Он улыбался во весь рот, только что не смеялся.
– Что? – приуныла она. – Думаешь, это совершенно безнадежно, что никто не поверит, что ты можешь заинтересоваться мною? Я знаю, что не принадлежу к тому типу женщин, с которым ты обычно встречаешься, но...
Теплые пальцы легко коснулись ее губ, прерывая поток слов. В этот момент раздался стук в дверь.
– Я думаю, что никогда не слышал от тебя такой длинной речи, мой тихий, маленький книготорговец, – прошептал он. Губы его почти касались ее кожи, дыхание согревало.
Трепет пробежал по ее телу. И Лайла заколебалась. У нее нет абсолютно никакого опыта в таких делах, и, глядя в эти неотразимые зеленые глаза, она гадала, не свихнулась ли окончательно. Видимо, да. Она никогда не совершала подобных импульсивных безумств. Кто поверит в этот фарс? И с какой стати ему помогать ей?
– Ты не останешься внакладе. Я могу помочь тебе отыскать всю информацию, которая нужна, чтобы открыть твой ресторан вовремя, – пообещала она.
– Это было бы замечательно, – сказал он, – но мы поговорим об этом позже. А сейчас твой брат, похоже, собирается вызвать плотника. Пожалуй, лучше его впустить.
Лайла кивнула и сделала шаг к двери.
– Лайла, постой.
Она обернулась и посмотрела Тайлеру в глаза.
– Если мы собираемся сделать это, милая, давай делать как следует, – сказал он.
Быстрым движением он расстегнул две верхние пуговицы ее блузки, обнажив добрых два дюйма кожи. Затем расслабил свой галстук, сдвинул его и расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки.
– Тайлер? – Ее голос слегка дрожал.
– Ш-ш, мой ангел. Тише. Я не сделаю тебе ничего плохого. – Он заключил ее в объятия и приблизил свои губы к ее губам. У нее перехватило дыхание от доселе неизведанных, но безумно приятных ощущений, вызванных опытным поцелуем Тайлера Уэстлейка. Его руки были в ее волосах, губы ласкали ее рот медленно, восхитительно медленно, вызывая у нее мгновенный отклик, воспламеняя нервные окончания, о существовании которых она и не подозревала. Тихий стон вырвался у нее, когда Тайлер продолжил свой чувственный натиск. Ощущения, одно за другим, вспыхивали в ней, вызывая какое-то странное томление. Она потянулась и погрузила пальцы в его волосы.
Когда он отпустил ее, она знала, что выглядит ошеломленной. Губы, казалось, принадлежат какой-то другой женщине, помада, без сомнения, размазалась, волосы растрепались.
Она подняла глаза на Тайлера, который изучал ее из-под полуопущенных век.
– Иди впускай своего брата, мой ангел, – наконец сказал он низким, хрипловатым голосом, – и скажи ему, что если он собирается прислать к тебе сегодня очередного поклонника, то зря теряет время. На сегодняшний вечер ты уже занята.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Когда в тот вечер дверной звонок зазвонил, Лайла судорожно сглотнула, прежде чем открыть. Но это был не Тайлер, как она ожидала. На пороге стояли все четверо братьев, скрестив мускулистые руки на груди и недовольно хмурясь.
– Привет, малявка, – сказал старший, Билл, наклоняясь, чтобы чмокнуть ее в щеку, затем прошел мимо нее в дом. – Мы вот решили зайти и пригласить тебя на семейные посиделки. Женевьева делает свою фирменную жареную курицу.
Лайла перевела взгляд на Фрэнка, у которого хватило такта скромно держаться в арьергарде.
– Большое спасибо, Билл, – отозвалась Лайла, закрывая дверь, – и Женевьеве тоже, но, боюсь, у меня другие планы. Разве Фрэнк ничего не сказал?
– Сказал, – согласился Билл, – это-то и есть причина семейного сборища.
– Елена тоже будет? – поинтересовалась Лайла. Томас насупился.
– Елена сказала, что придет, если ты придешь, но она не стала бы биться об заклад, что ты появишься.
Лайла улыбнулась. Уж ее-то сестра наверняка поняла, что происходит.
– Соберемся в другой раз, – сказала она примирительно.
Хэнк фыркнул.
– В другой раз будет слишком поздно. Ты не должна встречаться с этим парнем, Лайла. Он не годится для такой женщины, как ты.
– Ну и... какая же такая я женщина, Хэнк? Самый упрямый из ее братьев хмуро уставился на нее.
– Ты женщина, которая заслуживает хорошего, надежного мужа.
– Вроде Джона Клэкстона? – укорила она. – Такого, который объяснил бы мне, как благодарна я должна быть за то, что он меня заметил?
Хэнк сделал глубокий вдох и потер челюсть.
– Джон, возможно, был ошибкой, признаю.
– Или Кайл, – продолжала Лайла, – который заигрывает с другой женщиной, чтобы заставить Мириам ревновать?
Томас, как нашкодивший мальчишка, переминался с ноги на ногу.
– Парень ничего не говорил мне о Мириам, – попытался оправдаться он. Билл вскинул руку.
– Мы просто хотим, чтобы ты была счастлива, сестренка. Хотим, чтобы у тебя было все, что ты заслуживаешь. Ты почти все время одна. Прячешься в магазине, потом идешь прямиком домой и опять зарываешься в свои книги. Женщине нужно больше. Любому человеку нужно больше, – поправился он, когда она открыла было рот, чтобы возразить.
Что она могла сказать? Она понимала, что они вмешиваются в ее жизнь, потому что любят ее, но...
– Я ценю ваше желание помочь, но я уже взрослая, парни, – сказала она.
– У тебя до сих пор стоят сказки на полках, – заметил Фрэнк, окидывая взглядом комнату, где повсюду были книги.
Лайла шумно выдохнула.
– Это не значит, что я по-прежнему верю в них, Фрэнк.
Он снова скрестил руки.
– А должна бы. Ты должна иметь все, что пожелаешь, и я... мы... просто беспокоимся о тебе. Хотим, чтобы ты нашла своего принца, который бы боготворил тебя, подарил тебе детей и время от времени заставлял забывать про твои книжки.
Лайла почувствовала, как на глаза навертываются слезы. По правде говоря, ей и самой хочется такой жизни, о которой говорил Фрэнк, но как объяснить брату, что это не то, что можно ускорить по своему желанию? Это то, чего женщина хочет добиться сама. И тот факт, что этого до сих пор не произошло и, возможно, пока не предвидится, не имеет значения.
– Ты даже не ходишь на свидания, – сердито заметил Билл.
– Хожу, – возразила она. – Иногда.
– Когда же?
Лайла почувствовала, что краснеет. Пришлось возвращаться мыслями к своему последнему, неудавшемуся свиданию, а ей совсем не хотелось вспоминать об этом.
– Я ходила в кино с Эдисоном Сэмюэлсом. Братья обменялись взглядами.
– Этот болван, – заявил Томас, – твоего мизинца не стоит.
Лайла воздержалась от комментариев. Она вынуждена была признать, что Эдисон сильно ранил ее чувства. Он неделями крутился возле ее магазина, изображал интерес к ней, а затем она узнала об истинной причине его «привязанности»: он собирался написать книгу и думал, что у нее имеются некоторые нужные ему материалы.
