Я вдруг почувствовал жалость к этому нахохлившемуся
пареньку. Жалость и нежность.
— Ты, наверное, даже лучше других, Вик. Ты сенс. Ты
чувствуешь их эмоции, их боль и тоску. И не знаешь, как справиться. Для этого
надо быть взрослым… а не владельцем Знака.
— Что же тогда, всем вокруг плохо? — Вик словно ощетинился.
— Я не чувствую! Они довольны!
— Может быть, это глубже, чем удовлетворенность.
Вик молчал. Потом поднялся, повел плечами, устраивая
рюкзачок поудобнее. Сказал:
— Твой флаер. С управлением разберешься?
Я оглянулся — со стороны озера скользила полупрозрачная
каплевидная машина.
— Надеюсь. Ты не летишь?
— Нет. Я иду дальше.
Он засунул руки в карманы. Негромко сказал:
— Лети. Совершай активные действия. Лечи человечество…
— Я доктор-недоучка, Вик. Но вывихи вправлять приходилось.
Вик усмехнулся.
— Ладно. Жаль, что не увидимся, с тобой не скучно.
— Почему не увидимся?
Флаер беззвучно замер рядом с нами. Прозрачная крышка кабины
поднялась вверх.
— Я же сенс, Сергей. И умею не только читать эмоции. Карту,
например, я не смотрел. И так знал, что здесь точка связи…
— Ветра в лицо, роддер.
— Ветра в лицо. Знаешь, откуда наше прощание?
— Нет.
— Пока есть солнце и воздух, всегда будет ветер… Читай
«Книгу Гор», Сергей. Поможет разобраться.
5
Информация без размышления
Управление оказалось простейшим, как и на галактических
кораблях Сеятелей. Алфавитная панель, явно перенастраиваемая на несколько
языков, фонетический блок для управления голосом. Я бегло оглядел приборы и
сказал:
— Подъем на сто метров. Движение на запад.
Колпак кабины закрылся. Уверенный, сильный баритон с
отчетливо угадываемым удовольствием повторил:
— Подъем на сто. На запад. Скорость?
Флаер плавно пошел вверх, и я оставил вопрос без ответа.
Посмотрел вниз — Вик уже шагал вдоль берега. Лишь один раз он остановился,
провожая меня взглядом, и взмахнул рукой. Почему-то я поверил — мы больше не
встретимся. Может быть, Вик заставил меня это почувствовать.
— Прощай, роддер, — тихо сказал я. — Пусть твой ветер иногда
будет попутным. У тебя теперь есть тайна.
— Скорость? — вкрадчиво поинтересовался флаер. Слава Богу, у
него хватило ума не переспрашивать про ветер и роддера.
— Максимальная. И не повторяй команд, — отрезал я.
Посмотрев на приборы, я покачал головой. Скорость нарастала
так стремительно, что без гравикомпенсаторов явно не обошлось, не могло. На
полутора тысячах в час разгон кончился, а над пультом, прямо в воздухе,
засветилась надпись:
«Скорость максимальная. Форсаж?»
Лаконично… Я покачал головой:
— Не надо. Мне нужна карта. Или нет. Можешь проложить
маршрут до города Алма-Ата?
«Город Верный — Алма-Ата — Алматы? Координаты…»
— Да, — оборвал я ползущую в воздухе строчку. — Этот самый.
Сколько времени займет полет?
«Придерживаясь общественных воздушных линий — 6 часов 22
минуты. Используя скоростные трассы — 4 часа…»
— Используй общественные линии, — приказал я. Полет по
скоростным трассам вполне мог оказаться платным. Или требовать наличия
загадочного Знака. Мысль о нем навела меня на новый вопрос:
— Мне нужно толкование некоторых терминов. Есть возможность
пользоваться энциклопедическим словарем?
Вопрос мог выдать во мне чужака, но выхода не было.
Оказаться среди людей, не зная смысла элементарных понятий, еще рискованнее.
«Да».
— Хорошо. Толкование терминов «Знак Самостоятельности»,
«Роддеры», «Ассамблея»…
Я на секунду задумался и продолжил:
— «Генормисты», «Книга Гор». Можешь отвечать вслух.
Поудобнее устроившись в кресле, я ждал. Флаер заложил
плавный вираж, выходя на «общественную линию», на пульте перемигивались
огоньки: то ли просчитывая курс, то ли обрабатывая запрос… А может быть, просто
создавая иллюзию напряженной работы.
— Знак Самостоятельности, Знак, Токен. — В приглушенном
голосе флаера звучал все тот же оттенок удовлетворения от выполняемого задания.
— Толкование по сводному социологическому словарю.
— Рассказывай, — подбодрил я, закрывая глаза. Кресло во
флаере было чертовски удобным. Движение не ощущалось вовсе.
— Введен в две тысячи шестьдесят третьем году, в городе
Квебек, Североамериканские штаты, после процесса Дженнингс против Дженнингса.
Я хотел было поинтересоваться, в какие такие штаты входит
канадский город. Но заставил себя промолчать. Бог с ней, с Канадой…
— Эпизодическое использование Знаков происходило до
семьдесят второго года, после чего они были узаконены решением Ассамблеи. С
данного момента статус Знака Самостоятельности неизменен. Знак представляет
собой изготовленный из титанового сплава позолоченный диск диаметром шесть
сантиметров. Имеет два уровня — персональной и коллективной ответственности…
Я машинально кивнул, вспомнив болтающийся на груди Вика
медальон. Ничего примечательного.
— Согласно статусу Знака, он может быть получен в любом
возрасте человеком любого пола, национальности и убеждений. Основанием для
получения Знака является личная самостоятельность индивидуума, заключающаяся в
способности здраво решать основные проблемы межличностного общения,
действовать, исходя из принятых в обществе морально-этических норм,
противостоять психологическому воздействию силой до двух Доров и выполнять
минимум трудовых обязательств — восемь месяце-часов. Переменные величины
уточняются каждый месяц, однако их ужесточение не имеет обратной силы для
владельцев Знака — поправка семьдесят третьего года. Средний возраст получения
Знака — тринадцать с половиной лет, по состоянию на август этого года.
Минимальный возраст получения Знака — шесть лет четыре месяца, процесс Ван
Чжуна против Китайской федерации. Максимальный возраст получения Знака —
девяносто три года. Количество людей, отказывающихся от получения Знака, — две
десятых процента населения Земли. Количество людей, не проходящих контроля, —
шесть десятых…
Я зевнул. Мне стало скучновато.
— Основные юридические процессы, связанные со Знаком
Самостоятельности: «Дженнингс против Дженнингса»; «ЮНЕСКО против Ассамблеи»;
«Ван Чжун и союз мутантов против Ассамблеи и Китайской федерации». Модификация
Знака: введение в две тысячи сто четвертом году личностного детектора, введение
в две тысячи сто тридцатом году щит-генератора с эмпатическим пуском и
аварийного гипервызывника.
