До половины третьего я провозилась в саду. Потом зашла в дом и поднялась на второй этаж. Прошлась по нашей половине. Все уже обедали, уставившись в телевизор. Потом заглянула в библиотеку. Там было пусто. Я зашла. Из каминного зала доносились голоса Максима Леонидовича и Виталия. Я осторожненько заглянула туда. Они всецело были поглощены укреплением на стене какого-то полотна. Рядом на очереди стояло еще несколько картин. Я на всякий случай повнимательнее вгляделась в них. Но, разумеется, «Танцовщицы» там не было.
Ну что же, пожалуй, путь свободен. На всякий случай, прежде чем спуститься вниз, я незаметно прикрепила к лестничным перилам «жучок» и вставила в ухо наушник. Если кто-то начнет спускаться по лестнице, я услышу, и у меня будет время ретироваться. Итак, первым делом — кабинет. Его ведь придется «вскрывать». А в гостиной я в крайнем случае смогу сказать, что зашла полюбоваться картинами, развешанными вчера.
Подойдя к кабинету, я вынула свой универсальный набор отмычек и за минуту, «без шума и пыли», мастерски отперла замок. Контракты, насколько я помнила, Алексеев убрал в нижний ящик стола. Стол был не заперт. Я без проблем нашла документы и запомнила имена и даты рождения всех сослуживцев. Туся, оказывается, носила довольно редкое имя Вита. Понятно. Вита — Витуся — Туся. Но почему ей не нравился первоначальный вариант? Наверное, слишком холоден для такой сладкой девочки.
Пользуясь случаем, я решила получше осмотреть кабинет Максима Леонидовича. В глаза сразу бросился сейф. Ничем не замаскированный, у всех на виду. Я подумала, что вряд ли там могут быть картины — слишком банально. Любой грабитель первым делом ломанется в него. Там, вероятнее всего, хранятся какие-нибудь документы и наличные деньги. Кроме стола, в кабинете стояли старинное бюро, украшенное затейливой резьбой, и того же стиля книжный шкаф. Еще были диван и пара кресел, современные, но очень удачно стилизованные под старину. Какой же все-таки замечательный вкус у моего магната!
Я для проформы быстренько обшарила ящики стола, полки шкафа. Ничего интересного. Тщательно прощупала кресла и диван — тоже ничего. Но вот в бюро наверняка должны быть какие-нибудь ящички с секретом. В старину любили всякие хитрости. Ведь сейфов-то с навороченными кодовыми замками еще не было, вот и приходилось выкручиваться. Я начала один за другим выдвигать большие и маленькие ящики бюро. Конечно, в маленький ящичек свернутое полотно не засунешь. Но вдруг попадется какая-нибудь зацепка — планчик какой-нибудь или шифрик. Ящики свободно выдвигались, и на беглый взгляд ничего интересующего меня в них не было. Так и должно быть. Надо искать тайник. Один из ящиков был почти пуст, и в нем мне бросилась в глаза находящаяся по высоте посередине нижняя крышка. Похоже, у этого ящика двойное дно. Я начала лихорадочно ощупывать и нажимать на все элементы резьбы, украшающие переднюю стенку ящика. В моем представлении, только так можно найти секретный механизм, позволяющий добраться до второго дна. Ничего не получалось. Тогда я вынула из своей прически длинную невидимку и стала ее острием тыкать наугад во все впадинки на резьбе. Есть! Когда я ткнула в дырочку, находящуюся в серединке стилизованного цветка, что-то щелкнуло, и первое дно приподнялось. Я просунула пальцы в образовавшийся зазор и потянула вверх. Дощечка поддалась, и мне удалось поднять ее, как крышку шкатулки. Под ней действительно было еще одно отделение. В нем лежали какие-то конверты с письмами, адресами вниз. Любопытно. Может, тайная переписка с возлюбленной? Я почувствовала легкий укол ревности. Но, с другой стороны, если возлюбленная пишет письма, значит, она далеко. А если она далеко, то у меня есть шанс! Тут мой взгляд упал на полированную поверхность крышки бюро, и я, увидев свое отражение, протрезвела. Голубушка, о каких шансах ты говоришь? Совсем забылась! Ты же похожа на чучело. Или собираешься покорить его интеллектом? Но ладно, хватит уже лирических отступлений. Надо заниматься делом.
Я вновь сосредоточилась. Сейчас поглядим, что за секреты у господина Алексеева. Но едва я протянула руку, чтобы взять конверты, как в моем наушнике раздались голоса:
— …уточним в каталоге, а потом продолжим. Зайдем в кабинет.
Это был голос Максима Леонидовича. Черт! Надо срочно сматываться. Я мгновенно захлопнула крышку, задвинула ящик. Окинула взглядом кабинет — все в порядке, следов моего присутствия обнаружить нельзя, выскочила в коридор, бесшумно захлопнула дверь и пулей понеслась прочь. До выхода мне не добежать. Надо сворачивать в гостиную.
Я еле успела туда заскочить. Буквально через секунду мимо гостиной в сторону кабинета прошли Алексеев и Виталий. Они меня не заметили. Ф-фу! Пронесло. Но как жаль, что я не успела посмотреть на письма. Или хотя бы узнать, от кого они. Если от женщины — я не стала бы любопытничать. В этом случае и так все ясно. Ладно. Пока хозяин с секретарем в кабинете, у меня есть возможность осмотреть подступы к задней комнате, смежной с гостиной. Я внимательно изучила систему проводов, подходящих к двери хранилища. Все ясно. К счастью, это были только кабели видеокамеры и кондиционера — для хранения картин в небольшом замкнутом пространстве требуется особый температурный режим и влажность воздуха. Отдельной сигнализации в комнате установлено не было. Лазерных датчиков, реагирующих на движение, — тоже. Значит, мне понадобится только подобрать код замка с помощью специального устройства, дающего звуковой сигнал, когда набирается верная цифра. Правда, на это потребуется некоторое количество времени. И еще надо будет заблокировать камеру слежения. Она автоматически включается, когда открывается дверь, — реагирует на разрыв электрической цепи. Чтобы она не сработала, нужно вставить блокиратор в маленькую коробочку, примыкающую к кабелю снаружи над дверью. Это не очень сложно. В моей коллекции есть, наверное, все существующие образцы блокираторов. Требуется только опять-таки потратить некоторое время на подбор нужного.
Ну что ж, вот я все и выяснила. И в целом справилась с намеченными на сегодня задачами. Осталось лишь незаметно уйти. На этот раз мне повезло. В коридоре я никого не встретила. Я поднялась, чтобы забрать «жучок», а потом отправилась в подсобку — звонить Папазяну.
— Гарик, привет, это снова я. Раздобыла фамилии. Оперативно?
— Молодец, Танюша. А я тоже времени зря не терял. И у меня есть для тебя очень любопытные новости.
— Правда? Ну, выкладывай!
— Лучше бы не по телефону.
— Опять на свидание набиваешься?
— Да нет, Танюша, и правда дело серьезное.
— Тогда говори, я не знаю, когда теперь мне удастся выбраться.
— Ну ладно. В общем, с заказчиком твоим все в порядке. А вот Алексеев — фигура неоднозначная. Оказывается, он у наших на примете. Дело в том, что в Москве существует некая преступная группировка. Они занимаются тем, что вывозят за границу ценности, в том числе и картины. Так вот, очень дорогостоящие шедевры живописи вывозятся под видом дешевых копий. Так они проходят по документам. Поймать никого не удалось, даже близко не подобраться — настолько все продумано и схвачено. Видимо, у группировки (у нас она проходит под кодовым названием «Синдикат») есть сильный мозговой центр.
