– Ну и он все это тебе купил?
– Купил, только рожу у него всю перекосило.
– Ты найди мужика, который бы в таком случае рожу не воротил.
– Ты же знаешь, я всегда все самое дорогое выбираю. Так помимо этого я еще себе пальто приглядела. Беру его прямо с вешалкой и отдаю продавщице, чтобы она несла в кассу. А он меня спрашивает: мол, зачем тебе пальто-то? А я ему и отвечаю, что оно тоже к клипсам подходит.
– Молодец!
– Я знаю, что делаю.
– Так пальто-то купил?
– Купил, только я тебе говорю, что у него фейс вечно недовольный от моих покупок. Особенно когда он на кассе рассчитывается.
– Давай, крути его, подруга. Крути его по полной, пока он пребывает в состоянии влюбленности. Они, когда влюбленные, все немного лоховатые. Пусть больше в тебя вбухивает. Чем больше вбухает, тем тяжелее будет с тобой расстаться. Кому отдашь такое сокровище, если столько бабла в него вложил? Прямо не женщина, а банк.
– Да я и так уже кручу, как могу. Я же хорошо понимаю, что мужика нужно до свадьбы трясти, потому что после свадьбы с него уже ничего не вытрясешь.
– Ты думаешь, тебе удастся его до загса довести? Он же у тебя так сильно копытом бьет и орет, что со своей свободой никогда не расстанется.
– Это он сейчас копытом бьет, но придет время, я его все равно в стойло поставлю. Никуда не денется, испытает все радости и прелести семейной жизни.
Устав слушать полупьяных девиц, я от них отошла, но не слишком далеко, чтобы меня не потерял Александр. Увидев проходящую мимо Ирину, которая выглядела действительно просто прекрасно и была одета в яркое бирюзовое платье, я улыбнулась ей и восторженно произнесла:
– Ты выглядишь просто эффектно. Это винтаж?
– Я это платье в Лондоне брала, – ушла от прямого ответа она.
– Смотри-ка, такой яркий цвет, а выглядит совсем не пошло.
– Может, потому, что это платье не красного цвета, – ответила мне взаимной улыбкой Ирина и направилась в самую гущу толпы.
Я смотрела ей вслед и думала, что она действительно выглядит сногсшибательно. Ни единого намека хоть на какую-нибудь морщинку, ни единого грамма лишнего жира на теле. Высокая, стройная, ухоженная. Ее совершенное тело говорило о том, что она дружит со спортом и балует себя массажем.
– Юля, дорогая моя, ты там без меня еще не заскучала?
– Заскучала.
Я увидела Сашку, рядом с ним стоял мужчина, лицо которого мне показалось очень знакомым. Подведя его ко мне, Сашка ласково меня обнял.
– Юленька, я сейчас хочу познакомить тебя со своим двоюродным братом. Я тебе про него говорил. Знакомься, это Степан.
Я стояла в оцепенении, моргала и ощущала, как из-под моих ног уходит почва. Передо мной стоял тот самый Степан из бани, который вместе с нами чудом уцелел в жуткой кровавой бойне и дал нам с Владкой уйти живыми из того ада, в котором мы побывали.
– Здрасьте… – с трудом выдавила я из себя. Меня бросило в жар.
– Добрый вечер, – поздоровался Степан. Голос его дрогнул.
– Вы, что ли, знакомы? – почувствовал неладное Саша.
– Нет, – как по команде ответили мы.
– Степан, это моя подруга Юля. Я тебе про нее тоже рассказывал.
– Я понял, – пробурчал Степан и сквозь зубы спросил: – Как вам Марсель?
– Очень красивый город. А вам? – поинтересовалась я в свою очередь.
– Мне тоже он очень нравится.
– А вы надолго? – постепенно начал приходить в себя от столь неожиданного знакомства Степан.
– Саш, мы надолго?
– На неделю. В Москве работы полно.
– Мы на неделю, – повторила я Сашины слова.
– Неделя – это хорошо. Вы давно приехали?
– Вчера, – ответила я. – А вы?
– А я здесь уже два дня.
– У вас тоже в Москве дела или вы планируете здесь побыть?
– Да мне пока в Москву возвращаться не хочется. Хочется здесь отдохнуть.
– Ребята, а я здесь не лишний? – прервал наш разговор Саша и, взяв меня за локоть, отвел в сторону.
– Послушай, а ты что вся дрожишь? Простыла, что ли?
– Сама не знаю, – постаралась успокоиться я и посмотрела на Сашу обеспокоенным взглядом. – Саша, что бы между нами ни произошло, я хотела сказать, что всегда буду благодарна тебе за то чудо, которое ты мне подарил. Мне еще ни с кем так хорошо не было, и для меня еще никто и никогда столько не делал.
– Юлька, ты сейчас так со мной говоришь, как будто прощаешься. Неужели на тебя так мой двоюродный брат подействовал?
– Вы с ним совсем разные, – заметила я.
– Это точно. Мы вообще с ним редко общаемся. Он еще тот фрукт. – Александр наклонился ко мне поближе и прошептал: – Он не совсем законопослушный гражданин. Хотя если так разобраться, то среди нас законопослушных граждан раз, два и обчелся. У нас в стране такие законы, что волей-неволей приходится их нарушать. Но жизненная позиция Степана в корне расходится с моей. Ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю, – кивнула я.
– Его мать столько раз уговаривала меня взять его к себе на работу, но я не хочу.
– Правильно делаешь.
– Понимаешь, он какой-то безответственный. Я попробовал дать ему отдельное дело, но он полностью его развалил. А теперь, если честно, я даже не знаю, чем он занимается и за чей счет живет. На днях позвонила его мать и, плача, сообщила о том, что у него какие-то неприятности и ему нужно временное пристанище. Я предложил ему пожить в Подмосковье, но она стала просить отправить его за границу. Оказалось, у него подписка о невыезде. Вроде он попал в какую-то жуткую перестрелку в бане, но сам ни в чем не виноват. В Москве он побоялся оставаться. Говорит, что не добили, но найдут и обязательно добьют. В общем, пришлось мне потратить немало денег, чтобы переправить его за границу. Он здесь где-то в Марселе квартиру снял. Клянется мне, что хочет взяться за ум и жить по-честному.
– Да уж, родственничек у тебя, – только и смогла сказать я.
– Такой, какой есть.
– В общем, он темная лошадка.
– Быть может, он и неплохой парень, только от таких, как он, лучше держаться подальше. Несмотря на то что он мой родственник, я бы никогда его в свой бизнес не взял. А если отбросить все дела, то отношения у нас замечательные. С ним здорово общаться и не пересекаться по делам. А так он очень компанейский и веселый. Такой же закоренелый холостяк, как и я. Вряд ли когда-то остановится на одной женщине и расстанется со своей свободой.
Александр немного помолчал, а потом вдруг спросил:
– Юль, а ты замуж по любви выходила?
– По любви, – упавшим голосом ответила я.
