– Бывает и так. Но обычно столько снега, чтобы не проехать, не выпадает.
Урхард встал из-за стола, довольно потянулся, потом нагнулся и поцеловал жену в щеку:
– Отличный ужин. Все вкусно! Ты лучшая хозяйка в мире!
– Само собой, – улыбнулась Адана и кивнула, когда Андрус тоже ее поблагодарил. – Мойся, отдыхай. Утром будем думать, как представить сегодняшние события.
– И что теперь?
– А что теперь? Что изменилось?
– Он перевертыш. Какой ребенок от него будет?
– Ребенок-перевертыш. А что такого? Никогда не будет болеть, жить станет сотни лет – чем плохо? Я сам бы согласился стать перевертышем.
– Не вздумай! Говорят, это очень опасно! Ты помнишь, как становятся перевертышем?
– Я думал, ты не знаешь…
– Знаю. Главное, чтобы Беа не узнала. Она девка дурная, напьется его крови, и… я боюсь, Урх. Один из десяти выживает, когда получает кровь перевертыша.
– Ну не преувеличивай, побольше выживают, но… да, опасно.
– А через постель не передается? Ну ты понял, о чем я говорю… кстати, а ребенок обязательно будет перевертышем?
– Ты так спрашиваешь, будто я ученый, занимавшийся всю свою жизнь изучением перевертышей! Ада, ты не по адресу. Откуда я знаю, что там будет с ребенком? Знаю только, что рождаются дети как обычно, становятся ли перевертышами – этого не знаю. И через постель партнеру и партнерше не передается, об этом в книге сказано абсолютно четко. Ты же читала – забыла?
– Да я как-то и не вчитывалась… неинтересно было. Без того дел хватало. Ты так и не сказал, что будем делать. Может, отправить его в город? Дашь денег, устроишь где-нибудь, и пусть себе делает перевертышей кому-нибудь другому?
– А Беата? Она как? Ты ее спросила?
– Если бы все родители спрашивали у детей разрешения, как надо их воспитывать, это что бы такое вышло? Есть такие моменты в жизни, когда детей не спрашивают. Ну, и все-таки?
– Забавно, ты тут рассуждаешь, как уберечь дочь от перевертыша, а они, может, давно уже стараются, делают нам внука.
– Может, внучку?
– Внука, обязательно внука! Никаких внучек! Хватит одной дочки…
– Ничего они не делают. Он спит у себя, а Беатка у себя. Она поскреблась в его дверь, Андр не пустил. Вот так! Думаешь, я ничего не вижу и не слышу?
– Дело времени… если он нормальный мужчина, все равно не выдержит. Не может мужчина выдержать, если его домогается красивая женщина, девушка! Опять же – если он нормальный. Подтверждения, что он тянется к мужчинам, а не к женщинам, я не нашел. Он Беатку знаешь как глазами пожирает?
– Главное – чтобы только глазами… обернется зверем и сожрет! Ты об этом думал? Ты же знаешь, насколько опасны перевертыши, вдруг у него что-то с головой случится?
– Что могло случиться у него с головой, уже случилось.
– Перестань! Ты знаешь, о чем я! Щас бороду вырву! – Звук поцелуев, шорохи… – Хватит, хватит! Я на тебя сердита! Не думаешь о будущем!
– Только и делаю, что думаю. И об Андрусе думаю – каждый день. А больше – о вас. И о нашем внуке. Надеюсь, он все-таки сдастся. Не хочется, чтобы ребенок был от Хетеля. Или от Эгиля. Или от такого же тупоумного парня. Иногда я думаю, что эта тупоумность тоже печать, которую налагает Лес. Здоровые, красивые и… тупые.
– Ты слишком строг к местным парням. – Адана тихонько хихикнула в тишине ночной спальни. – Им просто не нужен слишком развитый разум. Что они, ученые? Зарабатывают написанием трактатов? Простые парни, и среди них много хороших людей. И дети их будут хорошими людьми. Поставь их в такие условия, когда они вынуждены будут использовать свой разум, и он разовьется. Пока что жизнь требует от них умения драться, охотиться и… делать детей. Дети от них рождаются здоровые, сильные.
– И тупые!
– Вот ты упрямый! Опять за свое! Так что мы решили? Столько болтовни, а решения никакого!
– Ничего не решили. Все идет так, как должно идти. Как боги решат, так и будет. Сойдутся – значит, сойдутся. Нет – значит, такая судьба. Я ни подталкивать их друг к другу не буду, ни разводить в стороны. Все, хватит… милая, иди ко мне… ну! О боги… сколько я лет на тебе женат и все как мальчишка… влюблен в тебя!
Андрус лежал на кровати и тихо ругался. Матерно, по-черному. Только что он слушал, как в дверь скреблась Беата. Долго так скреблась, упорно, настойчиво. Потом плакала, сидя на полу. Потом ругалась, надо признать, довольно умело. Рассказала про Андруса все, что он собой представляет, – его ненормальные наклонности, его отвратительный вид, его гадкий характер, – придя в конце к единственно правильному выводу: этот грязный ублюдок недостоин ее любви. Потом снова плакала. Потом… ушла. И стало тихо. Так тихо, что хотелось повеситься.
Любил ли ее Андрус? Хотел, да. Очень хотел. Ему было приятно с ней рядом находиться, разговаривать, приятно было бы лежать в одной постели… Но разве это любовь? Разве только это любовь? Почему-то ему казалось, что нет. И он хотел разобраться в себе.
Андрус закрыл глаза, и тут же на его усталый организм навалился сон. Нет, не тот черный, похожий на темный колодец, в который сбрасывает милосердная рука бога. Сон Андруса был цветным, странным, полным эмоций и не позволял отдохнуть – в нем он летал в небе, освещенный лучами яркого солнца, а внизу клубились белые, как сахарные, облака. Громадные крылья несли сверкающее, огромное, покрытое чешуей создание, а на плече Андруса сидело такое же создание, только маленькое. Оно ехидно улыбалось, и Андрусу было с ним очень хорошо, так хорошо, как бывает в обществе старого, испытанного друга, с которым не надо выбирать слова и который не обидится, если ты ляпнешь что-то не по делу…
Потом приснился огонь – потоки огня, взрывы, кровь, мертвые тела и крылатые создания, изувеченные чьей-то жестокой рукой… его рукой.
– Андрус, вставай! Вставай скорее! Там пришли!
Андрус очнулся от тяжелого сна, утер со лба испарину, надел штаны и открыл Адане, шагнувшей в комнату.
– От старосты пришли. Бирнир жалобу подал, суд желает сотворить. Говорит, что ты тварь, что тебя надо изгнать из села и вообще уничтожить.
– Так изгнать или уничтожить? – усмехнулся Андрус. – Что-нибудь одно.
– Не смейся. Дело серьезное, – помотала головой женщина. – Если суд присудит… или драться, или уходить. Нам всем. Готовься, продумай, что будешь говорить. Урхард сейчас внизу с ними разговаривает.
– Что ж, поговорим, – пожал плечами Андрус и, найдя рубаху, начал ее надевать, – а надо будет, и подеремся. Первый раз, что ли?
Адана посмотрела на Андруса и невольно содрогнулась. Ей показалось, что глаза мужчины светятся зеленым светом…
Глава 6
Внизу ждали двое парней – Андрус их не знал. Они были облачены в кольчуги, с мечами на поясе, с ножами и кинжалами. Рядом стояли хмурый Урхард и раскрасневшаяся, возбужденная Беата. Она что-то говорила, но осеклась, когда увидела Андруса, замолчала и отошла в сторонку, всем своим видом демонстрируя равнодушие.
