– А ты любишь ходить по краю.
Такой глубокий, низкий голос…
Джи безумно хотелось спросить, что он делает с такими женщинами, но, прежде чем она успела решиться, загудел приближающийся поезд.
– Вставай, – велел Даниэль, протягивая ей руку.
Замерев на месте, Джи уставилась на большую ладонь. После той сексуальной бравады, что она только что устроила, отступать было нельзя, так что ей ничего не оставалось, как вложить свою руку в его, и сразу же ладонь обдало нестерпимым жаром, а когда Даниэль обвил ее запястье длинными пальцами и потянул на себя, помогая подняться, Джи уже чувствовала, что вся пылает.
Старательно избегая его взгляда, Джи сосредоточилась на поезде, но при первом же шаге скривилась от боли в щиколотке.
– И как? – спросил Даниэль, сжимая ее руку чуть крепче.
– Что – как? – Джи слегка улыбнулась.
Они вошли в поезд.
– Я знаю, чего ты добиваешься.
– Знаешь? – уточнила она, слегка приподняв бровь.
– Хмм, – протянул Даниэль, разглядывая ее голубыми глазами.
Поезд тронулся, и Джи слегка пошатнулась, невольно прижимаясь грудью к широкой груди Даниэля. Как же приятно… И это даже несмотря на всю разделяющую их одежду, что же будет, если прижаться голой кожей к его обнаженному телу? От одной этой мысли Джи едва не застонала. Она попыталась отстраниться, но Даниэль обвил ее талию руками, прижимая к себе, и, слегка склонив голову, заговорил ей куда-то в волосы чуть выше уха:
– И как близко ты осмелишься приблизиться к краю?
Ее сердце бешено забилось, а кровь мгновенно забурлила.
Положив руку поверх ее руки, Даниэль нежно погладил ее большим пальцем, а его вторая рука по-хозяйски устроилась на ее бедре.
– Если захочешь узнать, что там, за этим краем, я с удовольствием возьму тебя туда.
Этот низкий завораживающий голос… И слова… «Я с удовольствием возьму тебя…» Звучит как обещание безграничного блаженства. Где-то внутри ее возник однозначный ответ, и она прижалась к Даниэлю всем телом, чувствуя, как мгновенно напрягается его плоть, а рука, лежавшая на ее бедре, стискивает ее еще сильнее.
Джи буквально чувствовала, как он тает под ее женскими чарами.
Приподнявшись на цыпочки, Джи прошептала ему на ухо:
– Было бы еще лучше, если бы ты наконец-то замолчал.
– Кому как не тебе знать, чего стоят слова, раз уж ты зарабатываешь на жизнь, описывая всякие глупости. – Рука на бедре слегка сдвинулась, оказавшись в опасной близости от ее попки. – Порой достаточно подобрать лишь пару верных слов, а все остальное мы додумываем сами.
Вдохнув свежий мужской запах, Джи лишь с огромным трудом удержалась и не потерлась щекой о его щеку.
– Точно подмечено, но эти верные слова не так то уж легко найти. – Она улыбнулась. – И думаю, очень скоро ты поймешь, что в этом искусстве тебе до меня далеко…
– Ладно, давай проверим. Скажи что-нибудь.
Наверное, сейчас они занимались чем-то очень странным, но Джи в эту секунду так не считала. Она пристально всмотрелась в лицо Даниэля, решив не противиться, а наслаждаться исходившем от него притяжением. Временно.
– Задумалась? – спросил Даниэль, пока поезд мерно их укачивал.
Ну конечно.
– Предвкушение… стремление… желание… – Джи шептала эти слова, практически прижавшись губами к уху Даниэля и одновременно сжав его крепкое запястье в своих тонких пальцах. – Больше… мощней… настойчивей… – Еле слышно вздохнув, она пробежала пальцами вдоль его руки, погладила плечо, задержалась на шее. – Объятия… напряжение… – Джи на мгновение задержала дыхание, а потом выдохнула: – Разрядка.
– Джорджия, – прорычал Даниэль, и она слегка отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.
Ее собственные слова подействовали на нее сильнее, чем она рассчитывала, но теперь Джи ясно видела, что сумела достучаться и до Даниэля. Его глаза потемнели, как предгрозовое небо, его тело напряглось. А когда его взгляд сосредоточился на ее губах, Джи невольно их облизнула.
Интересно, как он целуется?
Так, хватит. Если она сейчас позволит Даниэлю одержать над собой победу, он до конца жизни станет ей это припоминать. Окажись на его месте кто угодно другой, Джи наверняка настроилась бы на занятия любовью. Похоже, ей этого действительно не хватало куда сильнее, чем она думала. Но только не с ним.
Слегка склонив голову, Джи глянула на него из-под ресниц:
– Осталось еще одно слово.
– Волнение?
– Разочарование. На твоем месте я бы уже давно научилась с ним жить. – Сладко улыбнувшись, Джи отстранилась. – Смотри, наша остановка. За игрой так быстро летит время…
Но стоило Джи выйти из поезда, как Даниэль без предупреждения снова ухватил ее за руку, прижимая к себе, и тот мир, что она раньше знала, навеки прекратил свое существование.
Мужские губы прижались к ее губам, и от неожиданности Джи широко распахнула глаза вскрикнула и, чтобы не упасть, повисла у Даниэля на шее. Но уже спустя секунду она с наслаждением закрыла глаза отдаваясь во власть настойчивых губ, и одновременно в ней проснулся дух соперничества. Раз уж он сумел в мгновение ока зажечь ее, как свечку, то пусть и он ощутит нечто подобное!
Их языки сплелись в жаркой схватке, лаская и с жаром борясь друг с другом. Злой, скомканный, но при этом самый страстный поцелуй в ее жизни. Уже за одно это стоило возненавидеть Даниэля. Не хватало еще до конца жизни сравнивать все следующие поцелуи с этим неповторимым, каждый раз убеждаясь, что больше ей никогда не доведется испытать подобного блаженства. Он же все это устроил, чтобы наказать ее за ту сцену в поезде, ведь так? Не может же он позволить ей хоть раз выиграть…
Этого он просто не умеет.
Поцелуй закончился так же внезапно, как и начался, и Джи резко распахнула глаза, и, только услышав свое судорожное дыхание, поняла, что поезд уже ушел. Посмотрев на Даниэля, Джи с удивлением заметила, что он совсем не выглядит победителем. Скорее он казался таким же разозленным, как и она сама. Не сказав ни слова, Даниэль развернулся и пошел к выходу. Досадуя, что не в силах поспеть за его широкими шагами, Джи пошла за ним следом, но он вдруг резко обернулся и пошел к ней. Что он?..
Не успела она додумать последнюю мысль, как Даниэль подхватил ее на руки.
– Пусти меня!
– Если мы потащимся с твоей скоростью, то и до Дня благодарения не доберемся.
– Но я вполне в состоянии ходить.
– С таким видом, будто шагаешь по битому стеклу. Не вертись.
Прочитав на лице Даниэля твердую решимость, Джи лишь вздохнула. Ладно, раз уж ему так хочется тащить ее два квартала, пускай тащит. Может, он в процессе что-нибудь себе потянет? Еще раз вздохнув, Джи обняла его за шею.
