— А че это?
— Клофелин. Накапаем ему в стакан, он отрубится. Мы его, пока он в отвале, к стулу привяжем. А когда проснется, побазарим по душам.
— Че, думаешь, скажет?
Рябчук свирепо усмехнулся:
— А куда денется? Помнишь, как мы того лоха с вокзальной пробивали? Чтобы сейф показал? Вот так и с Десантником. Расскажет, никуда не денется.
Марков задумчиво подергал себя пальцами за небритый подбородок:
— Не знаю, не знаю…
— Да брось ты тушеваться, — махнул рукой Рябчук. — Если хочешь, я это возьму на себя. Нам главное — к стулу его привязать и терпилу отпустить, чтоб под ногами не путался. Может, нам за него еще и бабки отвалят. — Рябчук задумался и покачал головой. — Хотя нет, бабки просить рискованно. Лучше просто так бросить. В лесу. И путь сам до хаты топает.
Марков взял бутылку и снова наполнил свою рюмку.
— Боязно как-то, — сказал он. — Десантник не дурак. А че, если пронюхает?
— Как? — возмутился Рябчук. — Ну как он пронюхает? Когда он возвращается?
Марков посмотрел на часы:
— Да уже должен.
— Хавчик я купил, так?
— Так, — кивнул Марков.
— И бутылка коньяка у меня еще есть! Скажем ему, что решили чуток расслабиться, коньячку предложим. Он ведь выпить не дурак.
— Это точно, — согласился Марков, взял рюмку и, словно в подтверждение своих слов, решительно выпил. Поставил рюмку на стол, посмотрел на подельника и сказал: — Ладно, я согласен. Только Десантником занимаешься ты, понял? А я… я пока терпилу отвезу.
На том друзья и порешили.
Если бы они были более трезвыми, они бы заметили, как десять минут назад дверь комнаты слегка приоткрылась и тут же закрылась снова. Заметили бы они и злобно сверкнувшие глаза Десантника. А заметив, вспомнили бы, как бесшумно он умеет ходить. И как внимательно умеет слушать.
…Когда дверь распахнулась во второй раз, Марков и Рябчук сидели за столом и как ни в чем не бывало обсуждали подцепленных несколько дней назад телок.
— О, Десантник! — заметил босса Рябчук. — Проходи, братела, че встал? Приземляйся к нашей поляне.
Десантник остановился на пороге и окинул взглядом стол, уставленный закусками.
— Че, пацаны, выпить решили? — весело спросил он.
— Ага, — кивнул Марков. — Протухли тут совсем. Надо немного развеяться.
— Дело, пацаны — одобрил Десантник. Он закрыл за собой дверь на засов и подошел к столу. — А че пьете? О, коньячишко! — Десантник взял бутылку и повертел в руках. — Азербайджанский? Конкретно гуляете.
— А че нам? Бухать — так по-барски! — Рябчук взял с полки третью рюмку и поставил на стол. — Накапать тебе?
— Да не знаю, — пожал плечами Десантник. — У меня с утра башка болит. Наверно, из-за контузии.
Марков удивился:
— Ты че, Десантник? Какая контузия? Тебе же граблю прострелили.
— Контузия тоже была, — сказал Десантник. — Ладно, наливай.
Рябчук налил.
— А себе? — потребовал Десантник.
— Не вопрос, — сказал Рябчук и наполнил еще две рюмки.
Не успел Десантник протянуть руку к рюмке, как Рябчук весь напрягся и прошипел:
— Ну-ка тихо!
Все замерли.
— Че-то терпила наш зашевелился, — сказал Рябчук. — Олежа, не в падлу, иди глянь, че там.
— А че я? Иди сам смотри!
— Ладно, не жужжите, я гляну, — сказал Десантник и пошел к чулану.
Рябчук достал из кармана клофелин и быстро накапал в рюмку Десантника.
Через несколько секунд Десантник вернулся.
— Ну че там? — спросил Марков. — Живой?
— Да живой, че ему сделается, — ответил Десантник. Он сел за стол. — Я… — Вдруг Десантник напрягся, точно так же как минуту назад Рябчук. — Слыхали? — встревоженно спросил он.
— Нет, — покачал головой Рябчук. — А че?
— По двору вроде кто-то ходит, — понизив голос, сказал Десантник.
Все прислушались.
— Да не, братела, тебе показалось, — нетерпеливо сказал Рябчук. — Ни фига там…
— Заткнись! — хрипло прошептал Десантник.
Рябчук замолчал. Десантник напряженно прислушался.
— Вот опять, — тихо сказал он. — Вы че, глухие? Не слышите? Ходит же кто-то!
— Да вроде да, — согласился мнительный Марков. Он посмотрел на Рябчука и сказал: — Мишань, в натуре, шаги. Я тоже слышал.
Тут уже заволновался и Рябчук. Он попытался вслушаться в звуки, доносившиеся с улицы, и ему показалось, что он тоже что-то слышит.
— В натуре, че-то есть… — прошептал Рябчук.
— Так, вы двое — к тем окнам! — распорядился Десантник. — А я гляну в это.
Рябчук и Марков сорвались со стульев и кинулись к окнам, выходящим во двор. Сам Десантник встал со стула и подошел к окну, рядом с которым стоял стол. Одной рукой он осторожно отодвинул штору, а другой быстро поменял рюмки с коньяком местами.
Некоторое время подельники осторожно выглядывали в окна. Десантник первым отошел от Окна и сказал:
— Вроде чисто. А как у вас?
— Чистяк, — отозвался Марков.
— У меня тоже, — сказал Рябчук.
— Видать, показалось, — рассудил Десантник. Он сел на свое место и насмешливо посмотрел на подельников. — Ну че, пацаны, продолжим?
«Пацаны» расселись по своим местам и взяли рюмки в руки.
— За дружбу и доверие! — провозгласил Десантник.
Они чокнулись и выпили.
Десантник взял с блюдца дольку лимона и забросил в рот. Спокойно разжевал и проглотил. Взял еще одну.
— Как ты их так спокойно хаваешь? — удивился Марков. — Я на тебя смотрю, и у меня уже скулы сводит.
— А ты не смотри, ты жуй, — посоветовал Десантник.
Рябчук и Марков внимательно следили за Десантником.
Вдруг голова Рябчука качнулась в сторону, он «клюнул» носом, но быстро выпрямился. Марков, искоса разглядывавший Десантника, этого не заметил.
— Че за… — успел проговорить Рябчук, но тут глаза его закатились под веки, голова закачалась так, словно шея бандита внезапно стала ватной, он попробовал что-то сказать, но не смог, веки его закрылись, и он стукнул головой об стол.
Марков открыл рот и уставился на уснувшего Рябчука в полном изумлении. Тут он услышал рядом с собой щелчок предохранителя и медленно повернулся. Дуло пистолета холодно смотрело Маркову прямо в лицо. Глаза Десантника, держащего ствол, были еще холоднее.
