Я погрузилась в свои мысли и следила за дорогой только машинально. Тут передо мной возникла восьмая модель «Жигулей» с затемненными стеклами. Хоть я и ехала довольно быстро, «восьмерка» все же умудрилась меня обогнать. И вместо того чтобы вперед проехать, она стала плестись передо мной. Но как только я собиралась ее опередить, она прибавляла газу и снова вертелась впереди.
Я предприняла несколько попыток вырваться вперед, но у меня ничего не получалось. «Жигули» не давали мне проехать и все время мешали. Я начала злиться. Номера были не тарасовские, и на всякий случай я решила их запомнить. Да они и так остались бы в моей памяти, так как машина постоянно вертелась перед глазами.
Дорога пошла в гору. Не знаю, какая муха меня укусила, но я решила непременно обогнать зловредную «восьмерку». Я нажала на педаль газа и перестроилась в левый ряд. То, что обгон в таком месте запрещен, в тот момент меня мало волновало.
Вот «восьмерка» уже близко. Вот я нагоняю ее и пытаюсь вырваться вперед, но тут она начинает вилять и закрывать мне дорогу. Я улучила момент и все же прорвалась. Та поехала за мной, как видно, не оставив мысли опередить меня. И тут я заметила, что навстречу нам несется огромная фура, а так как дорога была не очень широкая, то я поняла, что «восьмерке», которая почти поравнялась как раз со мной, разминуться с грузовиком будет негде.
В голове стали прокручиваться варианты один страшнее другого. Тормозить я не стала, а решила, наоборот, прибавить еще скорости, чтобы мой преследователь смог вернуться в правый ряд. «Восьмерка» сзади резко затормозила, видно, тоже увидела встречную машину. Но было уже поздно, и она столкнулась с грузовиком. Фура со всей дури налетела на машину, протащила ее по своему ходу, а потом «восьмерка» отлетела в сторону. Отлетела, перевернулась и снова встала на колеса.
Естественно, я сразу остановилась и вышла из машины.
С фурой, конечно же, ничего не произошло, а вот машина моего «провожатого», который мне мешал на дороге, выглядела порядком помятой. После столкновения с грузовиком она выглядела просто плачевно.
Я побежала к ней. Водитель фуры тоже мчался к «восьмерке». Мы приблизились почти одновременно. Лобовое стекло легковушки было разбито, и я увидела в салоне молодого мужчину, залитого кровью и зажатого смятыми частями машины.
Он был без сознания.
Я побежала назад к своей «девятке», схватила сотовый и стала вызывать «Скорую» и милицию из Тарасова, так как мы были к нему ближе.
— Скоро приедут, — сказала я водителю грузовика.
— Куда же его нелегкая несла? — задал мне вопрос мужчина, бегая кругами около потерпевшего и заглядывая со всех сторон в салон.
— Это вы у него потом спросите, — ответила я. — Что нам с ним делать? Вытаскивать, наверное, не стоит, — предположила я. — Да и не сумеем, вон как машину покорежило. Тут специалисты нужны.
На всякий случай я позвонила еще и в «Службу спасения». Если уж звать, так всех сразу, а то потом может оказаться поздно. Внешний вид потерпевшего внушал большие опасения по поводу того, выживет он или нет. Слишком много было крови, слишком странной была его поза…
— Наверное, первую помощь оказать надо, — предложил водитель фуры. — Вдруг ему искусственное дыхание надо делать, а мы тут смотрим на него, как на подарок, и тронуть боимся.
— Может, и надо. Но мы можем сделать еще хуже. Вдруг у него перелом позвоночника или шеи. Смотрите, как голова неестественно повернута.
Тут мужчина из «восьмерки» открыл глаза, но взгляд его нельзя было назвать осмысленным. Он шевелил губами, пытаясь что-то сказать, и безумно смотрел прямо перед собой.
— Вас как зовут? — спросила я у водителя грузовика.
— Антон.
— Я сейчас попытаюсь с ним поговорить, а вы, Антон, посмотрите, может, дверь открыть можно. Тогда нам на самом деле лучше его вытащить наружу.
Я залезла на капот и приблизилась к лицу пострадавшего.
— Вы меня слышите? — спросила я у него.
В ответ непонятное мычание.
— Вы слышите меня?
Я попыталась взять его за руку и нащупать пульс. Но дотянуться до руки я не смогла.
— Вы видите меня? — спросила я, потому что мне показалось, будто мужчина смотрит на меня.
— Где я?
Я прочитала этот вопрос скорее по губам, нежели расслышала. Ну хорошо, хоть соображать начал.
Мужчина попробовал пошевелиться, но тут же скорчился от боли и прекратил свои попытки.
— Не двигайтесь, — громко сказала я ему, — скоро приедут спасатели и помогут вам. И «Скорая». Вас отвезут в больницу. Потерпите немного.
— Двери все заклинило, — сообщил подошедший Антон. — Только сзади открыть можно. Но нам все равно его через сиденья не вытащить.
— Будем ждать, — решила я.
Я не знаю, сколько времени мы дожидались помощи. Мне показалось, целую вечность. Первой приехала «Служба спасения».
Из машины выбежали шустрые ребятки в спецодежде и начали суетиться возле разбитой машины. Потом подоспели «Скорая» и милиция, которая сразу взяла нас с Антоном на абордаж. Отвели в машину и стали расспрашивать, как все произошло. Я не стала рассказывать, что «восьмерка» преследовала меня и мешала. Просто сказала: она пошла на обгон, а тут показался грузовик. Мои слова подтвердил Антон.
Работники дорожной милиции что-то замеряли, записывали, сверяли, осматривали повреждения, снова замеряли и записывали. Потом мы подписали кое-какие бумаги, и я в принципе оказалась свободна, так как в самой аварии не участвовала и была просто свидетелем. Но мне очень хотелось поговорить с потерпевшим. Пришлось разворачиваться и ехать назад в Тарасов — в больницу, чтобы там задать ему несколько вопросов.
Конечно, могло быть и так, что все то безобразие, которое он устроил на дороге, было с его стороны просто игрой-заигрыванием. Он мог увидеть красивую девушку за рулем и поиграть с ней в «кто кого обгонит». Но что-то подсказывало мне совсем другой вариант. Во-первых, машина оказалась мыринской, а во-вторых — на игру то, что «восьмерка» творила, мало смахивало. Парень явно пытался меня разозлить и, как мне кажется, хотел, чтобы я попала в аварию. Но вышло иначе — сам пострадал. Но если он делал это нарочно, то тогда… он имеет непосредственное отношение к делу, которым я в данный момент занимаюсь. Ведь номера-то у него мыринские! А я не верю в простые совпадения!
Первым делом в Тарасове я поехала в ту больницу, в которую отвезли раненого мужчину. Там я узнала, что он в очень тяжелом состоянии, сейчас идет операция и хирурги всеми силами пытаются его спасти.
Не теряя времени, из больничного коридора я позвонила Мельникову:
— Привет, дорогой. У меня к тебе просьба.
— Я понял это сразу, — весело ответил Андрей.
— Слушай, несколько часов назад на выезде из Тарасова была авария. Так вот, мне надо узнать имя потерпевшего. Я спрашивала у дорожников, но они не сказали. А мне очень надо. Узнаешь, Андрюша?
