— Этот телефон, — информировала она, — содержит много сверхсекретной информации.
«Леди, не впадайте в заблуждение, будто знаете, что такое сверхсекретная информация», — произнес он про себя.
Но вслух Рэнд ничего не сказал — и этот факт она приняла за приглашение говорить дальше.
— У меня есть номера телефонов самых знаменитых людей мира. — Она начала перечислять имена, уже набившие оскомину: — Линдсэй. Бэрри. Эшли. Париж. Орландо.
— Мне казалось, последние два — названия мест, а не людей, — невозмутимо ответил он.
— Много ты знаешь! Эти люди так известны…
— Сливки общества, — его сарказм был почти неуловим.
Она тяжело вздохнула и нравоучительно продолжила:
— Если этот телефон попадет не в те руки, многие, очень многие рассердятся. Тебе предъявят иск.
Смех снова поднялся изнутри, неистово просясь наружу. Он сумел перевести его в неопределенное «хм-м».
Она снова гневно оглядела его.
— Мне нужен мой телефон!
Ему ли не знать, что нужно человеку? Пища, вода, крыша над головой. Все остальное — наносное, шелуха.
— Не стоит беспокоиться о телефоне. Он не попадет ни в чьи руки. Грузовик его раздавил.
Ее рот негодующе приоткрылся.
— Раздавил мой телефон? — Она помолчала, очевидно переваривая информацию. — И что я буду делать без хранящихся там номеров в этой богом забытой глуши?
— Практиковать йогу? — предложил он участливо.
Она прищурилась.
— Ты вроде на что-то намекаешь?
Да, намекает. На то, что она погрязла в искусственном, созданном ею для себя мире. Что стоит попытаться прожить несколько дней без телефона, не отрывающегося от уха. Что она понятия не имеет, что такое реальный мир, и возможно, наконец стоит сделать попытку узнать что-то новое.
Но не его дело воспитывать эту красотку.
— Нет, мэм.
— Не называй меня мэм. Фу! От этого я кажусь себе старой.
— Да, мэм.
Ее губы шевельнулись, словно она сомневалась, стоит ли спорить дальше. И внезапно резко сменила тон.
— Зачем ты это сделал? — горестно воскликнула она. — Зачем выбросил мой телефон в окно?
— Необъяснимый порыв, — признался он.
— Я точно тебя уволю. Как только смогу.
— Ладно.
— Ты не огорчен? — Она откровенно расстроилась.
— Господи боже, нет!
Она помолчала, разглядывая его.
— Значит, ты не хотел эту работу? — Явное недоверие в голосе девушки подтверждало, что для нее непостижимо, как кто-то может не быть в восторге, находясь рядом, хотя бы даже в роли телохранителя.
— Не слишком. — Работа телохранителя балованной девицы — не предмет мечтаний человека, всю сознательную жизнь бывшего воином и слишком хорошо знающего, что такое опасность.
— А, вот в чем дело! Ты собираешься выместить свое недовольство на мне?
— Нет, если ты меня уволишь, — мягко напомнил он. К сожалению, он слишком хорошо знает, каковы ее шансы выполнить свою угрозу.
Нулевые.
Потому что он владеет информацией, о которой она понятия не имеет.
Она получает письма с угрозами. Письма, которые самой Челси читать не пришлось. В ее искусственном, замкнутом мирке нет места таким письмам, ее старательно оберегают от неприятной стороны жизни. И на ферму к тетушке она едет вовсе не по прихоти отца. А Рэнд пытается сохранить тайну ее местонахождения от друзей и знакомых не затем, чтобы ее помучить. Челси Кинг едет туда для собственной безопасности. Кто бы ни сочинял эти послания, ему слишком много известно о юной наследнице империи Кингов.
О связях Джейка в Виргинии мало кто знает, практически никто. Информация о бракосочетании его второй дочери не попала в газеты. Ферма Хетты Кинг, как сказал Джейк, достаточно уединенное место, и найти ее без точных указаний довольно трудно. Во всяком случае, если в окрестностях появится незнакомец и начнет задавать вопросы, Хетта наверняка об этом узнает.
Но Рэнду и такая ситуация не казалась идеальной. Вообще-то он редко находил ситуации идеальными. Трудно надежно спрятаться с хорошо узнаваемой и такой общительной мисс Кинг.
Судя по последнему письму, писавший побывал в доме Челси без ее ведома, сумев обойти изощренную систему охраны. Не входит ли он в круг ее близких знакомых? Если так, тем более ей лучше находиться в Виргинии.
Никто из них не знал о Хетте. Челси сама с трудом вспомнила о существовании старухи, когда отец велел ей ехать навестить тетю Хетту.
Все равно пришлось бы лишить ее сотового — хотя бы до тех пор, пора не станет ясно, кому можно доверять, а кому нельзя.
— Ты мне жутко не нравишься, — вынесла приговор Челси. И, не слыша ответа, повторила: — Жутко.
Он продолжал молчать, сохраняя каменное выражение лица. Но правда заключалась в том, что уже не впервые за сегодняшний день Рэнду Пибоди хотелось рассмеяться. А ведь он уже начал думать, что смех навсегда замерз внутри него, погребенный под снегами вечной зимы, которой лето неведомо.
Челси Кинг хотелось завизжать. Никто не подготовил ее к Рэндаллу Дж. Пибоди. Ничего подобного даже вообразить себе невозможно!
Имя как имя, можно было ожидать кого-то, напоминающего ее прошлого телохранителя — уже не очень молодого, отечески заботливого, легко отсылаемого на задний план. Она никак не ожидала, что теперь ее охранником будет столь внушительный человек, нисколько не робевший перед ее статусом. И ничуть не волнующийся относительно ее желаний.
Как сильно отличался он от привычных ей людей — прекрасных людей, лакомой приманки для папарацци. Рэнд Пибоди обладал уникальной привлекательностью, настоящей. Зубы его не были отбелены, загар получен не в солярии. Даже шрамы на лице добавляли ему очарования, вписываясь в общую законченную картину. Невозможно было усомниться в его силе, а уверенность, наполнявшая каждое движение, заставляла Челси почувствовать себя маленькой и глупой с первого момента знакомства.
Его черные волосы были коротко подстрижены — не то чтобы это была совсем короткая военная стрижка, но почему-то она решила, что совсем недавно он носил именно такую. Ни одной мягкой линии на суровом лице.
Он высок ростом, тело под дорогим синим костюмом казалось высеченным из камня — такие мышцы не приобретешь в гимнастическом зале. Хотя Рэнд выглядел лет на тридцать — ненамного старше ее двадцати двух, — взгляд его глаз вгонял ее в дрожь. Он видел вещи, которым нет места в ее мире.
С того самого момента, как он отделился от группы мужчин, находившихся в кабинете ее отца, Челси пришлось предпринимать отчаянные попытки, чтобы не показать Рэндаллу Дж. Пибоди, насколько остро беспокоит ее его присутствие. Словно ее мир недостаточно уже покачнулся!
