Двадцать минут спустя, без десяти три, на центральной подъездной аллее показалась машина и припарковалась перед гостевым домом.
Нед наблюдал, как из машины выходит молодая женщина. Он сразу ее узнал — это была Карли Декарло. Приехала точно в срок, может быть, чуть раньше. Все должно было произойти именно так, как он планировал.
Только этот новый мужчина все еще был в доме. Тем хуже для него.
«Декарло одета как на вечеринку», — подумал Нед. На ней был красивый костюм, какой ему хотелось бы купить Энни.
Декарло может себе позволить подобную одежду. Но она, разумеется, одна из них — из этих мошенников, которые украли чужие деньги, разбили сердце Энни, а потом говорят во всеуслышание: «У меня нет с ними ничего общего. Я тоже жертва».
Да уж, конечно! Вот почему ты едешь за рулем спортивной темно-зеленой «Акуры», надев на себя прикид, стоящий кучу денег.
Энни всегда говорила, что, если бы они могли позволить себе новую машину, она бы хотела темно-зеленую.
«Подумай только, Нед. Черный цвет немного унылый, а многие темно-синие машины кажутся черными, так что разницы никакой. Но темно-зеленые выглядят по-настоящему классно, в них есть какой-то шик. Когда выиграешь в лотерею, пойди и купи мне темно-зеленую машину».
— Энни, милая, я так и не купил тебе машину, но сегодня приеду к тебе на темно-зеленой, — сказал Нед. — Ладно?
— О Нед!
Он услышал ее смех. Она была рядом. Он почувствовал, как она его целует, растирает ему сзади шею — так она всегда делала, когда он нервничал, к примеру, из-за стычек с кем-нибудь на работе.
Винтовка была прислонена к дереву. Он взял ее и стал обдумывать план действий. Надо попасть в дом. В этом случае было меньше шансов, что выстрелы будут слышны с дороги.
Встав на четвереньки, Нед пополз вдоль ряда кустов, пока не оказался у боковой стены дома, под окном комнаты с телевизором. Сегодня дверь, ведущая в гостиную, была почти полностью закрыта, и он не видел, что там происходит. Но Нед видел мужчину, который только что прошел по подъездной дорожке. Тот стоял в комнате с телевизором за дверью.
— Похоже, Карли Декарло не знает о его присутствии, — сказала Энни. — Интересно, почему?
— Может, выясним? — предложил Нед. — У меня есть ключ от кухни. Давай войдем.
52
Линн действительно красивая женщина. Обычно она носила волосы зачесанными со лба и завязанными в жгут, но сегодня ее лицо обрамляли завитки белокурых распущенных волос, золотистое сияние которых смягчало лед синих глаз. Великолепно сшитые белые шелковые брюки и белая шелковая блузка. Она явно не разделяла моего смущения по поводу одежды, якобы слишком нарядной для нашего серьезного разговора. Из драгоценностей на ней были узкое золотое колье с бриллиантами, золотые бриллиантовые серьги и кольцо с солитером, которое я приметила еще на собрании акционеров.
В ответ на мой комплимент по поводу ее внешности Линн сказала что-то о вечеринке с коктейлями в соседнем доме, на которую приглашена позже. Я прошла за ней в гостиную. О том, что я побывала в этой комнате на прошлой неделе, рассказывать не было желания. Не вызывало сомнения, что она была бы недовольна моим визитом к Мануэлю и Розе Гомес.
Линн сидела на диване, чуть откинувшись назад, тем самым показывая, что расположена к непринужденному светскому общению. Для меня же в этом таились возможные затруднения. Я решительно отказалась от предложенных напитков, даже воды, дав ей понять, что намерена высказаться и уйти.
«Твой черед», — подумалось мне.
— Линн, это будет нелегко, и, честно говоря, единственная причина моего пребывания здесь и моей попытки помочь вам — это то, что моя мать замужем за вашим отцом.
Пристально взглянув на меня, она кивнула. «Мы друг друга понимаем», — подумала я и продолжала:
— Знаю, что мы не слишком любим друг друга, и это понятно. Но вы воспользовались нашими семейными связями — если можно это так назвать, — чтобы сделать меня своим глашатаем. Вы были безутешной вдовой, не имеющей представления о том, что случилось с мужем, вы были мачехой, тоскующей по пасынку. Вы оказались без работы, без друзей, ваша жизнь едва не разбилась. Все это ложь, не так ли?
— Неужели, Карли? — вежливо спросила она.
— Думаю, да. Вам было совершенно наплевать на Ника Спенсера. Единственное ваше честное высказывание — это то, что он женился на вас, поскольку вы напоминали его первую жену. Думаю, это правда. Но, Линн, я пришла сюда, чтобы вас предупредить. Скоро будет проведено судебное расследование на тот счет, почему с вакциной вдруг возникли проблемы. Мне довелось узнать, что вакцина действует — вчера я видела живое тому подтверждение. Я видела человека, который три месяца назад стоял на пороге смерти, а сейчас на сто процентов избавился от рака.
— Вы лжете, — раздраженно проговорила она.
— Нет, не лгу. Но я здесь не для того, чтобы говорить об этом человеке, а для того, чтобы сказать: мы знаем, что Вивьен Пауэрс была похищена и ей, возможно, дали препараты, меняющие сознание.
— Нелепость какая-то!
— Вовсе нет, как, впрочем, и тот факт, что материалы отца Ника были украдены у доктора Бродрика, который сохранял их для Ника. Я точно знаю, кто их взял. Вчера нашла его фотографию в многотиражке «Гарнер фармасьютикал». Это Лоуэлл Дрексел.
— Лоуэлл?
Теперь ее голос звучал встревоженно.
— Бродрик говорил, что папки забрал мужчина с рыжеватыми волосами. Полагаю, волосы были окрашены настолько умело, что доктор не разглядел природного цвета. Снимок был сделан в прошлом году, перед тем как Дрексел перестал их красить. Я собираюсь позвонить следователям и рассказать им об этом. Доктор Бродрик едва не погиб от наезда машины, водитель которой скрылся. И это, скорее всего, не просто несчастный случай. Я, по крайней мере, в это не верю. Он поправляется, и ему покажут эту фотографию. Если он опознает Дрексела, следующее, чем займутся следователи, это авиакатастрофа. Есть свидетели, которые слышали, как вы спорили с Ником в кафе аэропорта как раз перед вылетом. Официантка помнит, как он спрашивал вас, почему вы передумали в последнюю минуту и не полетели вместе с ним. Лучше будет, если вы заранее подготовите ответы к визиту полицейских.
Теперь стало очевидно, что Линн нервничает.
— Я надеялась спасти наш брак — вот почему сначала решила, что полечу с ним. Я сказала об этом Нику и попросила его взять с собой Джека как-нибудь в другой раз. Он согласился, но весьма неохотно. Потом, уже в пятницу, он вел себя со мной грубо, поэтому, когда мы отправились в аэропорт, я решила оставить свой чемодан дома. Сказала ему об этом уже в машине, вот почему он рассердился. Мне просто не пришло в голову, что он может сбегать домой и в последнюю минуту привести Джека.
— Весьма неубедительная история, — заметила я. — Я пытаюсь вам помочь, а вы все усложняете. Знаете, о чем еще начнут размышлять полицейские? Они захотят узнать, не подмешали ли вы чего-нибудь в напиток Ника в том кафе. Я сама начинаю об этом думать.
