Клац!.. Каретников поспешно ретировался. Не хватало, чтобы его обвинили в драке с Лурье. Он и пальцем его не трогал. Когда он вошел в кабинет, все было кончено.
Что – все?
Клац!.. Каретников огорчился. Это длилось всего минуту или меньше. Кроме Лурье, ему некуда обратиться за помощью, не с кем поделиться своими проблемами.
Но разве у него есть проблемы?
Тьма. Свет! Снова Тьма. Долгий путь по сумеречному туннелю в никуда. Оказывается, мрак может рассеиваться, и в нем брезжат двуногие существа, дома и деревья. Поредевшие джунгли с проложенными сквозь чащу асфальтовыми полосами. Кажется, это дороги.
Клац!.. Каретников свернул на широкое шоссе и влился в поток машин. Куда они все едут? На дорогах мигают огни. Зеленые, красные, желтые. От них рябит в глазах и хочется зарычать. Кто-то ему сигналит. Кто-то высунулся в окно и крутит пальцем у виска.
Клац!.. Кажется, он вырвался из каменной клетки на свободу. Вокруг никого… только лес, небо, солнце и пыльная лента грунтовки…
Свет! Тьма. Свет! Машина Каретникова забуксовала. Она не приспособлена для езды по лесу. Ее черный блестящий нос уткнулся в куст орешника, колеса увязли в грунте.
– Черт!..
Каретников подумал, что куда приятнее передвигаться пешком. Дышать во всю грудь, шагать, утопая в траве, слышать пение птиц и стрекот насекомых.
Клац!.. Ноги принесли его к деревянному забору. Чей это дом там, за зеленой пеленой?
Каретников рванул калитку и оказался в чужом, смутно знакомом дворе. Кажется, он уже бывал здесь. Или не бывал? Под подошвами его кожаных туфель захрустел гравий. Тропинка вела к деревянному крыльцу. Преодолев несколько ступенек, он открыл дверь и шагнул в темную прихожую. Скрипели половицы, пахло лавандой. Старая мебель, этажерки с книгами, стол со скатертью. Видел он это все или не видел? Когда-то давно, в прошлой жизни, мельком…
Клац!.. Перед Каретниковым, словно из-под земли, вырос мужчина.
– Ты кто?
– Конь в пальто!
Собственный голос казался Каретникову чужим, как и его тело и даже мысли. Он был не совсем собой. Вернее совсем не собой.
– Значит, это ты, – удовлетворенно кивнул мужчина. – Живьем ты лучше, чем на фотках. Не такой жирный боров. Или похудал с горя-то?
Каретникову было наплевать, кто этот человек и что он здесь делает. Его будто вела какая-то неведомая воля. Внезапный неосознаваемый и непреодолимый импульс руководил им.
– Похудал, – в тон незнакомцу повторил он. – А ты как сюда попал?
– В дверь вошел.
– Ясно, что не в окно.
– Зачем ты здесь? – угрюмо осведомился незнакомец. Он стоял уверенно, уперев руки в бока, будто хозяин. – Грабить явился? Все тебе мало? Такие, как ты, ничем не брезгуют.
Каретников скользнул взглядом по его торсу и кулакам. Достойный противник. Впрочем, его это не испугало, только раззадорило.
– Ну-ну! – качнул головой незнакомец и приблизился.
Каретников продолжал стоять, ощущая радостный зуд в позвоночнике и дрожь в мышцах. Никаких мыслей не было, и он наслаждался свободой от них.
– Это ведь ты убил Камиллу, – с этими словами незнакомец замахнулся, и его увесистый кулак чуть не угодил Каретникову в челюсть. – Ты ее убил, мразь! Поиграл, как с куклой, и сломал.
Бизнесмен уклонился от удара и вдруг прыгнул на противника. Они сцепились и, яростно рыча, покатились по полу…
Глава 61
Поселок Росинка
– Давай руку. – Лавров помог Глории выйти из машины и показал в сторону дачного домика с белыми наличниками. – Нам туда. Но сначала зайдем к соседке. Вон она, на грядке возится. Можно вас на минуточку? – крикнул он.
Пенсионерка в грязной ситцевой юбке и кофте подошла к забору, с любопытством разглядывая гостей. Лавров ей сразу приглянулся и вызвал симпатию.
– Я из агентства, – заявил он. – Покупательницу привез. У вас тут дом продается. Хочу показать.
– Одиннадцатый?
– Да. Хозяйка выставила дом на продажу, дала мне ключи.
Соседка удивленно прищурилась.
– А хозяйки-то в живых нету. Померла она. Убили ее.
Глория с притворным испугом округлила глаза.
– Убили?
– Ага. Похоронили уже. Хорошая была девка… и несчастная. Одинокая. Без матери осталась, работать пошла. Говорят, ухажер у нее появился из богатых, квартиру в Москве снял. Я подробностей-то не знаю. Камилла скрытная была, себе на уме. Пройдет, поздоровается и больше ни слова. Ее мужик какой-то хоронил. Вроде бы отец. Откуда он взялся? Сроду я его тут не видела. А тут объявился…
Глория покосилась на дом с белыми наличниками и сказала, что после покойника ни за что покупать не будет. Страшно, мол.
– Правильно, – кивнула пенсионерка. – Не нужен тебе, дочка, этот дом. Плохо там. Нечисто.
– В каком смысле?
– Да кто ж тебе смысл-то растолкует? Сама посуди, мать Камиллы недавно померла, теперь ее саму убили. И дед ее странный был человек. Ни с кем не водился, бирюк-бирюком. Пчел разводил, с ними и общался.
Лавров изобразил огорчение.
– Вы мне весь торг испортили. Я не знал, что хозяйки нет в живых: мне никто не сообщил. Но при всем этом дом не обязательно снимут с продажи. Теперь наследники будут решать, что с ним делать. А я должен выполнять свою работу.
Пенсионерка пожала плечами. Руки у нее были натруженные, с увеличенными суставами и грязными ногтями, под которые набилась земля.
– Я же не против. Мое дело – сторона. Я лук сажаю. Поздновато уже, но раньше не получалось: спину прихватило. А вы идите, смотрите дом. Только ты, дочка, не торопись. Подумай хорошенько, прежде чем денежки-то платить.
– Подумаю, – пообещала Глория. – Все равно надо взглянуть, раз уж приехала.
– Ты гляди, да не заглядывайся. Дом-то нехороший. Рядом с ним дачу на лето сдать невозможно. Сколько раз я пыталась постояльцев пустить, те приходят, смотрят и отказываются. К другим идут, а ко мне ни в какую. И у Дуськи напротив та же история, и у Трофимовны, что по ту сторону живет.
– Извините, нам пора, – сказал Лавров, беря Глорию под руку и увлекая прочь. – Хорошо, что я не настоящий агент по недвижимости, – прошептал он. – Такие соседи любого покупателя отпугнут. Зато теперь эта бабуля не поднимет переполох, и мы спокойно…
– Эй! – крикнула им в спину пенсионерка. – Может, вам иконку с собой дать? А то там нечистый балует! Ночью будто свет в окошке мелькал, а нынче я шум какой-то слышала… и тени по двору шастали. Туда-сюда, туда-сюда…
