Он взглянул на меня и улыбнулся:
– Нет, не знаю, но ты мне сейчас скажешь.
– Плевать нам на то, как все могло бы быть, главное – это то, что у нас есть сейчас.
Его лицо озарилось, обаятельный разбойник вернулся. Он перевернул меня на спину, придавил своим телом. Я засмеялась. Он поцелуями щекотал мне шею, грудь, живот, который вдруг заурчал. Габриэль развеселился и обратился к нему:
– Ты чем-то недоволен? Сейчас я тебя порадую.
Он выбрался из постели и направился в гостиную.
– Вот это да!
Он наконец-то заметил, что все прибрано.
– Нужно же мне было чем-то заняться, пока ты отсыпался после своей водки, – отозвалась я. – Но должна принести извинения: мне пришлось порыться в твоем шкафу – хотелось, чтобы простыни были чистыми.
Он расхохотался. Я лежала без сил, блаженно удовлетворенная, остатки адреналина еще бурлили в теле. Я была потрясена тем, что произошло между нами. Это освободило меня и многое мне открыло. С Пьером секс сначала просто перестал существовать, а когда вернулся в нашу жизнь, был механическим и каким-то фальшивым. Секс с Габриэлем был простым, мощным, искренним. Впервые в жизни у меня появилось ощущение, что, занимаясь любовью, я была самой собой. Марта отдалилась куда-то за горизонт. Я погрузилась в полудрему, но изо всех сил старалась удержать глаза открытыми.
Рука, его рука, ласкала мою спину. Я лежала на животе, жмурилась, потом повернула голову, стараясь его увидеть. Он наклонился и нежно поцеловал меня.
– Могу предложить только шампанское, – сказал он.
– Ты решил перевести меня на жидкое питание?
– Шампанское отличное. Будем пользоваться, пока нам не перекрыли кран.
Он взял с ночного столика бокал и протянул мне. Я села на кровати, натянула на грудь простыню. Мы чокнулись, глядя друг другу в глаза. Я успела сделать несколько глотков, и тут Габриэль забрал у меня бокал и заставил снова лечь. Он устроил мне проверку с пристрастием, не пропустив ни кусочка моего тела: внимательно рассмотрел шею, провел пальцем по ободранным рукам, изучил разбитые колени, а потом снова вернулся вверх и осторожно тронул губами ссадины на плече.
– Я готов убить ее за то, что она тебе сделала, – пробормотал он.
– Не говори так…
– Пока ты спала, твой телефон безумствовал.
– Наверняка она.
– Точно. У нее небось случился нервный припадок, а сейчас она готовит план мести.
– Она действительно может перекрыть тебе кислород?
– Да, у нее доверенность на все мои счета. С того самого времени, когда Жюль мне их открыл. Компании зарегистрированы на нее, а я только управляющий. Предусмотрено все, чтобы я никогда ее не бросил. Умирая, Жюль признался мне, что безумно гордится подарком, который сделал Марте. А подарок – это я.
– А тебе никогда не хотелось уйти?
– Нет… Что бы она ни сделала, я люблю Марту, и у меня никого, кроме нее, нет. До твоего появления я в глубине души был уверен, что в моей жизни всегда будет она одна и ничто никогда не изменится. И только когда я увидел, что она делает с тобой, я осознал, до какой степени она мной манипулировала. Ей удалось вдолбить мне, что никакая другая женщина не способна по-настоящему полюбить меня, что она, Марта, единственная, кто может меня вынести. А когда мы перестали заниматься сексом, я поверил, что наши отношения, хоть и извращенные, все же стали ближе к норме, чем раньше. Но я хочу, чтобы ты знала… в самом начале она меня не принуждала…
– Ты хочешь сказать…
– Да.
– Но почему ты вообще согласился?
– А ты представь себе ситуацию. Я молодой, глупый и наглый. А тут женщина ослепительной красоты, с сексуальным опытом, способным вызвать краску на лице порнозвезды, забирается ко мне в постель по своей доброй воле, когда я и пальцем для этого не пошевелил…
– Ты не мог бы избавить меня от подробностей? Буду тебе признательна.
– Извини, – виновато ответил он.
Я его поцеловала, и виноватое выражение лица сменилось улыбкой.
– Что мы теперь будем делать? – спросила я.
– Я позвоню ей.
– Хочешь, я это сделаю? В конце концов, я же сбежала от нее, да и напала она на меня, а не на тебя.
– Все правильно, но сейчас это только наше с ней дело и больше ничье. Трудно с этим согласиться, но она все воспринимает так, будто ты некий предмет и мы с ней спорим за право им обладать. Мне важно самому это сделать – чтобы освободиться от нее и от ее власти.
– Ты к этому готов?
– Более чем…
Он поцеловал меня и пошел за телефоном. Вернулся, сел в ногах кровати. Я оперлась на подушки в изголовье. Он уставился на телефон, вздыхал и ерошил волосы. Набрал номер, прижал трубку к уху, потянулся свободной рукой ко мне. Я проползла по кровати на четвереньках и поймала ее. Он сильно сдавил мою ладонь, прижав ее к животу. Я оказалась у него за спиной и стала водить пальцем по татуировке; его мышцы были напряжены.
– Марта, это я… Ирис у меня…
– Вы оба смешны! – услышала я ее голос. Габриэль вздохнул.
– Не собираюсь изображать из себя любящую бабулю, когда вы решите наплодить отпрысков. – Тон был ядовитым.
– А мы тебя об этом не просим. Мы хотим только, чтобы ты оставила нас в покое.
– Ты не имеешь права забирать ее у меня, – прорычала она. – Верни ее мне!
– Ирис тебе не принадлежит. – Голос Габриэля стал более жестким. Мышцы под моей рукой напряглись еще сильнее. – Не смей больше никогда к ней прикасаться, слышишь?
– Ты не можешь мне угрожать, ты же это знаешь, дорогой мой? – вкрадчиво произнесла она своим соблазнительным, колдовским голосом.
Габриэль задыхался, бисеринки пота выступили на его висках. Он сражался.
– И я тоже не принадлежу тебе, – решительно продолжил он.
– Еще как принадлежишь! С того самого момента, как я тебя увидела, как ты вошел в мой дом, ты – моя собственность.
– С этим покончено, Марта.
– Тебе известно, что это означает! Ты все потеряешь. Без меня ты ничто. Придется забыть о работе, власти, деньгах.
Габриэль взглянул на меня через плечо, в его глазах читалось беспокойство и грусть – он задавал мне немой вопрос. Я нежно улыбнулась в ответ. Он еще крепче сжал мою руку.
– Марта, я не хочу, чтобы все так закончилось, – произнес он спокойно. – Но если ты нас вынудишь, мы с Ирис уедем. Ты больше не будешь управлять нами, этому конец.
– Ты разрушишь и ее жизнь, и свою… – И тут она взорвалась. – Вы не имеете права! – завопила она. – Вы должны любить меня и только меня!
– Посмотри, что ты с собой делаешь! Ты нездорова. По-моему, тебе пора лечиться.
