Люда обладала замечательным качеством: она видела жизнь каким-то первым взглядом. А потому всего, что остальным людям казалось препятствиями или, самое малое, сложностями, не замечала вовсе.
– Я узнаю, какое надо письмо сюда прислать, чтобы мне его выдали. Завтра пришлешь – и привезу, – заключила она.
Таким вот образом ровно через двое суток после той ночи, когда Вика смотрела из арочного окна на крыльцо со львами, она уже стояла в зоне прилета Шереметьево, и сердце у нее колотилось так, что в глазах темнело от его грохота.
И как он вышел к ней, ее мальчик, и как сказал, глядя не на нее, а на стеклянные стены аэропорта: «О, а у нас дождь, а у вас снег еще», – и как она притянула его к себе и почувствовала, что он слегка дернул плечом, пытаясь высвободиться… Все это происходило будто в тумане.
– Сразу видно, мамаша с сыночком, – сказала Люда, глядя на них. – Все у вас как-то… Нет того, чтобы попросту, как люди.
Впрочем, Вика этих слов как будто и не услышала. Всю дорогу из Шереметьево до города она видела перед собой только своего ребенка, смущенного и скованного, вернее, не его даже, а его затылок, потому что Витька смотрел не на нее, а в окно машины.
– Вить, – чуть не плача, проговорила она, – я сама не понимаю, почему только сейчас…
Несусветная, убийственная глупость собственного поведения была ей теперь совершенно очевидна. Она словно попала в какую-то матрицу и действовала в ней с заданностью мертвого механизма: за год надо накопить на следующий год Витькиной учебы, нельзя потратить ни рубля на что-либо, кроме этого, денег не хватает, не хватает, но если она будет действовать последовательно, то сумеет их собрать, обязательно сумеет… Эти мысли сделались постоянным, неутихающим фоном ее жизни, они долбили ее голову изнутри, как молоточки, и их звук мешал ей слышать звуки жизни – вот это смущенное шмыганье носом, которым Витька уткнулся в стекло…
– Ты на меня сердишься? – спросила Вика.
Он наконец обернулся и крутнул головой. Что означает этот жест, отрицание или подтверждение, Вика не поняла.
Люда привезла их на Малую Молчановку, высадила у крыльца и сразу уехала. Витька пощупал зубы у одного из львов и спросил:
– А что это у них на щитах?
– Масонские символы, – ответила Вика. – Их из-за этого в войну убирали даже. А может, просто из-за бомбежек.
Она специально почитала о Доме со львами накануне его приезда. Так и знала, что он начнет расспрашивать.
– А!.. – сказал Витька.
И больше ничего не спросил. Зря она обрадовалась.
– А вон то окно, арочное на шестом этаже, оно на фотографии есть, помнишь? – спросила она.
И сама расслышала, что ее голос звучит жалобно.
– Ага, – кивнул Витька.
«Я могла бы привезти его и в Пречистое, – думала Вика, пока поднимались по ступенькам к лифту. – Будто ему цветы в подъезде нужны! Что я наделала?»
Рассматривать квартиру Витька не стал – кивнул только, когда Вика показала ему, где туалет и ванная, и сразу направился в комнату в конце коридора.
– Я шарлотку испекла, – вслед ему сказала Вика. – Только неправильную.
– Почему?
Ей показалось, в его голосе мелькнуло что-то вроде интереса. Нет, опять только показалось, он спросил об этом на ходу и даже не обернулся.
– Яблок кислых нету. А со сладкими совсем не то, – растерянно ответила она.
Витька вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Эту трещину уже не склеить. Странно, что он вообще согласился приехать. Вику охватила паника.
– Я… обед разогрею… – пробормотала она.
Обед на плите был еще теплый, разогреть его можно было за пять минут. Вика стояла в кухне у окна и пыталась сдержать слезы.
«Сама виновата, сама», – гремело у нее в голове.
– Ма-ам!.. – вдруг услышала Вика. – А это чей лоток?
«Какой лоток?» – не поняла она.
И тут же воскликнула:
– О господи!
Она совершенно забыла про кошку! Витькин приезд решился и состоялся так стремительно, что все остальное вылетело у нее из головы. Последние два дня она провела в лихорадочном выполнении одних заказов и отмене других, в закупке продуктов, в приготовлении обеда – насколько она умела его готовить, – в изучении всевозможных детских развлечений, доступных в Москве… Не до кошки ей было!
Она бросила взгляд на мисочки с кормом и водой – все стояло нетронутое. Вика похолодела.
«Может, просто ест и пьет мало, – подумала она. – Это же котенок».
Витька вошел в кухню и спросил:
– Здесь кот есть? А где он?
– У тебя не мать, а идиотка! – воскликнула Вика. – Если не что похуже!
– Ты что, мам?
Он посмотрел удивленно. Кажется, его взгляд стал как-то живее, но Вика не успела это осмыслить – она бросилась в гостиную и сразу же легла на пол перед диваном.
Белое пятно виднелось у стены. Но было неподвижно.
Жизнь отшатывалась от нее, не хотела с ней сосуществовать. Но почему? Вика не понимала.
Правда, сейчас ей было не до отвлеченных размышлений. Она вскочила, уперлась руками в диван и стала отодвигать его от стены. Он оказался такой тяжелый, словно был сделан из мрамора. Витька, пыхтя, тоже толкал диван. Вряд ли его помощь оказалась решающей, но пространство возле стенки освободилось, и Вика увидела котенка. Он лежал на боку, не шевелился, и не было никаких сомнений в том, что он мертвый.
Но это у Вики их не было. А Витька сразу проскользнул за отодвинутый диван и, прежде чем она успела что-либо сказать, схватил котенка на руки.
– Он не умер! – воскликнул Витька. – Он дышит и теплый! Его скорее к врачу надо!
Это Вике и самой было теперь ясно. Она же не знает, как реанимируют котят. Впрочем, где найти ветеринарного врача, она тоже не имела понятия.
– Я найду. – Витькин голос прозвучал с неожиданным спокойствием. – Сейчас.
Вика хотела сказать, чтобы искал где-нибудь поближе к дому, но поняла, что в ее указаниях нет необходимости. Как и где искать что-либо в Интернете, Витька разбирался лучше, чем она.
Пока сын изучал информацию, она принесла из кухни стакан воды и осторожно побрызгала на мордочку котенка, которого Витька по-прежнему держал на руках. Ей показалось, что котенок шевельнулся, но, может, только показалось.
«Напоить его, что ли? – подумала Вика. – Рот ему открыть и воду влить. Попьет и очнется».
Но поскольку она вовсе не была в этом уверена, то решила не экспериментировать.
– Возле Нового Арбата клиника есть, – сообщил Витька. – Только, по-моему, лучше на Цветной бульвар поехать.
– Почему лучше?
