Выпучив глаза, мисс Энтони отдернула руку, будто коснулась гремучей змеи.
– Тот самый, пресловутый Док Холидей?
– А есть другие доки холидеи? – насмешливо спросил дантист. Суфражистка не ответила, и он продолжил: – Разрешите угостить вас выпивкой, мисс Энтони?
– Конечно же, нет! – искренне возмущенно ответила она.
– Я бы предложил партейку в пятикарточный стад, но это, по-моему, не совсем уместно.
– Я все про вас знаю, Док Холидей! – зло сказала мисс Энтони. – Надеялась не встретить вас, пока идет мое турне… Вы страшный человек!
– Вы правы, а еще я замечательный дантист… то есть был им, – смущенно улыбнулся Холидей.
– Не стану я разговаривать с ужасным душегубом!
– Вот тут вы не правы: я не ужасный, я лучший душегуб, какого только можно встретить, – ответил Холидей. – Точно не хотите пропустить бокальчик за мой счет?
– Вы пьяница и убийца! – огрызнулась она. – Воплощаете все то, против чего я выступаю. Мы с вами враги!
– Если ваши враги – сплошь пьяницы и стрелки, то вам меня не проклинать надо, а благодарить, – улыбаясь, бросил Холидей. – Я ваших врагов изничтожил столько, что вы и не догадываетесь.
– Убийца! – вскричала она.
– Я, – резко сменив тон, заявил Холидей, – еще ни разу не убил человека просто так, хладнокровно. И еще я не называю половину человечества своими врагами, пока не присмотрюсь к каждому ее представителю по отдельности, – он сделал короткую паузу. – Прошу простить, я оговорился: к каждой ее представительнице по отдельности.
Мисс Энтони пронзила Холидея испепеляющим взглядом.
– Ну что ж, рад встрече, мисс Энтони, однако с, вашего позволения, вы загораживаете мне вход на рабочее место, – закончил Холидей и мотнул головой в сторону пружинных дверей салуна.
Не говоря больше ни слова, суфражистка прошла мимо.
Холидей глянул на свое отражение в витрине салуна.
– Все как всегда, старый лис, – саркастично сказал он себе и прошел внутрь казино.
Робот-бармен за стойкой – подарок Бантлайна – кивнул в знак приветствия и вернулся к обязанностям. Новейший фонограф Эдисона, запитанный от той же сети, что и верхнее освещение, играл венский вальс – музыка для данного заведения казалась весьма неуместной. В зале имелся большой стол с медной рулеткой, дюжина столов поменьше для покера и блэкджека, а в углу – стол для игры в фараон. Как-то Холидей задумался: не устроить ли сцену и не пригасить ли танцовщиц, но после отказался от затеи. Клиенты, решил он, не смогут одновременно играть и следить за девочками, а уж если выбирать меж двух развлечений, то понятно, какое из них предпочитал сам Холидей.
– Здорово, Док, – растягивая слова, поздоровался высокий плотный мужчина во фраке и большом стетсоне.
– Привет, Джек, – ответил Холидей. – Смотрю, ты нагрел для меня местечко.
– А заодно и руки, на простаках, – ответил Техас Джек Омохундро.
Холидей присел за стол рядом с ним и еще тремя игроками.
– Оскар Уайльд не приходил?
– Вообще не слыхал о таком, – ответил Омохундро.
Один из игроков рассмеялся.
– Ты по пути сюда из «Гранд Отеля» видел, наверное, штук двадцать его афиш.
– Да кто на них смотрит, на эти афиши? – пожал плечами Омохундро.
– Уайльд – джентльмен из Англии, – подсказал другой игрок. – Приехал сюда с лекциями. Я вчера ходил в театр, послушал… Умно говорит, но половина его слов у меня в одно ухо влетает, в другое вылетает.
– Как он выглядит?
– Ему не помешало бы сбросить сотню фунтов, – ответил Холидей. – Еще и волосы у него длинные, как у моей Кейт.
– Чур меня, – сказал Омохундро. – Не видал такого, тьфу-тьфу-тьфу.
Холидей жестом попросил бармена подать на стол бутылку.
– Сколько стаканов? – спросил робот механическим голосом.
– Один. Думаю, остальные господа за столом сами решат, чем отравиться.
– Вынужден сообщить, что в «Монархе» не подают ядов, – произнес бармен, и ответом ему был многоголосый смех.
Холидей поморщился.
– Говорили Нед и Том, что с этими железками общаться надо прямо и буквально. Думаю, господа, за ядом сходить можно в магазин к Морту Шейлу. Если же угодно лучшей выпивки – то мы удовлетворим ваши запросы. С напитками и проигрыш не так обиден.
– А выигрыш куда как слаще, – добавил Омохундро, тасуя карты. – Делаем взнос, сэры, играем в пятикарточный стад.
– По сколько вносим? – спросил Холидей.
– Десять долларов.
– Поддерживаю, – Холидей положил на середину стола десятку.
Первые две сдачи он проиграл, с третьей выиграл, с четвертой снова проиграл.
– Не твоя ночь, Док, – заметил Омохундро, сгребая к себе куш. – Словами не передать, как меня это радует.
Холидей наполнил стакан, выпил, налил еще.
– Ты, несомненно, поразишься, Джек, узнав, что мне случалось проигрывать и три сдачи кряду.
Почувствовав, что за спиной стоит некто очень крупный, Холидей обернулся и увидел Оскара Уайльда.
– Добро пожаловать в «Монарх», – поприветствовал писателя Холидей. – Двигайте стул, и я научу вас играть.
– В покер? – спросил Уайльд, присаживаясь слева от Холидея.
Тот кивнул.
– Правила знаете?
– Было дело, интересовался ими, – ответил Уайльд.
– Во что, кстати, играют в Англии? – спросил Омохундро.
– В вист, – сказал Уайльд.
– Свист? – переспросил Омохундро и, не сдержав улыбки, заметил: – Док у нас посвистеть мастер!
– Ты про мои байки? – возмутился дантист. – Запомни: байки травить – не значит свистеть. В моем исполнении все байки – правда.
– Хотелось бы послушать рассказ о ваших приключениях, – сказал Уайльд, доставая перо и блокнот.
– Если будете записывать, то ничего не расскажу, – предупредил Холидей. – Из моих уст вы услышите голую правду, а вот на бумаге выйдет… свист.
– Как пожелаете. – Уайльд убрал блокнот в карман. – Расскажите, что произошло у кораля «О-Кей».
– Чертова уйма бульварных романов описывает ту перестрелку.
– Тогда как насчет Джонни Ринго?
– Джонни Ринго был мне другом.
– А я читал, – нахмурился Уайльд, – что вы его убили.
– Убил, – согласился Холидей, выпивая и наполняя стакан заново.
– Но…
– Он был мне и врагом тоже.
– Странные отношения, – заметил британец.
