Сегодня ее компаньон проспал, и Лолу встретили на кухне пустой стол и холодный чайник. Она гневно поглядела на Лёню, тот в ответ только кротко развел руками – не обессудь, мол, дорогая. Отчего-то этот жест привел его боевую подругу в самую настоящую ярость. Она мигом оделась и подхватила на руки песика.
– Пуишечка, – нежно приговаривала Лола, – мы немедленно уходим из этого холодного дома, где нас не любят и не кормят… Мы пойдем по делам и по дороге зайдем в кафе…
– Куда это ты потащишь собаку в такую ужасную погоду? – встрепенулся Лёня.
– Тебя это совершенно не касается, – ответила Лола холодно, – у нас с ним дела…
В действительности дела были, разумеется, только у Лолы, но, раз забрав что-нибудь себе в голову, Лола никогда от этой мысли не отказывалась. Она стала впихивать несчастного песика в непромокаемый комбинезон. Пу И молча сопротивлялся.
– Интересное дело, с собакой нужно гулять или нет? – недовольно буркнула Лола.
«Уже не нужно»! – гавкнул Пу И, а Лёня ничего не ответил, поскольку знал, что это бесполезно.
– Возьми машину, – предложил он, протягивая Лоле ключи.
– Ты прекрасно знаешь, что Пу И очень капризничает в машине! – взбеленилась Лола. – Я буду все время на него отвлекаться и попаду в аварию. Ты этого хочешь?
Маркиз наконец понял, что его подруге попала вожжа под хвост, и решил не связываться. Когда за ней захлопнулась дверь и в квартире наступила наконец тишина, он прежде всего покормил кота и еще одного питомца – большого очень красивого попугая по кличке Перришон. Если Пу И формально был собственностью Лолы, а кот признавал за хозяина только Маркиза, то Перришон в один прекрасный зимний день просто влетел в открытую форточку, да так и остался жить в квартире. Лёня вначале попугая недолюбливал за хулиганский характер, но постепенно привык и даже стал его уважать за несомненный интеллект и своеобразное чувство юмора.
Итак, он накормил животных и приготовил себе на завтрак большой калорийный бутерброд. Для этой цели он разрезал батон вдоль, а не поперек, уложил на него в несколько слоев ломтики вареной колбасы, ветчины и салями, посыпал тертым сыром и запек в духовке.
Справившись с бутербродом, Лёня выпил чашку кофе и немножко поговорил по телефону. Потом перебазировался в гостиную и пощелкал пультом телевизора. Ничего интересного не показывали, тогда Лёня почитал вслух коту Аскольду из немецкого писателя Гофмана. Роман назывался «Житейские воззрения кота Мурра». Аскольд вообще очень любил, когда ему читали вслух, а про котов – в особенности. Некоторые пассажи из Гофмана он безусловно одобрил. Наконец Лёня устал, и они немножко поборолись с котом на диване. Аскольд, хорошо владевший приемами греко-римской борьбы, положил хозяина на обе лопатки, и попугай Перришон присудил ему окончательную победу. Так они мило проводили время, потом Лёня снова отправился на кухню и решил выпить кофе по-настоящему. Он налил себе большую чашку, добавил сахара и только откусил от теплого рогалика с вареньем, как в замке заскрежетал ключ и влетела Лола, растрепанная и с выпученными глазами.
– Лёня! – вскричала она. – Ты здесь спокойно пьешь кофе? Сейчас у тебя пропадет аппетит! Ты себе просто не представляешь, что стряслось! Случилось самое страшное!
Маркиз с сожалением отодвинул чашку и вышел из-за стола.
– Дорогая, – мягко начал он, – если бы я не видел своими глазами Пу И, которого ты, надо сказать, очень невежливо бросила на тумбочку в прихожей, я бы подумал, что бедного песика опять похитили. Но поскольку Пу И на месте, то что могло с тобой случиться такого страшного? У тебя украли кошелек? Не беда, деньги – дело наживное, а кредитные карточки мы живо и без проблем восстановим.
– Да при чем тут деньги?! – с досадой воскликнула Лола.
– Да? Дело не в деньгах? – обрадовался Лёня. – Уже лучше. В таком случае рискну предположить, что ты только что встретила в городе даму в точно таком же плаще, как у тебя. Только этот факт мог довести тебя до такого состояния.
Действительно, Лола от возмущения потеряла дар речи. Она только разевала рот, как выброшенная на берег рыба.
– Ума не приложу, как вы с ней могли разглядеть друг друга в такую погоду! – притворно сокрушался Лёня. – На улице-то форменное светопреставление. Кстати, ты не промокла? А Пу И?
– Да дай же ты мне сказать! – заорала возмущенная до глубины души Лола. – Дашь ты мне слово вставить, отвратительный человек?
– Ну молчу, молчу. – Лёня замахал руками. – Кстати, если ты дашь слово, что не будешь драться, я помогу тебе снять мокрый плащ. И напою кофе…
Но Лола только рыкнула, как голодная тигрица, и плюхнулась на стул прямо в плаще. Лёня бочком проскочил в прихожую и помог несчастному Пу И освободиться от комбинезона. Пу И не стал даже жаловаться, он тут же улепетнул в комнату к Лёне. Кстати, и кота давно след простыл, из чего Лёня сделал вывод, что не миновать ему нагоняя от Лолы. Кот Аскольд умел предчувствовать их скандалы, как лягушки предчувствуют землетрясение.
– Вот, смотри! – Лола выхватила из кармана плаща мятую и мокрую открытку и бросила ее на стол.
Лёня подобрал открытку, разгладил ее и внимательно рассмотрел. На открытке был изображен страшно довольный заяц. Заяц был омерзительного розового цвета. В одной руке он держал большую морковку, в другой – ранец с книжками. На морковку заяц смотрел очень умильно. «Поздравляем с днем знаний!» – было написано под зайцем.
Лёня перевернул открытку и прочитал вслух:
– «Дорогая Олечка! Сообщаю, что буду в Ленинграде двадцать четвертого июня. Встречай на вокзале, поезд триста восемнадцать, вагон девять. Твоя тетя Каля». Веселенькая такая открыточка, – задумчиво пробормотал Лёня. – А кто это – тетя Каля?
– Тетка моя, Калерия Ивановна, – злорадно сообщила Лола.
– Так, сегодня у нас какое – двадцать второе? А тетка, значит, приезжает двадцать четвертого? А откуда ты эту открытку взяла?
– Ну, понимаешь, мне нужно было съездить на свою квартиру, заплатить за нее и еще кое-что сделать. Эльза Борисовна, соседка, ты ее как-то видел… Так вот, она берет почту и вообще присматривает там, ну, на всякий случай…
Еще до знакомства с Лёней Лола жила в крошечной однокомнатной квартирке, и потом, когда они решили для удобства жить вместе, никак не могла расстаться с той квартирой, все руки не доходили.
– Эльза засунула открытку в какие-то рекламные проспекты, и если бы я сегодня не стала их выбрасывать, ни за что бы не обнаружила открытку! – возмущалась Лола.
– Хм… – Лёня рассматривал штамп с датой. – Знаешь, обычно люди сообщают о приезде телеграммой. Или по телефону звонят…
– Ты не знаешь тетю Калю, – вздохнула Лола. – Станет она на телеграммы тратиться! Что же теперь делать?
– Вот что, Лола, – строго начал Лёня, – когда мы с тобой заключили негласное соглашение о совместной трудовой деятельности, а также сотрудничестве и взаимопомощи, ни о каких родственниках речи не было. Я и понятия не имел, что у тебя есть тетя!
