Охранник шагал, не оглядываясь, и только у мусорных баков остановился и достал сигареты. На помощь ему никто не спешил. Денис тоже достал пачку. Закурили.
Хорошо. Покурить на свежем воздухе всегда приятно. Если бы еще воздух был свежим, а то от баков такие миазмы струились.
— Вынюхиваете? — как-то неагрессивно поинтересовался усатый.
— Интересуюсь, — тоже не обостряя, ответил Денис.
— Вообще-то папарацци у нас не любят…
— А где их любят?
— Тоже правильно.
Успели докурить. Не сговариваясь, достали еще по одной. Кто это там стоит? — вспомнился Грязнову бородатый анекдот. Это литовские парни бегут.
Что ему надо-то, недоумевал Денис. Бить вроде не собирается, прогонять тоже. Или это у них пытка такая специально для журналистов из светской хроники, народца, привыкшего все больше по презентациям и вечеринкам ошиваться? Думают, эти мусорные фимиамы способны отбить нюх любому собирателю сплетен?
— Я слышал, одной вашей недавно голову проломили камерой?.. — тем временем продолжал неспешно рассуждать охранник.
— А на Украине опять шахтеров завалило, — согласно кивнул Денис. Может, удостоверение ему предъявить, поговорить как коллега с коллегой?
— Да… кому сейчас легко…
Господи, да он денег хочет! Денис прикинул, сколько у него с собой из коротаевского аванса. Должно хватить. Чтобы не спугнуть раньше времени охранника, он начал с фигуры масштабом поменьше, достал из бумажника фотографию Марии и попутно пошуршал «зелененькими».
— Вы девушку эту здесь не встречали?
При виде наличных охранник заметно оживился:
— Сколько?
Денис колебался. Вообще-то за Коротаеву хватило бы и десяти долларов, но с учетом Вюнша…
— Пять сотен, — не скупясь, оценил свои услуги охранник.
— Полсотни максимум, — отрезал Денис.
— Это не серьезно.
— А пять сотен — серьезно?
— Но вас же не только она интересует?
— Предположим.
— Тогда минимум — четыре.
— Я еще не слышал, что вы знаете.
— А я еще не видел ваших денег.
Денис решительно спрятал фотографию в карман и развернулся. Как и ожидалось, охранник ухватил его за рукав, не позволив ступить ни шагу.
— Давайте будем вести себя как деловые люди, — предложил он.
— А как это, по-вашему? — пряча улыбку, справился Денис.
— Давайте ваши полсотни, и я расскажу вам про девушку. Но за каждый дополнительный фактик придется заплатить отдельно, согласны?
— Договорились. — Денис отдал купюру и достал блокнот.
— Только обо мне ни слова, — предупредил усатый. — А девушка ваша появлялась тут последние два месяца регулярно. По понедельникам и четвергам в половине десятого, как штык.
— Десятого и тринадцатого тоже была? И, может, отойдем от этой вонищи подальше?
— Нет, от вонищи не отойдем, потому как место проверенное, и мне здесь удобно. А десятого и тринадцатого вообще никого не было. Ни его, ни ее, ни ее товарок.
— Каких товарок? — не понял Денис.
— Шлюх, конечно, — заржал охранник. — Ты только глаза такие не делай круглые. Как будто сам не знал, не ведал, кто она, твоя красавица. Она хоть совершеннолетняя, а?
— Да, — буркнул Денис. — С кем она встречалась?
— Не-е, дорогой! За имя давай минимум еще полсотни, а хочешь подробностей — еще сотню накинь.
Денис нехотя выложил еще три зеленые купюры с портретами Гранта. Усатый мгновенно сгреб их в карман и как бы в качестве компенсации предложил Денису сигарету.
— А фамилия ее ухажера — Вюнш. Большой человек в правительстве. Но это все знают, а я тебе эксклюзив продаю: Вюнш — совладелец этой гостиницы и на правах хозяина он заграбастал себе лучший номер в пентхаусе, то есть на верхнем этаже, и устроил тут натуральный сексодром. Не знаю, есть у него жена или нет, но если есть, я ей не завидую. Значит, по понедельникам и четвергам он развлекался с твоим этим пупсиком, по средам и субботам с какой-то солидной такой дамой, она постарше и это… ну женщина-вамп, короче. А еще по воскресеньям изредка приводил одноразовых шлюшек. И заметь, кроме меня, тебе этого никто бы не рассказал, потому как через главный вход Вюнш, само собой, не ходит, у него от служебного ключ есть, а к кому дамы поднимаются, у нас не принято спрашивать — обслуживание на высшем уровне. Так что все происходит в режиме строжайшей секретности, даже официанты туда не поднимаются, там и бар, и полный холодильник, и все дела. Только ты должен мне пообещать, что твоя газета или журнал, откуда ты там послан, короче, что материал не пойдет раньше завтрашнего дня. Обещаешь?
— Заметано, — легко пообещал Денис.
— А теперь накинь еще сотенку, а я тебе еще эксклюзива подкину. — Он понизил голос до шепота: — Есть фотографии.
— С моей?
— Нет. Но тебе не все ли равно. Платит-то твое начальство, а ему наверняка чем больше голых сисек, тем лучше, а?
— Спасибо. Фотографий не надо. Сегодня, я так понял, эта женщина-вамп должна прийти, можете мне ее показать?
— Полсотни, — ухмыльнулся охранник. — И приходи часиков после девяти вечера. Она обычно вначале в бар заглядывает, не знаю уж, чем ей тот бар, который наверху, не нравится, но факт: сперва идет в бар внизу, два сухих мартини — и к лифту.
— И как я ее узнаю?
— Узнаешь. Она одна такая, а если у тебя со зрением проблемы или ты вообще баб не замечаешь, сейчас, говорят, это модно, когда с нетрадиционной ориентацией, то ездит она на кроваво-красном кабриолете «порш», можешь на стоянке подождать.
Двести пятьдесят долларов охранника, похоже, окончательно к Денису расположили, а возможно, он все-таки надеялся еще на сотню, но далее последовало приглашение в бар на «пару пива». Денис благоразумно отказался. Пора было в офис, на 16.00 он назначил всеобщий сбор и очень рассчитывал, что Щербаку и Голованову с гордеевскими финансистами повезло больше.
ГОРДЕЕВ
Гордеев дозвонился до Иванова с первой попытки. «А, адвокат Попкова, — переспросил тот безо всякой неприязни. — Это ваш человек приходил? Хорошо, подъезжайте, буду ждать».
Удача? — подумал Гордеев, набрался мужества и решил дать показания? Или доложил кому-то о визите Дениса и получил соответствующие инструкции? К сожалению, можно только гадать. Но в любом случае нужно немедленно с ним встретиться. Свидетелей нужно ковать, пока они горячи!
Адвоката Иванов в дом не пригласил — предпочел подождать во дворе. Гордеев сразу его узнал, потому как он внимательно разглядывал подъезжавшую машину и по гордо-независимой осанке, с которой он восседал на скамейке, отстранившись от бабулек, и по щегольскому не по годам виду. Минфиновский пенсионер тоже безошибочно распознал своего собеседника и поднялся навстречу:
