Выйдя из спальни, она увидела, что низкий стеклянный стол сервирован по всем правилам: салфетки, приборы, бокалы и посредине блюдо с пармезаном и зеленым салатом.
Джон был в кухне. Он выкладывал спагетти на дуршлаг. Торри принюхалась к аппетитному запаху.
— Вкусно пахнет? — спросил он.
— Просто слюнки текут, — согласилась она.
— Ничего, что я накрыл стол в гостиной?
— Очень хорошо. Мы сможем посмотреть новости или что-нибудь еще.
Он даже наполнил серебряное ведерко льдом, заметила девушка, и откупорил бутылку вина.
Они сидели рядом на диване, и, благодаря «Серенаде солнечной долины», что показывали по телевизору, Торри смогла расслабиться и даже временами смеялась.
— Фильм немного старомодный, но милый, — оправдывалась она, отодвигая тарелку.
Джон встал и собрал грязную посуду.
— Я позже уберу, — сказала девушка, но он пропустил ее замечание мимо ушей и, оставив на столе только вино, удалился на кухню.
Она услышала журчание воды и поняла, что он моет посуду. Через пару минут Торри поднялась, чтобы включить другую программу, но не нашла ничего интересного и выключила телевизор. Наступившую тишину нарушил звук хлопнувшей дверцы сушки.
Джон появился, одетый в шорты, и, встретив его взгляд, она вся покрылась мурашками в ожидании новой схватки…
— Что дальше? — спросила она, глядя прямо ему в глаза.
Потянувшись через диван, он налил еще вина и сел.
— Выбирай, я на все согласен. — Он поднял бокал, заглядывая ей в лицо.
Торри немного подумала и решила сказать правду:
— Я бы хотела просто отдохнуть.
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Ты думаешь, это возможно?
— Я… я… хотела бы, — повторила она, сама удивляясь своей настойчивости.
— Просто сидеть и предаваться размышлениям?
— Если ты не возражаешь, — сказала она, быстрым движением откидывая волосы с лица.
— Я не намерен докучать тебе своим обществом, Торри, — бросил он.
— Возможно, мне удастся объяснить тебе… — Она долго смотрела на золотистое вино, потом подняла глаза на Джона. — Во всяком случае, попробую. Если нам удастся так построить свою семейную жизнь, что она не будет похожа на брак твоих родителей, то, возможно, пройдет время, и нам станет легко вместе.
Уйдет это проклятое напряжение, ты сможешь расслабиться, отдохнуть рядом со мной, и мы будем относиться друг к другу с нежностью, доверием, пониманием и даже юмором.
— Согласен, — кивнул Джон. — Но для этого достаточно просто хотя бы раз заняться любовью…
— Я говорю не об этом, — перебила Торри.
— Уверяю тебя, это так, — настаивал он.
— Заняться любовью, — с иронией заметила она, — означает секс.
Он пожал плечами.
— Именно это — основа всех человеческих чувств.
— А если, — медленно начала Торренс, — другие чувства не возникнут, ты… аннулируешь наше соглашение?
— Нет.
— Просто… нет?
— Боюсь, что так.
— А ты не боишься, что мы повторим ошибку твоих родителей? — спросила она задумчиво.
Джон, помолчав, ответил:
— Их неудачный опыт, в любом случае, сыграет нам на руку, потому что мы невольно будем учитывать его и нести ответственность за наш брак.
Она покачала головой.
— Но не перед собой, а перед обществом. Другими словами, соблюдать приличия. А вдруг в один прекрасный день мы полюбим друг друга?
Он надолго замолчал.
Торри удивило странное выражение его глаз.
— Конечно, ты не веришь в это, не так ли? — сказала она мягко. — Для тебя это глупые сантименты, тогда как для меня… Знаешь, в чем основная разница между нами? — спросила девушка и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Ты не веришь в эмоциональную сторону любви, а я — в физическую… Если эти противоположности соединятся… Кто знает, что может получиться?
— Что ты хочешь доказать, Торри? — спросил он наконец, слегка нахмурившись.
— Я просто… размышляю. Честно говоря, я порой не могу не думать… о сексе с тобой, о том, как мне удастся преодолеть смущение, и… Сможешь ли ты разбудить во мне страсть, подобную твоей…
— Есть только один способ проверить это, — сказал Джон внятно.
— Да, — спокойно, почти равнодушно согласилась девушка. — А ты когда-нибудь задумывался, что это значит — нести ответственность за благополучие, реальное благополучие женщины, отдавшей свою жизнь в твои руки? Тебе когда-нибудь приходило это в голову?
— А тебе?
— Да. Я думала об этом очень много. Возможно, мои взгляды несколько старомодны и не отличаются свободомыслием, но ведь я нахожусь в зависимой ситуации. Ты ждешь, что я… доверюсь тебе и найду в тебе утешение на долгие годы. Меня ожидает рождение детей, воспитание их и… старость. И, надо сказать, что мысль о том, что мне предстоит пройти через все это, сознавая, что ты не нашел со мной свое подлинное счастье, приводит меня в ужас…
Она вздрогнула и резко поднялась.
— Торри, — произнес он задумчиво, — но ты получила бы все это еще месяц назад. Брак с Пирсом…
— Да, — перебила она и сурово взглянула на него. — Ты, конечно… преподаешь мне урок за уроком, и в результате я так или иначе познаю самое себя. А это нелегко, Джон, — сказала Торри хрипло. — Хочешь кофе?
— Нет. — Джон взял ее за руку. — Не уходи.
— Я не ухожу. Да и куда…
— Скажи мне, если я не буду настаивать на браке, ты будешь спать со мной? Сейчас? — Он не сводил с нее хмурых глаз, все сильнее сжимая ей запястье.
— Это все, о чем ты думаешь?
— А ты нет?
— Я… — Она неуверенно вздохнула.
— Будешь? — настаивал Джон.
— Нет.
— Просто… нет? — передразнил он.
— Я не сумасшедшая, ведь так, Джон? — сказала девушка твердо, внезапно обнаружив, что ее мысли прояснились, и все встало на свои места. — Чем бы я отличалась от всех тех женщин, что охотились за твоим отцом, тех, что, я уверена, домогаются и тебя? Какая разница, буду я любима или нет, если меня все равно в конце концов бросят? Твои уроки не только открывают мне себя, они дают мне возможность понять и тебя, твое презрение к женщинам, которые спят с тобой, казалось бы, просто так, на самом деле надеясь поймать тебя на крючок. О нет, мне это не подходит, я еще в своем уме.
— Опять слишком много сантиментов, Торренс.
— Стоит ли делать такой серьезный шаг, не имея определенной цели? — сказала она. — Надеюсь, ты не собираешься отстаивать свои требования?
