Солдаты бежали мимо него, топча мягкие ковры. Следом за ними Дол спустился еще на два этажа. Теперь он отчетливо слышал лязг и грохот оружия, треск лат и невольно задался вопросом: насколько Цитадель углублена в землю и почему сюда еще не добрались подземные воды?
В противоположную сторону, прочь от сражения, несли раненых. Дол посмотрел на это и в самый первый раз задумался, не разумно ли было бы носить с собой нечто посущественней старой трости с серебряным набалдашником?
Наконец он увидел высокий проход, за которым виднелись небесно-голубые стены зала, разрисованные белыми облачками. Здесь-то синекожие и вели неравный бой с солдатами Тысячи. Глядя на них, Дол спросил себя, как вообще такой крохотный отряд, полсотни человек, если не меньше, еще мог отбиваться. Синие держались в углу, укрываясь за валом тел – мертвых и умирающих. Многоопытный Дол сразу понял, что за этим валом добить оборонявшихся будет не так-то просто. Крови прольется еще немало, пока свалится самый последний.
Внезапно ощутив присутствие за спиной, Дол обернулся и увидел братьев Винцер. Он поспешно прижался к стене. Двое мужчин прошагали мимо, даже не посмотрев на него. Битва тотчас же начала спотыкаться. Потом воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием усталых бойцов да стонами раненых. Дол заметил, как иные из Тысячи заулыбались с видом явного облегчения, так, словно битва была уже выиграна. Кое-кто даже убрал оружие.
Марцелл перемолвился с Леоной, потом оценивающе оглядел синих, приготовившихся к последней схватке.
– Джил Райядо! – проговорил он, по обыкновению, дружеским тоном. – Вот уж не ожидал тебя тут увидеть!
Поднялся рослый худой боец, с глубокой раной от меча.
– В самом деле, Марцелл? – отозвался он не менее дружелюбно. – Помнится, в нашу последнюю встречу я пообещал, что мы увидимся в твоем Городе.
– Если память не подводит меня, ты сказал «на руинах твоего Города», – вежливо уточнил Марцелл и огляделся. – Это, пожалуй, не самый великолепный среди тысячи залов Алого дворца. Изваяния тут изяществом не отличались, а уж фрески и вовсе подмастерья намалевали. Тем не менее руиной я бы его не назвал, – закончил он с несколько неуклюжим юмором.
– Не тяни кота за хвост. – Райядо вздохнул. – Я сюда драться пришел, а не болтовню твою слушать.
– Ты сюда пришел умирать, – поправил Марцелл.
Райядо передернул плечами.
– А еще, – сказал Марцелл, – этот отвлекающий маневр никого не сбил с толку. Ваш убийца либо уже мертв, либо мечтает о смерти. Умирая здесь, ты и твои люди ничего не добьетесь, да и нам своих воинов терять неохота. Бросай меч, Джил, и я обещаю, что мои солдаты не тронут никого из твоих.
– Я тебе не верю.
– Я истинную правду тебе говорю. – Марцелл улыбнулся. – И уверяю, сам ты в любом случае из дворца живым не выйдешь.
Долу стало даже жаль предводителя синекожих. Он не мог с уверенностью сказать, какой выбор сделал бы на его месте. Сдался на возможные пытки и верную смерть, в слабенькой надежде спасти своих подчиненных? Или остался погибать вместе с ними? В последнем случае все выглядело бы так, что страх перед пытками – а кто их не боится! – перевесил заботу об их жизнях.
– Не хотите обсудить мое предложение между собой? – подсказал Марцелл. – Может, проголосуете? Я слышал, в вашей стране многие вопросы решаются народным голосованием.
Дол видел: Марцелл от души веселился.
Райядо что-то сказал воину рядом. Потом проковылял вперед и неловко перелез через завал из человеческой плоти.
– Кто выдал нас? – спросил он.
– Вообще-то, это называется разведкой. Вы, похоже, такого и слова-то не знаете.
– Тогда мне не о чем больше с тобой разговаривать.
– Да ладно, мы оба знаем, что это не так, – жизнерадостно проговорил Марцелл и похлопал его по спине. – К исходу сегодняшнего дня ты будешь вываливать все, что когда-либо знал, всякому, кто удосужится слушать.
– Я хочу кое о чем попросить тебя.
– Валяй.
– Пусть мне будет позволено встретиться с императором.
– Это мы можем устроить. Бессмертный и сам захочет на тебя посмотреть. Сегодня у него выдался хлопотный день, но он все равно не откажется пообщаться.
И он велел Леоне с небольшим отрядом увести пленника.
Дол Салида гадал про себя, сдержит ли Марцелл данное слово, но выяснить это ему было не суждено. В этот момент Раф Винцер заметил его на пороге зала и кивнул, как бы признавая его роль в событиях дня, потом мотнул головой в сторону выхода. Дол послушно повернулся и захромал прочь, держа путь в западное крыло, где веселились во имя Рараты. Вскоре его обогнали воины, возвращавшиеся из зала. Надо думать, синих, оставшихся без вожака, перебили – быстро и уже без особых потерь.
* * *
Вода поднималась на удивление быстро. Индаро даже не думала, что такое возможно. Они вчетвером спешили угрюмыми тоннелями, забирая все время на восток. Наконец-то Индаро начинала узнавать знакомые ориентиры! Где угол стены, где верх лестницы… Мимо, мимо! Она бежала вперед, проскакивая очередное место, а узнавание приходило потом. Про себя Индаро только диву давалась: каким образом Элайджа настолько уверенно знал, куда им идти?
Вскоре они уже вновь шлепали по щиколотку в воде.
– Эй! – окликнула она юношу. – Чертог Назирающих на этом уровне или как?
– Одним ниже. – Он покачал головой.
Потом покосился на ее лицо, на котором, как видно, отразилось сомнение в успехе задуманного, потому что он добавил:
– Помнишь, как неравномерно поднималась вода на нижних уровнях? Я думаю, здесь так же. Может статься, мы еще проникнем туда!
Они выбрались в сухой коридор. С высоких пьедесталов вдоль стен их недобрыми взглядами провожали забытые статуи. В дальнем конце обнаружилась лестница вниз. Элайджа быстро побежал по ступенькам. Индаро последовала за ним. Внизу воды оказалось по колено – и было видно, как она поднималась. Без малейших сомнений Элайджа устремился вперед по темному тоннелю – где вброд, а где и вплавь. Индаро подняла светильник над головой, пытаясь рассмотреть конец тоннеля, но напрасно. Помедлив, с колотящимся сердцем все-таки двинулась за Элайджей. После всего пережитого она хотела бы умереть с мечом в руке, а не утонуть, точно крыса в трубе.
Гаррет с Ловчим переглянулись, однако особого выбора не было. Если уж они доверились Элайдже с самого начала, надо было в таком же духе и продолжать.
Свод становился все ниже, пол ощутимо уходил из-под ног. Индаро поплыла. Удерживать фонарик над водой было непросто, а она еще и пыталась не слишком отставать от Элайджи, чтобы мальчик хоть видел, куда движется.
«А зачем ему видеть? – подумалось ей затем. – У него с этими катакомбами особая связь».
Наконец Элайджа был вынужден остановиться. Вода здесь достигала потолка. Индаро ощутила подступившую панику. Руки тряслись – то ли от холода, то ли от страха. Она подняла фонарик и невольно осветила Ловчего. Лицо у него было осунувшееся и измученное, под скулами залегли тени.
