У двери Николас внезапно остановился.
— Я веду себя как эгоист. Ты только что вышла из больницы, нам надо подумать о ребенке.
— Ребенок в безопасности и даже не догадается, чем занимаются его родители. — Клэр поднесла его руки к своему сердцу. — Что же касается моего самочувствия, я знаю, что ты будешь нежен и осторожен со мной. А еще я знаю, что просто умру, если ты сейчас же не возьмешь меня.
Николас опустил Клэр на кровать и начал медленно снимать с нее одежду, пока она не осталась перед ним совершенно нагая. Он с восхищением оглядел ее с головы до ног.
— Я никогда не видел никого столь прекрасного, как ты.
Его слова согрели ей душу. Она протянула к нему руки.
— Тогда иди ко мне. Позволь обнять тебя и убедиться в том, что ты всегда будешь возле меня.
Николас быстро разделся и лег рядом с ней. Он наслаждался ее телом до тех пор, пока она уже не могла понять, где заканчивается ее тело и начинается его. Когда они вознеслись к небесам, она прокричала его имя и заплакала от счастья. Теперь, когда между ними не было недосказанности, он тоже плакал вместе с ней.
Когда Клэр проснулась, Николас сидел на краю кровати и внимательно смотрел на нее.
— Давай выйдем на балкон.
Он сделал чай, и они, обнявшись, медленно пили его.
Внезапно Николас заговорил:
— Пока ты спала, мне позвонили.
У нее дрогнула рука. Она аккуратно поставила чашку на маленький столик и повернулась к нему.
— Это был Хайнс? Он снова просит денег?
— Нет, это был не Хайнс. Но звонили, чтобы сообщить о нем. — Николас тоже поставил чашку. — Полиция поймала твоего шантажиста. Кажется, он понял, что попался, и пытался удрать из страны.
— Он в тюрьме?
— Да. — Николас взял ее за руку. — Оказалось, что ты не единственная, кого он шантажировал. Против него столько улик, что он, несомненно, отправится за решетку.
— Слава богу! — Клэр вскочила на ноги и уткнулась лицом в рубашку Николаса. — Мне бы пожалеть этого мошенника, но я ужасно рада, что его арестовали. Думаю, я никогда до конца не осознавала, как он опасен.
Николас погладил ее по голове, поцеловал в макушку и заглянул ей в глаза.
— Нам придется рассказать обо всем Тому и Софи. Но будет лучше, если это сделаешь ты. Как я понимаю, Софи ни в чем не призналась мужу. А сейчас я хочу сосредоточиться на нас. По-моему, нам надо наверстать упущенное.
Клэр улыбнулась.
— У меня такое чувство, что наш брак только начинается, — она притянула к себе его лицо. — Я люблю тебя всем сердцем, Николас Монро. И безумно рада, что я твоя жена и у нас будет ребенок.
Он крепко поцеловал ее.
— Но нам предстоит сделать еще одну вещь. Я мечтал об этом с тех самых пор, как привез тебя сюда в первый раз.
— Что это? Я сделаю все, что ты пожелаешь.
— Неужели? — Николас закатил глаза к потолку и после театральной паузы взглянул на джакузи. — Я уже говорил тебе об этом, когда предлагал стать моей рабыней. Все очень просто, Клэр. Я хочу предложить тебе искупаться вместе на балконе.
Она тоже задумалась, продолжая его игру.
— Только искупаться? Это все, что ты можешь мне предложить?
Он взял ее за руку.
— О, я уверен, что смогу как следует развлечь мою любимую супругу.
— Я тоже так думаю, — она весело рассмеялась и обняла его. — Я люблю тебя, Николас.
— Я тоже вас очень люблю, моя прекрасная леди! И позвольте доказать вам это.
ЭПИЛОГ
Клумбы выглядели просто великолепно. Вдоволь налюбовавшись ими, Клэр перевела взгляд на родственников и гостей, а затем отыскала в толпе своего мужа, который стоял рядом с Томом Крэншоу.
Николас бережно держал в руках свою новорожденную дочь. Джемайма вертелась и попискивала, наслаждаясь теплым днем и тем, как отец щекотал ей голенькие пятки. К ее платью для крестин прилагались шелковые ботиночки, но дочка ловко скинула их.
Сердце Клэр наполнилось любовью к двум самым любимым людям на земле. После того как прошла тошнота, ее беременность протекала без осложнений. Николас совершенно избаловал свою обожаемую женушку, а теперь принялся и за дочь.
Должно быть, у него это было семейное. Деймон и Колин, братья Николаса, оба были безумно влюблены в крохотную Джемайму и никогда не упускали возможности подержать ее на руках.
Все они собрались сегодня здесь — и братья Николаса, и его родители, хотя последние упорно игнорировали друг друга.
Диана — она не могла терпеть, что ее называли бабушкой, — показала Клэр замечательный массаж, который можно делать Джемайме.
А дедушка Монро построил для внучки чудесную самодельную колыбельку.
Семья. Клэр снова посмотрела на мужа, а затем на его собеседника. Том тоже держал в руках малышку. Элайза Клэр Крэншоу, которая была чуть старше Джемаймы, сосредоточенно жевала кончик галстука своего гордого отца, но Том не придавал этому никакого значения.
— Я знаю, что это прием в честь наших дочерей, но у меня есть кое-что и для тебя, сестренка.
Клэр даже не заметила, как к ней подошла улыбающаяся Софи с красивой сумкой в руках.
Гости уже засыпали двух маленьких кузин подарками, после крестин в соборе, где Николас и Клэр поженились. Софи помогла им организовать это торжество, но Клэр никак не ожидала получить персональный подарок от сестры.
Она подозрительно уставилась на сумку, и Софи громко расхохоталась.
— Давай же, — она сунула сумку в руки сестре, — загляни туда.
Клэр сделала, как ей велели, и тоже рассмеялась. Она вытащила фигурку, и на глаза у нее навернулись слезы. Это была фигурка птицы с надписью: «Старая мудрая сова».
Софи порывисто обняла ее.
— Намек ясен? Это ведь ты, солнышко. Если бы не ты, я бы не была здесь сегодня с Томом и нашей малюткой.
Клэр всхлипнула и вытерла глаза краешком батистового платка.
— Спасибо, — она посмотрела на сову. — Правда, я не уверена насчет старой …
Софи улыбнулась. Клэр заметила, что Том смотрит на ее сестру с обожанием, и снова повернулась к Николасу. В его взгляде было столько любви и нежности, что она опять всхлипнула.
— Я надеюсь, ты долго копила деньги, чтобы купить мне эту сову, Софи, — как можно более строго произнесла Клэр. — Она должна была обойтись тебе в десять долларов. Или даже в двадцать.
Софи перевернула фигурку и показала Клэр ценник.
— Вообще-то она стоит почти пять тысяч. Но кто же считает?
Клэр вздрогнула.
