— Ставни были закрыты? — спросил он мисс Трелони небрежно, словно заранее зная, какой ответ получит.
Потом настал черед сейфа: внимание Доу привлек замок.
Все это время доктор Уинчестер занимался пациентом, тщательно осматривая его голову, шею и грудь. Не один раз он касался носом губ бесчувственной жертвы и принюхивался. Каждый раз после этого доктор оглядывал комнату, словно что-то отыскивая.
Затянувшуюся тишину прервал низкий голос сержанта:
— Насколько я могу судить, потерпевший хотел открыть сейф ключом, прикрепленным к браслету. Похоже, в механизме есть какой-то секрет, суть которого мне не ясна, хотя у меня имеется по этой части некоторый опыт — я приобрел его до того, как поступил в полицию. Видимо, этот замок каким-то образом заблокирован. Сейф сделан в фирме «Четвуд»; я зайду к ним и наведу справки об этой модели.
Он повернулся к Уинчестеру:
— Как дела, доктор? Если есть сомнения, я могу подождать, но чем скорее получу более-менее определенные сведения, тем лучше.
Ответ доктора последовал немедленно:
— Конечно, я напишу полный отчет. А пока… расскажу вам все, что узнал, хотя фактов не слишком много, и поделюсь всеми своими мыслями, но этому поводу — а их еще меньше. Повреждения головы, которые могли бы вызвать ступор, отсутствуют. Поэтому могу предположить, что его подвергли гипнозу или действию неизвестного мне наркотического препарата. Смею надеяться, что вы уловили в этой комнате характерные египетские ароматы — битума, нарда, смолы, специй. Возможно, где-то в комнате, среди диковин, находится вещество или жидкость, свидетелями, действия которых мы являемся. Возможно, больной принял препарат и в состоянии наркотического опьянения ранил себя…
Доктора перебил сержант Доу:
— Это возможно, но в таком случае мы должны были найти оружие со следами крови.
— Он мог убрать его в сейф перед тем, как окончательно потерять сознание, — эта мысль только что пришла мне в голову, — сказал я.
— Это невозможно! — с жаром возразил Уинчестер. — По крайней мере, вряд ли, — осторожно добавил он, коротко поклонившись мне. — Видите, его левая рука покрыта кровью, но на сейфе нигде нет следов крови.
— Совершенно верно! — кивнул я.
Последовало долгое молчание, первым нарушил его доктор:
— Следует как можно быстрее вызвать сюда сиделку, я знаю одну, которая бы меня полностью устроила. Немедленно приглашу ее, если она свободна. Должен попросить вас постоянно быть с больным до моего возвращения. Позже может возникнуть необходимость перенести его в другую комнату, но пока пусть остается здесь. Мисс Трелони, можно рассчитывать, что вы или миссис Грант побудете здесь — не только в комнате, но и рядом с больным, — пока я не вернусь?
Маргарет кивнула в ответ и расположилась в кресле рядом с диваном. Доктор склонился к ней, и она внимательно выслушала его указания на тот случай, если ее отец придет в себя до возвращения Уинчестера. Когда доктор ушел, старший офицер Долан обратился к сержанту Доу:
— Пожалуй, мне лучше отправиться в участок. Конечно, если вы не желаете, чтобы я побыл здесь еще немного.
Сержант вместо ответа спросил:
— А Джонни Райт все еще служит в вашем подразделении?
— Да. Хотите, чтобы он к вам присоединился?
Доу кивнул в ответ.
— Тогда я пришлю его сюда, как только смогу это оформить. И строго прикажу ему выполнять все ваши инструкции.
Он направился к двери, сопровождаемый сержантом, говорившим на ходу:
— Благодарю вас, сэр. Вы всегда заботитесь о людях, с которыми работаете. Мне очень приятно снова быть с вами. Я вернусь в Скотленд-Ярд и доложу об этом деле моему начальству. Потом зайду в фирму «Четвуд» и вернусь сюда как можно быстрее. — Затем сержант обратился к мисс Трелони: — Могу ли я рассчитывать, мисс, что вы останетесь в доме до тех пор, пока мы не распутаем эту тайну?
— Конечно, — ответила Маргарет.
Доу задержал на ней проницательный взгляд и продолжал:
— Прежде чем я уйду, вы позволите осмотреть письменный стол и бюро вашего отца? Не исключено, что там имеется ключ к разгадке всех этих событий.
Ее ответ не заставил себя ждать.
— Поступайте так, как считаете нужным. Надеюсь, ваши действия помогут нам узнать, что случилось с отцом.
Сержант медленно и методично обследовал письменный стол, затем перешел к бюро. В одном из ящиков его внимание привлек запечатанный конверт, и он тут же вручил его мисс Трелони.
— Письмо адресовано мне и написано почерком отца! — воскликнула девушка, нетерпеливо вскрывая его.
Я следил за ее лицом, пока она читала, но, заметив, как пристально смотрит на нее сержант Доу, ловя малейшие изменения в лице девушки, переключил внимание на него. Когда Маргарет прочла письмо до конца, я пришел к определенному выводу, но предпочел спрятать его в сердце: у детектива явно зародилось подозрение по отношению к самой мисс Трелони.
Несколько минут она держала письмо в руке, опустив глаза и раздумывая. Затем снова внимательно прочла его; на этот раз смена чувств на лице была яснее. Закончив повторное чтение, она, несколько помедлив, передала письмо детективу. Тот нетерпеливо прочел его, сохраняя бесстрастное выражение лица. Пробежав еще раз взглядом по строчкам, Доу с поклоном вернул листок Маргарет, которая протянула его мне. При этом она на миг подняла на меня умоляющие глаза; ее бледные щеки и лоб зарделись.
Я взял письмо, обуреваемый противоречивыми чувствами, но в целом был рад. Она не выразила никакого волнения, дав его сыщику, и вряд ли… У меня не хватило решимости развить эту мысль дальше, и я принялся читать, чувствуя пристальный взгляд детектива.
Дорогая моя дочь!
Я хочу, чтобы ты приняла это послание в качестве инструкции — абсолютной и обязательной, не позволяющей ни малейших отклонений — в случае, если со мной произойдет нечто неожиданное для тебя и других. Если я буду внезапно и таинственно сражен болезнью, несчастным случаем или нападением, ты должна точно следовать этим инструкциям. Если я не окажусь в моем кабинете, меня, следует перенести туда как можно быстрее. Даже в случае моей смерти мое тело должно быть помещено туда. С этого момента и до того, как я приду в сознание и смогу сам дать указания или же буду похоронен, меня нельзя оставлять одного — ни на один миг. С наступления ночи до рассвета не менее двух человек должны находиться в комнате. Желательно, чтобы время от времени в комнате появлялась квалифицированная сиделка и записывала любые постоянные или меняющиеся симптомы, показавшиеся ей необычными. Мои поверенные, Марвин и Джукс из «Линкольнзинн», получили подробные наставления на случай моей смерти, и мистер Марвин лично проследит за выполнением моих желаний. Я посоветовал бы тебе, дочь моя, поскольку у тебя нет родственника, к которому можно обратиться, найти себе друга, которому можно доверять, и пусть он либо находится в нашем доме, где с ним мгновенно можно связаться, либо приходит еженощно для помощи по наблюдению. Этот друг может быть как мужчиной, так и женщиной, но в любом случае следует добавить еще одного наблюдателя или помощника противоположного пола. Пойми, в этом суть моего желания — наличие бодрствующих, помогающих моей цели мужчины и женщины. Еще раз напоминаю, дорогая Маргарет, о необходимости вести наблюдения и на их основании делать выводы, какими бы странными они ни показались. Если я заболею или буду ранен, обстоятельства будут необычными, поэтому хочу предупредить тебя, чтобы ты была максимально осторожной.
