Лавров вдруг поверил пленнику, хотя до сих пор считал его вором, который посягнул на имущество умершей девушки. Парень в самом деле не в состоянии объяснить, что привело его в этот деревянный домик и заставило шарить по чужим шкафам.
«Разве я сам понимаю, как оказался здесь? – думал сыщик, прислушиваясь к странным звукам. – Что я надеюсь отыскать?»
– Что вы со мной сделаете? – дрожащим голосом осведомился бармен. – Сдадите в полицию? Я ничего не взял…
– Ты просто не успел. Я тебя застукал на месте преступления. Безнаказанность порождает злодеев, братец! Я не намерен потакать таким, как ты.
– Отпустите меня…
– Не надейся. Я сейчас уйду, а тебя… оставлю черту на растерзание.
Лавров с трудом сдерживался, чтобы не оглядываться по сторонам. Казалось, в темноте прячется клыкастая зверюга, готовая броситься на двух беззащитных людей. За поясом у сыщика был пистолет, но это не прибавляло ему храбрости. Пожалуй, черта пуля не возьмет.
– Вы не похожи на мента… – промямлил пленник.
– Не все ли тебе равно, кто я?
– Если я вам скажу еще кое-что, вы меня отпустите?
– Смотря что это будет.
– Камилла постоянно носила на шее ожерелье из зеленых камней. Как-то я спросил ее, почему она не надевает золотую цепочку или что-нибудь другое…
– Ну?
– Она рассердилась и сказала, что это не мое дело. Я удивился, ведь ожерелье совсем простенькое. В тот день рождения… когда она пригласила меня на шашлык, я купил ей в подарок красивые бусы из жемчуга. Но ни разу их на ней не видел.
– Очень интересно! – фыркнул сыщик.
– Я никому об этом не говорил, но… понимаете, когда ее нашли мертвой, ожерелья на ней не было…
У Лаврова чуть не вырвалось: «Это я и без тебя знаю!»
– И что?
– Полагаю, оно много значило для Камиллы…
– А тебе откуда известно, было на трупе ожерелье или нет?
– По телику показывали фото… и там ясно видно, что Камилла совершенно голая… без ничего…
Глава 41
Москва
На похороны Туровского Каретников пришел без жены. Неля наотрез отказалась, сославшись на женское недомогание. Он ей не поверил, но настаивать не стал.
Церемония была пристойной и, по желанию близких, немноголюдной. Вдова Туровского еще лежала в клинике. Травмы осложнились нервным расстройством, и врачи запретили ее тревожить.
Лавров держался в тени, поручив Катю бывшему супругу. Не исключено, что трагическая смерть отца примирит их.
Заметив у кладбища машину Каретникова, сыщик не спускал с него глаз. Бизнесмен состроил скорбную мину и молча ждал, пока все закончится. Он не подходил к гробу и наблюдал за происходящим издалека. Его присутствие подтвердило догадку, что Туровский и есть «мститель», который собирался упечь Лаврова за решетку. Факт их знакомства с Каретниковым неоспорим.
Когда печальная процессия двинулась по аллее к выходу, Игорь Иванович остался на месте. Он, не отрываясь, смотрел на свежую могилу, усыпанную венками и цветами. В какой-то момент он покачнулся и схватился за голову, но устоял.
Прошло около десяти минут, прежде чем Каретников очнулся от оцепенения, встряхнулся и зашагал прочь. Можно было понять его состояние: после смерти партнера совместные проекты оказались под угрозой. С другой стороны, если Каретников пронюхал, как покойный использовал его сложную семейную ситуацию в своих целях, то…
«Как он мог пронюхать? – спросил себя Лавров. – Если только жена призналась… но и она не знает всей правды».
Всей правды не знает никто. Он убедился в этом на даче Камиллы, куда явился неизвестно зачем. Ведь убийца девушки наказан, заказчик тоже мертв.
«Что же меня заставило отправиться к капитану Савельеву, потом тащиться за город, в Росинку, лезть в чужой дом и рыться в чужих вещах? – недоумевал сыщик. – Любопытство? Чем я отличаюсь от бармена в таком случае? Если верить его словам, он взял ключи из сумочки Камиллы и потом забрался в ее дом по той же мутной причине…»
В тот вечер сыщик отпустил парня восвояси, так и не добившись от него толковых объяснений своему поступку. И разве сам Роман мог дать такое объяснение? Должно быть, этот аргумент смягчил его.
Разве он сам не чувствовал некое постороннее присутствие, когда привел Камиллу на ее последнее в жизни любовное свидание в квартиру на Малой Андроньевской?
Что это было? «Черт», о котором говорил бармен? Больное воображение? Или кое-что похуже?
Ожерелье Камиллы продолжало лежать под сиденьем его автомобиля. Он возил его с собой, следуя той же нелепой логике, которая заставляла его идти по следу несуществующего противника. Он придумал этого противника и теперь гоняется за тенью. Или считает своим долгом разобраться в темной истории до конца, в память о девушке, которая погибла из-за него.
Не свяжись он с Зориным, план Туровского с треском провалился бы, и Камилла была бы жива. Чувство вины – самое тяжкое бремя.
После поминок Лавров встретился с начальником службы безопасности Туровского и попросил показать запись с карты памяти видеорегистратора, если таковой был установлен в автомобиле босса.
– Сам прибор разбился при ударе, – сообщил тот. – Но карта, к счастью, уцелела. Только ничего там нет.
– В смысле?
– Авария произошла по вине Бориса Евгеньевича. Иного вы там не найдете.
– То есть… он не справился с управлением и вылетел на встречную полосу?
– Похоже, да. Кстати, гаишники сразу сказали, что аварийную ситуацию создал сам погибший. Свидетели твердят то же самое.
– Дай-ка еще я погляжу. Запускай…
– Катерина Борисовна велела оказывать вам всяческое содействие, – усмехнулся начальник по безопасности и включил запись.
Видеорегистратор действительно не зафиксировал никакого объекта, – будь то человек или животное, – который метнулся бы наперерез «мерседесу» Туровского.
– Запусти еще раз, – потребовал Лавров и придвинулся ближе к монитору. – А это что?
– Где?
– Вот… видишь, мелькнуло?
– Помехи. Качество записи неважное. Учитывая удар…
– Давай еще раз глянем.
– Помехи, – повторил начальник по безопасности после третьего просмотра. – Что это может быть? Или какой-нибудь мусор ветром взмело…
– Мусор? – усомнился Лавров.
– Зря голову ломаете. Мусор или помехи, не важно. Все равно Туровский виноват, как ни крути. Видите, ему никто не мешал ехать, не подрезал. И вдруг он резко сворачивает влево.
