Первые минут десять говорили о последней игре «Спартака», о том, что осень в этом году поздняя, одним словом, Семен Семеныч явно тянул время. Он давал себе возможность убедиться, что за ними не следят, что их не прослушивают и что Шаранин все еще их человек и ему можно доверять. Шаранин понимал это и терпеливо ждал, когда, наконец, Семен Семеныч разрешит все свои вопросы.
— Григорий Иванович, окажите нам услугу, — наконец произнес он. — По старой памяти.
Шаранин понимал, что за милой просьбой об оказании услуги скрывается приказ. Что речь идет о спецоперации, которую наверняка готовили и обеспечивают несколько десятков человек. Что срыв операции ФСБ чреват, мягко говоря, личными проблемами.
Шаранину сделали предложение, от которого нельзя отказаться, и он принял его.
— Разве только по старой памяти…
Они оба дружелюбно улыбнулись и посмотрели друг другу в глаза.
— Вы бывали в Министерстве финансов или хотя бы неподалеку?
— Я? — Шаранин чуть растерялся. Неужели Семен Семеныч в курсе всех его дел? — Неподалеку, пожалуй, пару раз бывал…
— Помните их стоянку?
Кажется, Семен Семеныч не заметил мгновенного замешательства Шаранина, а может, просто не подал виду.
— В общем, помню, — сказал Шаранин, — а нюансы нужно уточнить.
— Уточните. Особое внимание проявите к красному «БМВ-850», номерной знак Н387ЕС 77. Обычно она стоит пятая во втором ряду.
— Понятно.
Лорд остановился около небольшого проржавевшего катерка, навеки причалившего к берегу, и навострил уши. Семен Семеныч мельком глянул на Шаранина и остановился. Лорд нетерпеливо топтался на месте, ожидая решения хозяина.
— Иди, — почти шепнул Семен Семеныч, и Лорд сорвался с места.
Одним прыжком он перемахнул борт и юркнул в трюм. Через несколько секунд из трюма с криком выскочил беспризорный мальчишка лет восьми. Он плюхнулся в холодную воду, вскочил на ноги и что было сил бросился бежать вдоль берега.
На борту катерка вновь появился Лорд. Он беспомощно тявкнул и спрыгнул на берег.
— У вас есть дети? — спросил Шаранин.
Семен Семеныч удивленно поднял брови и посмотрел на него. Конечно, Шаранин знал, что нельзя задавать вопросов, а тем более таких, но в последнее время ему хотелось быть скорее счастливым человеком, чем классным профессионалом.
— А у меня нет, — ответил Шаранин, хотя знал, что о нем-то Семен Семеныч знает все.
Какое-то время шли молча. Может, Семен Семеныч усомнился в Шаранине, как в специалисте, а может, он думал о своих детях или даже внуках.
— Так вот, — спокойно продолжил Семен Семеныч. — Вернемся к нашему «БМВ». Вам будет передан пакет.
— Пакет?
— Да, о месте и времени поговорим отдельно и позже.
— Понятно, — ответил Шаранин.
— Это гостинец для нашего «БМВ-850».
Шаранин, разумеется, понял, что в пакете взрывное устройство. Сообразить было не трудно. Если бы речь шла о «жучке» или маячке, ЭТО не было бы пакетом, да и зачем для столь простой операции — организации прослушки или слежки использовать списанного агента? Ему еще никогда не приходилось подкладывать бомбу.
— Ее надо подложить под «БМВ»?
— Кого ее? — Семен Семеныч заметил волнение Шаранина.
Он дал ему мгновение, чтобы взять себя в руки.
— Пакет нужно прикрепить к машине, — продолжил он. — К днищу.
— Я понял, — сказал Шаранин.
Ему было неудобно, что Семен Семеныч заметил его волнение. Но тут подбежал Лорд, замечательная собака, он часто забирал на себя внимание в сложных ситуациях. Теперь в его зубах был старый детский ботинок, видимо он принадлежал тому мальчонке, убежавшему с заброшенного катера. Лорд подошел к хозяину, протягивая ему свой трофей, и Семен Семеныч переключился на собаку.
— Фу! Брось! Лорд, где ты нашел эту дрянь?
Лорд аккуратно положил ботинок к ногам хозяина и посмотрел на Шаранина. Шаранин чуть заметно улыбнулся ему. Ему показалось, что они с Лордом поняли друг друга.
После встречи с Семен Семенычем Шаранину не хотелось заниматься Коротаевой. Шаранин решил позволить себе несколько часов отдыха. Чтобы не подцепить за собой «хвост», он решил не ехать на машине. Оставил ее на стоянке, а сам поехал на метро. Для пущей убедительности Шаранин сменил поезд, затем перешел на Кольцевую. Наконец, никого за собой не заметив, он вышел на Краснопресненской. К этому времени Шаранин изрядно проголодался. Он купил себе бутылочку пива, слойку с сыром и решил отправиться в зоопарк. Его остановили на входе.
— Так, мужчина, — командным голосом произнесла женщина-контролер. — С пивом быстренько выходим отсюдова.
Шаранин не успел ничего сказать в свое оправдание, как она ухватила его за рукав и принялась оттаскивать от ворот. Он не стал сопротивляться, вышел на улицу, допил пиво, но в зоопарк не пошел — уже не хотелось.
Шаранин нащупал в кармане записку с номером телефона. Рядом с цифрами было написано «Лена». Лена, Леночка… да это же «географичка».
Уже через час они с Леночкой сидели в кафе. Леночка ела мороженое, а Шаранин заказал себе полный обед, он был голоден, как зверь.
— А я сразу тебя узнала, когда ты позвонил, — игриво улыбалась она. — Потому что помнила.
— И я.
— Что, ты?
— Тоже сразу узнал.
— А почему? — напрашивалась Леночка на комплимент.
— Потому что знал, кому звоню.
Леночка не обиделась, она засмеялась громко и раскатисто. Это не понравилось Шаранину. Он уже был недоволен тем, что пригласил ее. Теперь ему казалось, что она совершенно не похожа на географичку, что она слишком громко смеется и вообще недалекий человек. Шаранин ел цыпленка и думал о Семен Семеныче, о красном «БМВ-850», о стоянке Минфина и о таинственном пакете, а Леночка продолжала что-то говорить. Иногда Шаранин что-то отвечал, но он не следил за разговором.
Неожиданно Леночка стала очень серьезной.
— Скажите, Григорий, зачем вы меня пригласили?
— Хотел угостить мороженым.
— И все?
— И все. А вы еще что-нибудь хотите?
— Нет, благодарю вас.
Леночка встала, чтобы уйти, — она явно обиделась. Шаранин не спешил останавливать ее.
— Не звоните мне больше, — сказала Леночка.
— Договорились, — безразлично ответил Шаранин.
Когда она выходила из зала, он заметил, что у нее вполне красивая попка, и подумал, что он хам и дурак, и поэтому, наверное, никогда не женится. Как только дверь кафе закрылась, Шаранин снова задумался о «БМВ», ему не хотелось узнать, чья это машина. До сих пор ему еще никогда не приказывали идти на столь откровенную мокруху.
