предстать сейчас перед ним беспомощным существом.
Она привыкла думать, что может получить все, что хочет, но Джейми показал ей, что это не так. Теперь она научилась принимать то, что не всегда бывает права или может быть некомпетентной или испуганной, но ведь вовсе не обязательно сообщать об этом Майклу! Где ее гордость, когда она так нуждается в ней?
Розалинда ждала, что Майкл скажет что-нибудь язвительное, но он, пристально глядя на дорогу, всего лишь спросил:
— У Джейми нет больше родственников, которые могли бы позаботиться о нем?
— Мать Наташи живет в Лос-Анджелесе. Она приезжала на похороны и предлагала взять Джейми. Но она намеревалась нанять ему няню, а я не могу позволить брату расти так, как росла я.
— Разве ты не была маленькой девочкой, у которой было все?
— Все, кроме матери. — Розалинда уставилась в окно. — Моя мать бросила меня, когда мне было четыре года.
— Она тебя бросила? — Майкл стремительно повернулся к ней. Он выглядел шокированным. — Как это произошло?
— Моя мать была актрисой, — Розалинде удавалось говорить легко и свободно, — не особенно хорошей, но очень красивой. Когда она получила предложение из Голливуда, она решила, что станет знаменитостью. А маленький ребенок и муж не сочетались с ее новым имиджем, поэтому она просто бросила нас.
Возникла пауза.
— Почему ты не рассказывала мне об этом раньше?
— Думаю, у нас были более интересные темы для разговора. К тому же это не стало большой трагедией. У меня был папа. Хотя он большую часть времени был занят и я редко видела его, но, по крайней мере, я знала, что он у меня есть. У Джейми нет даже этого. Конечно, я не могу заменить ему настоящих родителей, но я буду с ним столько, сколько потребуется.
— И как Саймон Хангерфорд вписывается во все это? — спросил Майкл. — Ему предстоит заменить отца Джейми?
Розалинда немного заколебалась. На самом деле Саймон не интересовался Джейми, он даже не мог запомнить его имя. Чаще всего он говорил о нем как о «том мальчике». Но она хотела верить, что когда-нибудь Саймон полюбит Джейми.
— Я надеюсь на это.
— И поэтому ты выходишь замуж? — Слова звучали так, как будто их силой вытянули из Майкла.
— Это одна из причин.
— Каковы же другие? — допытывался Майкл.
Розалинда не стала отвечать сразу. Она размышляла о том, что бы он ответил, скажи она ему, что после него отчаялась встретить еще одного такого же мужчину.
— Мы понимаем друг друга, — беззаботно произнесла она наконец. — И Саймон принадлежит к тому же классу, что и я. Нам нравятся одни и те же вещи. Я думаю, мы будем прекрасной парой.
— Теперь понятно, почему ты не вышла за меня. — В голосе Майкла прозвучала горечь. — Ты ведь не можешь сказать ничего подобного о нас, не так ли?
— Да. — Розалинда сжала пальцы, надеясь, что сказала это хладнокровно. — У нас с тобой не было ничего общего.
Кроме того огня, который вспыхивал между ними, стоило только прикоснуться друг к другу. Кроме смеха, с которым он относил ее на кровать после очередного спора. Кроме той радости, которую они получали друг от друга так недолго.
— Я должен был предвидеть, что ты ищешь кого-то из своего круга. Только такой богач, как Саймон Хангерфорд, достаточно хорош для тебя.
— Дело не в деньгах, — возразила Розалинда.
— Сомневаюсь. А Саймону известно, что ты не веришь в любовь?
— Да, он даже знает, что я не люблю его, — сказала она наконец.
— А он любит тебя?
— Нет, — вздохнула Розалинда, — не любит, но он уважает меня. Мы хорошо ладим. Нам удобно вместе.
— Удобно? — засмеялся Майкл. — Что с тобой случилось, Розалинда? — шутливо произнес он. — Ты была такой страстной. Я всегда думал о тебе как о диком создании, а оказалось, все, чего ты действительно хочешь, — это чашка какао и пара домашних тапочек.
— Может, я повзрослела?
— Повзрослела? Звучит так, будто ты из колыбели прыгнула сразу в кресло-качалку.
Нет, она не позволит ему издеваться над их с Саймоном отношениями!
— По крайней мере, я переросла тот период, когда была настолько глупа, что могла связаться с кем-то вроде тебя, — бросила Розалинда. — Страсть — это неплохо, но она не длится вечно.
— Разумеется, ты права, — произнес Майкл с усилием. — Но сейчас испытываете ли вы страсть в такой же степени, в какой вам удобно вместе и в какой вы уважаете друг друга?
