Та еще раз перебрала все причины страданий племени, упирая на то, что произошло это из-за прегрешений прежнего вождя Туска. Хуру слушал, наматывая бороду на корявый палец. Когда старуха затихла, он еще раз обвел всех взглядом и низким басом спросил:
– Откуда они знать! Они же скин!
Старуха возразила:
– Нет. Они рускас.
– Откуда знать, старая?
– У них рак-мары танцевать.
– Вождь показал пальцем на Арка и Роба:
– Рускас?
Друзья хотели крикнуть: «ДА!», но сдержались и лишь слегка кивнули.
– Если рускас, говорить, зачем уходить и не возвращаться много зим?
– Рускас не уходить, – встряла старуха, – проклятый Туск рускас убить! Я помнить!
Вождь нахмурился и снова обратился к друзьям, слегка смягчив свой суровый тон:
– Вы долго не ходить к нам. Много бед, много боли. Зачем приходить сейчас? Наказать? Говорить? Помогать?
Арк и Роб переглянулись.
– Изор направил нас с посланием, – заявил Арк. Роб вмешиваться не стал, целиком полагаясь на хитрость Арка, который старался выглядеть гордо и независимо, хотя это было и не просто.
– Великий Изор говорит, что если вы хотите прощения, вы должны сделать так, как он велит. А он велит сделать всех ваших скинов свободными.
Гул недовольства вновь прокатился по залу. Вождь зарычал и снова схватился за свой посох. Роб и Арк сделали шаг назад.
– Зачем Изор скин? Нам плохо! Без скин нет кто работать! Скин свободный – фуркарс страдать! – ответил Хуру.
– Так угодно Великому Изору, – произнес Арк, изо всех сил пытаясь изображать спокойствие.
– Нет! Я не верить! – во весь голос зарычал вождь. Все уставились на Арка и Роба.
– Подумай сам, вождь Хуру, если ваши скины станут свободными, у фуркарс появится больше охотников и воинов, а женщины помогут с детьми, – продолжал Арк.
– Скин воевать, скин охотиться, скин рожать, кто работать? – пробасил Хуру. – Я говорить – нет!
– Неужели ты будешь перечить воле Великого Изора? – почувствовав, что пора, вступил в разговор Роб. Он старался говорить ровно, всем видом показывая, что никакого впечатления гнев и ярость вождя на него не произвели, хотя на самом деле поджилки его дрожали.
– Не верить! – настаивал вождь.
– Наверное, нам не следовало приходить сюда так скоро, – произнес Арк, обращаясь к Робу.
– Да, они еще не готовы принять мудрость Великого Изора, – подхватил Роб.
Гневные восклицания, ругань и свист прокатились по залу. Друзья молчали, соображая, как им выбраться из этой переделки живыми. И тут вдруг кристалл, висевший на шее у Роба, замерцал, рассыпая вокруг зеленые лучи. Реакция была моментальной. Старуха, а потом и остальные норды бросились на колени. Поколебавшись, Хуру тоже приклонился.
– Разве это не знак? Разве это не деяние Великого Изора? – закричала старуха, указывая на мерцание. – Рускас не просто приходить как нам! Они приходить как скин? Они показать, как быть! Великий Изор показать, как быть! Если фуркарс хотеть прощение, делать, как говорить Изор!
– Где брать еда? Кто чистить шкура? Кто смотреть живность? Скин свобода, фуркарс голод! – послышались восклицания нордов.
– Если доверитесь Великому Изору, он вам поможет, и мы вместе с ним, – объявил Арк, хотя сам не очень верил в то, что он сможет хоть чем-то помочь этим людям. У фуркарс действительно еды и припасов было впритык, иногда не хватало даже самим нордам, а о скинах и говорить не приходилось. Охота шла неудачно, дети болели, скотина умирала. И как исправить такую печальную ситуацию, Арк не знал. Он ничего не ведал ни о северных землях, ни о местных укладах и обычаях, и уж тем более он понятия не имел о том, где раздобыть еду и как победить недуги.
– Рускас обещать?
– Да, – ответил Роб.
– Рускас клясться. Клясться Великий Изор, – Хуру поднялся с колен и навис над друзьями, буравя их взглядом.
– Нам незачем клясться, мы посланники Великого Изора. Мы исполняем его волю всегда и везде. Если Изор желает помочь вам, того же желаем и мы! – сжав кристалл в кулаке, произнес Арк.
– Хорошо, – сказал Хуру после недолгой паузы, – мы делать, как хотеть Великий Изор.
Остальные норды посмотрели на него с неподдельным удивлением, но перечить никто не посмел, лишь один пожилой толстяк с седой бородой до пояса с растерянностью в голосе спросил:
– Хуру! Почему слушать рускас? Почему говорить да?
– Фуркарс жить плохо. Много дней жить плохо. Это надежда, – пробурчал вождь. Он явно не был доволен развитием событий, но мерцающий кристалл и заверения старухи оказались сильнее его недовольства.
– Я делать, как говорить Изор, – провозгласил Хуру и ударил посохом, – но рускас снова ходить место слухов! Рускас смотреть, видеть, потом говорить. Если видеть хорошо, скин отпустить!
Старуха кивнула и пошла к маленькой дверце в дальнем углу хижины вождя. Арк и Роб стояли в замешательстве.
– Идти со мной, – попросил старуха.
– Зачем? – поинтересовался Роб.
– Так надо, – шепнула старуха отворила дверцу и втолкнула друзей внутрь. Небольшая круглая комната была заполнена какой-то рухлядью. Там были старые, ни к чему не пригодные горшки, сломанные глиняные фигурки, соломенные коврики, множество потертых шкур. В воздухе витал неприятный сырой запах, который смешивался с дымом от масляной лампы и вызывал головокружение.
– Видите, мы здесь ничего не тронули, – сказала старуха с порога и закрыла дверь.
Арк и Роб остались одни. Пока они рассматривали утварь, за стеной послышались крики и пение. Пели женщины. Потом вновь открылась дверь, и старуха внесла котелок с жидкостью, от которой исходил острый запах. Она поставила его на пол и опять закрыла дверь. Комната наполнилась пряным ароматом. Стало жарко. Почему-то было трудно стоять и друзья уселись на грязный пол. Глаза сами собой закрылись. Дальше пришло видение, которое довелось увидеть и мне.
Вместе с Арком и Робом я парил над узким, вытянутым на несколько лиг озером. Два почти одинаковых холма виднелись вдалеке, рядом простиралось поле, на котором мирно паслись олени. Животных было много…
– Что это было? – спросил Роб, когда картинка исчезла.
– Наверное, видение, – отозвался Арк.
– И что нам с ним делать?
– Расскажем нордам, вдруг для них это что-то значит.
– Надеюсь… а то мне что-то совсем не хочется умирать.
Придя в себя, друзья посидели еще какое-то время. Ничего больше не произошло, и тогда они вернулись в большую комнату, где терпеливо дожидались норды.
– Почему долго? – спросил вождь.
