Ткнувшись наугад вправо, я больно ударилась локтем о стену.
А рядом?
Звон стекла после второго тычка наугад прозвучал для меня слаще итальянской оперы.
Выбросив девочку наружу, я собрала в кулак остаток сил и выпрыгнула вслед за ней.
Оттащив ее на безопасное расстояние, я перевернулась на спину и подмигнула нависшей надо мной луне:
— Что, съела? Рано мне еще гулять по твоей темной стороне.
— О чем ты бормочешь? — нагнулся надо мной Расторгуев. — С тобой все в порядке?
— Ага, — тихо проронила я. — А вот те двое, что остались внутри…
Мои слова были заглушены страшным треском. Разом вылетели оставшиеся в подвале стекла. Огонь окончательно воцарился в цокольном этаже особняка, не подпуская никого ближе чем на пять метров.
— …Им уже не помочь, — вздохнула я. Вокруг суетились люди в белых халатах. После нескольких минут искусственного дыхания Машенька пришла в себя и закашлялась.
— А где мои башмачки? — захныкала она, обращаясь к врачебной бригаде.
Я заметила рядом со своей головой женский ботинок. Отметив качество кожи, я подняла голову. Передо мной стояла мисс Оливер.
— У меня нет слов, сударыня, — с чувством произнесла она. — Я восхищаюсь вами.
— Не стоит, — пробормотала я. — Раньше надо было думать, учиться заклинать огонь…
— И бантик там остался, — горестно рыдала Машка, указывая на бушевавший пожар. — Хочу бантик!
— Какой кошмар! — покачала головой американка. — Бедная малышка.
Мисс Оливер повернулась ко мне, печально сжав губы.
— Всевышний не наградил меня детьми. И я перед отъездом в Россию запросила службы США по усыновлению относительно возможности приютить у себя сироту. И знаете, что мне ответили? Что моя очередь подойдет только через полгода, — пожаловалась мисс Оливер.
— Попробуйте обратиться в наши службы, — посоветовала я ей. — Уверена, что этот вопрос решится в кратчайшие сроки.
Мисс Оливер улыбнулась сквозь слезы и погладила Машеньку по голове.
Что ж, пусть хотя бы двое окажутся в этой истории победительницами.
Я поднялась с земли, поплотнее запахнулась в плащ и побрела к патрульной машине…
