— Точно. — Майклу было приятно убедиться в ее компетенции, она схватывает все на лету. Правда, он немного удивился ее отстраненной и независимой манере, хотя обычно женщины не стараются избегать его компании. — Вы будете полезны в любых проверках, которые, возможно, нам понадобятся.
— Ваше предложение мне нравится, — ответила Чарин, ослепительно улыбаясь и сверкая глазами. — Мистер Греко, вы меня балуете.
— Поверьте, мисс Вулф, это вы делаете мне одолжение.
Великолепно, она согласна. Майкл откинулся на спинку стула и рискнул улыбнуться: он — гений.
Вот почему, молча обратился он к себе, они платят тебе большие деньги, Греко, ты — человек с перспективами.
Глава вторая
Со вздохом облегчения Чарин скинула одежду и встала под душ, словно это был водопад в тропических горах. Вода нежно струилась по волосам, сбегала вниз, холодя кожу. Каким долгим был день…
Она водила своих малышей, Рикки и Ронни, в детский центр, а оттуда в их любимый ресторан за гамбургерами. Затем Чарин целый час с опаской наблюдала за их игрой с пластмассовыми мячами и катанием с большой трубы-горки. Они хорошо порезвились… пришлось извиняться перед мужчиной, чья шляпа стала вражеским объектом, когда ее малыши затеяли игру в войну, утешать маленькую девочку, обиженную гримасами Ронни. Наконец ей удалось убедить мальчиков сесть в машину и отправиться в Каса-дель-Мар, в старинный дом викторианской эпохи, где в данный момент они и проживали.
Трехэтажное здание, обновленное и отремонтированное, принадлежало компании «ТрайТерраКорп», в нем разместился полупансион для сотрудников по контракту и временных посетителей. Когда она попросила своего куратора Леонарда подыскать новое жилье, в связи с ремонтными работами в ее собственном доме, тот предложил остановиться в меблированных комнатах данного дома. В настоящий момент полупустой особняк имел достаточное количество спален для нее и двух мальчуганов.
— Только без всякого шума, — предупредил Леонард. — Некоторые из старожилов, обитающих в Каса-дель-Мар, не выносят детских голосов и возни.
Заставить Рикки и Ронни молчать значило лишить их возможности громко перекликаться, но кто запрещал шуметь? Близнецы быстро нашли выход из положения, используя барабаны для передачи своих пожеланий. Чарин делала все возможное, стараясь быстро проскользнуть через вестибюль и подняться по лестнице на второй этаж, где и располагалось их временное прибежище. Она купала детей, читала на ночь сказки и укладывала их в постель, после чего наступала передышка.
Теперь можно подумать о том, что произошло на работе. Чарин откладывала мысли об этом на потом, слишком уж бурными событиями был насыщен этот день. Майкл Греко растревожил ей душу. Заметил ли он ее волнение? Одна надежда, что нет.
И вовсе он не похож на Денни. В первый момент в глаза бросалось некое сходство, а может, это было всего лишь ее воображение. Жаль, что не удосужилась взять фотографию Денни при переезде и рассмотреть ее повнимательнее. Странно, как расплылся в памяти образ любимого. Было время, когда она не мыслила своего существования без него, так сильно любила каждую черточку его лица.
Его так давно нет с нею рядом, а она все еще жива… Все предостерегали, что Денни непременно исчезнет из ее жизни. Но никто не ожидал, что разлука случится так скоро и автомобильная катастрофа унесет его навсегда. И никто не знал, что взамен ей останутся двое маленьких рыжеволосых мальчуганов, в память о короткой любви.
Прошло три года. Чарин сумела наладить свою жизнь, заполнив ее заботой о детях, работой, на другое не оставалось ни сил, ни желаний. Особенно на мужчину, который вспенит напиток из болезненных воспоминаний… и разбудит ее дремлющее чувственное воображение.
Выйдя из душа, Чарин завернулась в большое пушистое полотенце — Ханна Шуберт, полновластная хозяйка маленького пансиона, внимательно следила за постоянным обновлением туалетных принадлежностей, — затем натянула короткую пижаму с Микки-Маусом. Стянула волосы в пучок на затылке, сунула ноги в пушистые розовые тапочки и, поймав свое отражение в зеркале, состроила уморительную гримасу… Вовсе не та картинка, которую она хотела бы кому-то показать.
Замерев над своими спящими ребятками, Чарин улыбнулась. Когда она смотрела на них, ее сердце наполнялось радостью и умиротворением. Обожаемые маленькие ангелочки. Кто бы мог подумать, что несколько часов назад они, словно пропитанные космической энергией, носились как сумасшедшие, переворачивая все с ног на голову?
Молодая мама усмехнулась и поспешила вниз. Желудок взбунтовался, день выдался беспокойным, и она забыла поесть. Возможно, сэндвича с арахисовым маслом будет достаточно, чтобы утолить голод.
Она смело прошла сквозь холл, в полной уверенности, что находится в особняке совершенно одна. Кроме ее маленькой семьи в доме проживали еще четыре человека: Ханна, которая присматривала за домом и исполняла роль и повара, и управляющего, двое рабочих по контракту из Сиэтла и инженер из Далласа, курирующий строительство спортивного стадиона. Ханна забрала их на концерт музыки кантри, который являлся частью родео. Для Чарин приглашение посетить концерт стало большим искушением, но она отвергла возможность маленького праздника: гораздо важнее было провести это время с детьми.
Чарин вошла в кухню, огляделась, наслаждаясь размерами помещения, которое не шло ни в какое сравнение с ее крохотной кухонькой. Плита, огромный сияющий монстр — трехдверный холодильник, раковина с разными новомодными приспособлениями, наверху подвешенный островок красивых медных кастрюль. Какие кулинарные изыски можно было бы состряпать на такой кухне! Тихо вздохнув, Чарин включила радио и открыла хлебницу. Приятные мелодии ча-ча-ча кружились в воздухе, и она, напевая вслух, заскользила в ритме зажигательного танца.
Так, где же Ханна держит арахисовое масло?
Майкл остановился на деревянных ступенях и задрал голову вверх, любуясь красотой старого дома. Он чувствовал себя гораздо лучше, но все же ему нужен отдых, и чем скорее, тем лучше. Пансион выглядит премило, может быть, там ему наконец-то удастся погрузиться в спасительный сон.
Он постучал в массивную деревянную дверь с небольшими стеклянными окошками. Никакого ответа. В глубине играло радио, и кто-то пел. Майкл покрутил ручку; легко щелкнул замок, и он прошел в прихожую.
Дом внутри выглядел так же внушительно, как и снаружи: натертые деревянные полы мягко поблескивали в искусственном освещении, персидские ковры, мебель под старину, репродукции знаменитых работ Констебля и Тёрнера и повсюду цветы, распространяющие в воздухе нежное благоухание и наполняющие дом атмосферой покоя и достоинства. Но самое главное заключалось в тишине, притаившейся в каждом уголке здания, за каждой портьерой и после толчеи и невыносимого гостиничного шума казавшейся чудом.
Вздохнув полной грудью, Майкл поставил свой кожаный чемодан и ручную кладь на пол и направился в комнату, откуда доносились звуки радио. Он знал, что должен спросить Ханну Шуберт, на которую возложена обязанность управлять этим жилым комплексом. Еще несколько минут, и его голова, в этом он не сомневался, будет покоиться на прохладной, хрустящей свежестью и чистотой подушке. Терпения едва хватало.
