Наконец-то.
Она увидела голого Гибсона Уокера.
И это зрелище ее не разочаровало.
– Иди ко мне, – пробормотал он.
Едва она успела насладиться видом его стройного, сильного тела, волосатой груди, мускулистых ног, как Гиб схватил ее за руки и со стоном привлек к себе.
Хлоя покачнулась, чувствуя под собой его горячее тело.
– Осторожнее, милая, – прохрипел Гиб. – А не то я кончу, не успев начать.
Милая. Ласковое слово бальзамом пролилось ей на сердце. Хлоя погладила его по щеке, покрыла поцелуями его ресницы, нос, а затем губы, и у нее закружилась голова от его ответного поцелуя.
– Мы сделаем это медленно, – пообещала она.
* * *
Они любили друг друга.
Гиб вспоминал фотографии, на которых Хлоя была снята обнаженной. Он вспоминал свои мечты о ее ласках и прикосновениях.
Но ни фотографии, ни даже его воображение не могли сравниться с реальностью.
Хлоя была совершенством. Страстной. Чуткой.
В ней не было расчетливости, не было ни капли наигранности. Она отдавала себя без остатка, любила его всем своим телом, губами, руками, пока он окончательно не выбился из сил.
Гиб лежал, совершенно изнуренный.
Хлоя взглянула на него.
– Что такое?
Он рассмеялся.
– Просто пытаюсь… пересмотреть свои представления.
Хлоя склонила голову, между ее бровей появилась тоненькая морщинка.
– О чем это ты?
– Я никогда не считал среднюю школу Коллервиля форпостом педагогической науки. Но, похоже, с тех пор, как я ее закончил, курс полового воспитания сильно ушел вперед.
Они поспали. Потом проснулись, поцеловались и продолжили свои упражнения. Гиб попросил Хлою еще раз показать, чему она научилась в Коллервильской средней школе. Хлоя откликнулась с таким энтузиазмом, что он был поражен.
– Я думал, ты невинна, – сказал он, – и ничего не знаешь о сексе.
В ее глазах что-то промелькнуло, но затем она улыбнулась и свернулась калачиком в объятиях Гиба, опустив голову ему на грудь.
– Я и не знала ничего, до того, как встретила тебя.
Только в середине ночи Хлоя уснула, крепко прижавшись к Гибу. Гиб обнимал ее, глядя, как она спит, поглаживал ее щеку, перебирал ее волосы. Ее губы разомкнулись. Она что-то пробормотала и улыбнулась во сне.
Гиб наклонил голову и поцеловал ее.
А потом, улыбаясь, уснул.
* * *
Их разбудил телефонный звонок.
Хлоя сняла трубку.
– Что? – спросила она. И внезапно ее лицо залила смертельная бледность.
Гиб приподнялся над изголовьем кровати.
– Что стряслось? – сонным голосом пробормотал он.
Хлоя облизала пересохшие губы.
– К-конечно, – сказала она. Ее голос был каким-то неестественным. – Вп-пустите его.
– Нам принесли завтрак? – лениво поинтересовался Гиб. – Выходит, наскоро перепихнуться мы уже не успеваем?
Но Хлоя, покачав головой, слезла с кровати.
– Это Дэйв!
Вот уж чего Гиб совершенно не ожидал. Он изумленно уставился на нее.
– Что?
Хлоя подняла с пола шорты и швырнула ему на колени.
– Что слышал! Надевай!
И помчалась за своей одеждой.
Гиб еле успел натянуть шорты, как в дверь постучали. Хлоя, застегивая на ходу платье, пошла открывать.
– Я бы не… – начал Гиб.
Но она уже открыла.
В комнату вошел фермер Дэйв. Он бросил один взгляд на Гиба, второй на Хлою и сразу увидел все, что должен был увидеть, и понял все, что должен был понять. Его лицо побагровело. Руки сжались в кулаки.
– Дэйв! Не надо! – воскликнула Хлоя.
Но Дэйв сделал это.
Гиб увидел кулак, летящий ему в лицо, но не успел увернуться.
Но, даже падая, он был уверен, что получил по заслугам.
– Господи! – Хлоя ринулась к нему и попыталась вытереть кровь с его разбитой губы. – О, Гиб! – Она обернулась и с ненавистью взглянула на Дэйва. – Как ты мог?
– Молча, – ответил Дэйв. Он стоял над Гибом, тяжело дыша.
Гиб оттолкнул Хлою.
– Не надо, – сказал он ей. – Со мной все в порядке.
– Но… – Она выглядела растерянной, оказавшись между двумя мужчинами. И ведь это Гиб поставил ее в такое положение.
– Прости, – сказал он. Он посмотрел на нее, а потом на Дэйва. – Я не хотел…
Это была неправда. Гиб очень даже хотел…
Но одного взгляда на искаженное лицо Хлои было достаточно, чтобы понять: случилось непоправимое. Он воспользовался ее невинностью. Осознанно. Намеренно. Эгоистично.
Как Кэтрин когда-то воспользовалась им.
Хлоя потянулась к Гибу, но он опять ее оттолкнул.
– Со мной все в порядке, – хрипло сказал он. – Не беспокойся обо мне. Я это заслужил.
– Но…
– Он прав, – решительно заявил Дэйв. – Идем, Хлоя.
– Нет, я…
– Иди, Хлоя. – Гиб заставил себя произнести эти слова.
Она ошеломленно смотрела на Гиба. А когда он взглянул на нее еще раз, выражение ее лица изменилось. Оно стало отстраненным, смирившимся. Но с места она не сдвинулась.
– Иди, Хлоя, – хрипло повторил Гиб, собрав волю в кулак. – Уходи.
Десятая глава
Хлоя совсем не так представляла себе свое возвращение.
Ее мать билась в истерике. Отец никак не мог опомниться. Сестры переглядывались и качали головами.
– Что случилось? – спрашивали у нее.
Хлоя не отвечала. Как она могла сказать, что вместо того, чтобы вернуться домой спокойной и уверенной, готовой принять окончательное решение, она поняла, что ее любовь к Дэйву ни в какое сравнение не идет с чувством, которое она питает к другому мужчине?
Это обидело бы Дэйва.
Это ничем бы ей не помогло.
И она не могла заставить себя рассказать им о Гибсоне.
Даже Джине, которая очень пристально смотрела на Хлою, когда та пришла на работу.
– Ты не выходишь за Дэйва? – спросила она.
– Нет.
Эта новость разнеслась по Коллервилю за считанные часы после приезда Дэйва и Хлои. Когда через два дня Хлоя впервые пришла в редакцию «Коллервильских вестей», Джина ждала от нее объяснений. Но Хлоя молчала, как рыба.
