Вожак, самый старый в Стае, сомневался. Широко раздувая ноздри, смотрел он на деревеньку, расположившуюся внизу, и копошащихся там людей – отсюда размером не больше мухи.
Он ощущал, что в то место, где они так замечательно кормились в последнее время, явились чужаки, и они могут быть опасны. Одни инстинкты говорили, что пришлецов надо убить, но другие вещали, что смерть этих двуногих тоже может быть опасна, поскольку придут другие двуногие и принесут смерть.
Тварь вперила угрюмый взгляд в людей-мух. Радужно-янтарные глаза Вожака выкатились, мутант, распахнув пасть чудовищных размеров, издал беззвучный рев-вопль, достигший ушей всех членов Стаи. Пришла пора вновь напомнить двуногим, что такое Страх…
* * *
– Зоя Петровна, а вы что скажете? – справился переминавшийся с ноги на ногу участковый.
Гражданка Панкратова, бодрая еще старушка, потерявшая двух коз, не заняла их время слишком долго. По ее словам, она, собирая в леске грибы, видела целую стаю «вампиров». Один из зверей был рыжеватым, другой имел темно-серую волчью окраску, и их сопровождал выводок пятнистых мелких детенышей. По рассказу женщины, рыжий зверь поворачивал голову в разные стороны, вставал на задние лапы, как будто что-то обдумывал. На собаку, которая вылезла из конуры, тварь устрашающе рыкнула, после чего пес испугался, заскулил и быстро спрятался обратно в будку. Монстры порыскали по двору, сцапали бедных козочек и убрались восвояси. Убегая, твари легко перемахнули через почитай двухметровую ограду. И это с козами-то в зубах!
Сам полицейский рассказал, что как-то погнался он за «вампиром», пожаловавшим в его крольчатник, с топором, но кровососу удалось сбежать. Сил у него хоть отбавляй: он с легкостью гнул металлические прутья кроличьих клеток, вырывал замки вместе с засовами, выламывал и перегрызал толстые доски.
– Так что, выходит, повезло, что не догнал, – пошутил старлей, немолодой, с заметным брюшком и лысиной, типичный провинциальный Анискин (как почему-то называли на памяти Антона сельских участковых, кажется, в честь героя какого-то старого фильма).
Тут, на главной площади деревеньки, собралось с десяток человек местных. Да пришлых с пяток: сам Антон, сталкер, прибившийся к ним по пути доктор биологических наук Армолин да двое солдат-дезертиров, подобранных Драконом в нескольких километрах от Периметра. Слава Богу, в угнанном бэтээре места было предостаточно и для людей, и для груза.
Сейчас взгляды аборигенов были обращены на Армолина как на самого «представительного» из гостей. Несмотря на почти полугодовое пребывание в Новой Зоне, Виктор Павлович не растерял благообразия, которое так и исходило от его внушительной фигуры и окаймленного ухоженной бородкой полного лица.
– Ну, что сказать? Мы имеем дело с тварью редкостной во всех смыслах, – бодро зачастил доктор наук, поправив очки в солидной золотой оправе. – Если суммировать все, что мы узнали, получается следующая картина. Передвигается прыжками, передние лапы заметно короче задних, когти девять сантиметров, судя по описаниям, животное очень умно, хитро и изворотливо. Вскрывает клетки любой сложности. В капканы тоже практически не попадается. Пьет кровь жертвы, оставляя два отверстия от укуса, по всей вероятности, от клыков или специального кровососущего органа. Иногда при этом забавляется, ломая жертве хребет, случается, отрывает головы, впрочем, возможно, имеется эмпатический фактор, доставляющий зверю удовольствие от мучений и страха жертвы.
По внешности… Голова большая, морда удлиненная. Хвост короткий, очень пушистый, уши небольшие. Толстые ноги с широкими трехпалыми ступнями и с большими загнутыми острыми когтями. Реакцией обладает, – ученый завистливо вздохнул, – мгновенной. Судя по следам, она перепрыгивает через высокий забор и передвигается скачками по два – четыре метра. По следам опять-таки можно определить, что существо весит около сорока – пятидесяти килограммов…
– И это все, что вы можете сказать, товарищ ученый? – с явной обидой вопросил невысокий дедок в замызганной кепке – глава сельского поселения Пырловка.
– Пока все, – не моргнув глазом ответил Армолин. – В остальном – надо посмотреть на ваше чудище, чтобы сказать что-либо конкретное. Так что уж будьте любезны, добудьте его!
– Ну да, – резюмировал участковый, – если так пойдет и дальше, не мы будем ловить этих тварей, а наоборот.
В разговоре повисла тяжелая пауза. Лишь хрипела о чем-то рация в полицейской машине, передавая перекличку патрулей.
– Гоблин! Гоблин! Замок вызывает Гоблина! Вызывает Гоблина, мля! Гоблин, перехожу на прием, ответь. Повторяю: ответь, Гена, греби тебя конем!
– Да слышу я, слышу, – ответил неведомый Гоблин, видимо оторвавшийся от любимой вяленой эльфятинки.
– Гоблин? Ты мне тут, жопа с ручкой, давай не отключайся, к едрене фене!! Тебе важное дело доверили, внимательнее там будь! Беглецов из Зоны необходимо задержать и обезвредить. Слышал? Это особо опасные преступники…
Рация заткнулась, так и не пояснив, в чем же, собственно, опасность беглецов. Дракон с Антоном переглянулись. Не о них ли шла речь?
– Э-эх, – вдруг зло выдохнул сельский голова и, сорвав кепку, хлопнул ею по колену. – Наука! Ученые, из говна печеные! Нет шоб людям помочь! Небось сами и вывели эту вашу гребаную чупакабру!
Его можно было понять – именно он стал первой жертвой неведомых тварей. С него, Николая Эдуардовича Рогова, у первого пресловутая чупакабра истребила за ночь всех кроликов и кур. Не помогла даже тяжеленная труба, с трудом подтащенная к двери в курятник. Тварь с легкостью ее отбросила и, выломав доску, проникла вовнутрь.
После ее визита на земле остались несколько аккуратных кучек помета и трехпалые следы величиной с ладонь, поразившие местных опытных охотников, которые никогда ничего подобного не видели. Было это почти полтора месяца назад. А затем пошло-поехало.
Главным объектом интереса злыдней почему-то оказались кролики. Их тушки находили рядом с аккуратно вскрытыми клетками – уложенные ровными рядами, как в магазине. Иногда у животных чупакабра прогрызала в груди дырки, через которые вытаскивала и съедала сердце и легкие. Временами превращала в кровавый фарш, а порой аккуратно обгладывала кости, оставляя почти целый скелет – так, например, вышло с панкратовскими козами.
Капканы и ловушки не помогали – неведомая жуть легко обходила все препятствия или даже сама разряжала хитроумные устройства, которые притащили охотоведы. В ход пустили яды и электрический ток, но жертвами людского коварства становились только бродячие собаки.
Надо сказать, что сторожевые собаки во время набега чупакабр не издавали ни звука, а утром их находили забившимися в будки и все еще дрожащими от страха. В соседнем селе Клемешовка твари разорвали два десятка собак – и мелких дворняжек, и здоровенных сторожевых алабаев. Что больше всего пугало, жертвы при этом не лаяли, молча встречая страшную погибель. А несколько псов, сидевших на цепи, бесследно исчезли: хозяева нашли только ошейники в лужах крови.
