Джон сдержанно улыбнулся.
— Нет. Вероятно, ты по-своему права. Но нужно ли поднимать такой шум, моя дорогая? — Он отпустил ее руку и мягко добавил: — Я не ожидал, что ты так серьезно к этому отнесешься. Рано или поздно ты все равно будешь спать со мной. Может, не стоит все так усложнять?
— Я не усложняю… просто не могу иначе, — тихо ответила Торри.
Его губы дрогнули.
— Ну что ж! — сказал он и встал. — Я на несколько дней уезжаю в Порт-Линкольн. Зайду, как только вернусь. Ты ничего не скажешь мне на прощанье?
— Нет. А ты?
Он прищурился, разглядывая ее все еще бледное лицо.
Торри показалось, что ему хочется еще что-то сказать, но он промолчал. Неясные, смутные мысли, которые пришли ей в голову на пляже, снова взволновали ее, но она так и не смогла в них разобраться.
Джон ушел, больше не пытаясь прикоснуться к ней, хотя Торри чувствовала, как что-то возникло между ними. Какое-то странное, едва уловимое напряжение, словно неразрывная связь двух противников, запертых в замкнутом пространстве и обреченных, несмотря на все разногласия, остро чувствовать друг друга.
Прошла уже почти неделя, но от Джона не было ни слова, и Торри начала беспокоиться и злиться, уже подумывая, не играет ли он с ней снова?
Но когда его секретарша позвонила и с нескрываемым высокомерием передала сообщение шефа, Торри внезапно осенила мысль, которая привела ее в бешенство.
9
— Мисс Гилл?
— Да, — торопливо ответила Торренс. Она опаздывала на работу.
— Это Линн Смит, личный секретарь мистера О’Кинли. Он просил передать вам, разумеется, без упоминания о его недомогании, что задержался в Порт-Линкольне.
— Он заболел?
— Да… вирус или что-то в этом роде. Все, что ему нужно, — это отдых, но он и слушать меня не желает. Он сказал, что позвонит вам, когда представится возможность.
Не ищи меня, я сам позвоню, — вот что означала последняя фраза. Сердце Торри сжалось.
— Он… он на месте? — почти спокойно спросила она, лихорадочно соображая, что делать.
— Мистер О’Кинли приедет к ланчу.
— Спасибо. Вы не могли бы сообщить его адрес?
Это просто смешно, подумала девушка, я даже не знаю, где он живет, и вынуждена расспрашивать об этом секретаршу!
— Боюсь, это не входит в мои обязанности, — сухо отрезала та.
— Я только хотела послать ему открытку, чтобы подбодрить, — промямлила Торри, сходу придумав это не самое удачное объяснение.
— Пошлите ее в офис, мисс Гилл, и я прослежу, чтобы она попала по назначению.
— Спасибо, вы очень любезны, — сладко пропела в ответ Торренс, с трудом удержавшись, чтобы не швырнуть трубку на рычаг.
Ну и манеры у этой Линн Смит, кипела она. Кто дал право этой женщине разговаривать с таким высокомерием?
Девушка с такой злостью сжала кулаки, что ногти впились в ладони. Итак, Джон О’Кинли решил закончить фарс, лишив ее удовольствия сделать это первой.
— Ну, это мы еще посмотрим, — шептала она, набирая номер. — Доброе утро, Алекс. Это я, Торри. Ты не знаешь, папа в последнее время не отправлял бумаги мистеру О’Кинли на дом? Мне нужно срочно связаться с ним. Нас пригласили на прием.
Это была почти правда. В воскресенье Фифа и Жорж устраивают новоселье и, без сомнения, обрадуются, если она придет с Джоном. Правда, они пока ничего не знают об этом.
— Сэр Рональд на днях поручал мне доставить ему пакет. Записывай: Фореман-хауз, Нью-Порт Роуд.
— Я хорошо знаю это место, — заметила Торри, поблагодарив Алекса.
Она положила трубку, немного постояла в задумчивости и отправилась на работу.
Апартаменты «Фореман» стояли немного в стороне от каменных джунглей побережья, на тихой тенистой улице.
Когда Торри добралась туда, солнце уже зашло. Девушка вошла в вестибюль и поднялась на четырнадцатый этаж, испытывая странное ощущение, что уже бывала здесь. И когда она вышла из лифта и осмотрелась, это чувство только окрепло.
Торренс почти не сомневалась, что в апартаментах, перед дверью которых она сейчас стояла, пол выложен розоватым мрамором, в холле — зеркальная стена, великолепные ковры, столы с мраморными столешницами, низкая кушетка, а сиденья стульев в китайском стиле с медными инкрустациями обтянуты бархатом. Гостиная обставлена в том же стиле, а в кухне господствует белый цвет.
Она постучала и прислушалась.
Нет, никакого ответа. Что делать, если он ушел?
Но Джон был дома.
Трудно сказать, кто из них больше удивился, когда он открыл дверь. Торри поразил его вид: тяжелые, набрякшие веки, круги под глазами и заострившиеся черты делали его старше, рукава рубашки были небрежно закатаны, узел галстука ослаблен.
Когда Джон оправился от изумления, на его лице отразилось неприкрытое раздражение.
— Что ты здесь делаешь, Торри? — холодно спросил он.
— Я слышала, ты не здоров, — процедила она.
— Кто это тебе сказал?
— Твоя мисс, а судя по голосу, скорее, миссис Смит. Она, кажется, сердится, что ты пренебрегаешь ее советами относительно отдыха.
— Вечно она пытается меня опекать, — раздраженно сказал Джон. — Я не просил ее сообщать тебе о моей болезни, тем более что это не соответствует истине.
— Ты плохо выглядишь.
— Это не ее дело и, кроме того…
— Не беспокойся, это не она дала мне твой адрес, я раздобыла его сама. Но серьезно, ты…
— Не начинай, Торри, — перебил ее Джон.
— Может, ты все-таки пригласишь меня войти? — спросила она и, усмехнувшись, добавила: — Тем более что мы вроде бы собираемся пожениться.
Он молча посмотрел на нее и отодвинулся, пропуская в холл.
Здесь ничего не изменилось, решила Торри, быстро окинув взглядом столовую. Открытый портфель из светлой кожи стоял на полу у заваленного бумагами стола.
— Тебе нездоровится, а ты все же работаешь? — спросила она, взглянув на очки, в явном раздражении брошенные поверх документов.
— Это обычное недомогание. — Джон пожал плечами. — И если ты пришла сюда разыгрывать сестру милосердия…
— Ничего себе «обычное», ты бледен как смерть! — возмутилась Торри. — Ты что-нибудь ел?
— Нет… еще.
— Тогда я пойду приготовлю, — спокойно сообщила она. — И не возражай, пожалуйста. Я же позволила тебе вытащить занозу? Теперь моя очередь.
— Я даже не знаю, что у меня есть в холодильнике, — криво усмехнулся Джон.
— Это не имеет значения. — Девушка подхватила сумку с продуктами и поставила на кухонную стойку. — Скоро все будет готово, так что заканчивай свою работу и убирай со стола.
