— Успокойтесь, — я погладила ее по спине, — и расскажите о вашем сыне.
Она еще раз вздохнула, вытерла навернувшиеся слезы и начала рассказывать, перемежая слова бесконечными всхлипами. И говорила она около получаса.
Как я поняла, сама Светлана Александровна была довольно известным в нашем городе дизайнером (это по ее словам — довольно известным, я что-то нигде ее фамилии не встречала). А ее супруг — удачливым бизнесменом (опять-таки по ее словам ). Вот только сынок — тот самый Виталик — по стопам родителей пойти не захотел, закончив школу и отучившись два года в юридическом, решил для себя процесс обучения завершить. От армии его, естественно, отмазали, а работать он не пошел — в семье, слава богу, денег хватало.
— А в этом году, — рассказывала Светлана Александровна, прикладывая носовой платок к припухшим от слез и покрасневшим глазам, — мы с мужем стали замечать, что Виталик часто домой приходит… какой-то не такой. Вроде не пьяный, а… Только недавно догадались, что наркотики принимает…
Она вздохнула и продолжила:
— Правда, он не колется… то ли нюхает их, то ли курит… Ведь это не так опасно? — с надеждой спросила Светлана Александровна, наклонившись ко мне.
— Ну как вам сказать… до поры до времени… А впрочем, да. Не так опасно, — поспешила я успокоить ее.
Она снова вздохнула.
— Всех друзей, подруг, знакомых всяких проверяли?
— Да, милиция этим занималась. Ничего нет.
Я задумалась. Нужно было найти какую-нибудь ниточку, какую-то отправную точку, откуда можно было начать, собственно, поиски.
Потом спросила:
— А места тусовок? Ну там клубы, кафе и тому подобные заведения проверяли?
— Да он, собственно, в последнее время мало куда ходил. Мы с мужем как заметили, что он наркотики употребляет, стали ограничивать его в средствах… А вообще-то он в рок-клубе нередко бывал.
— В каком?
— Да он один у нас в Тарасове, рок-клуб-то. «Запад» называется.
— Милиция там была?
— Была. Вчера они заходили туда на концерт.
Я помолчала.
Светлана Александровна вдруг забеспокоилась:
— Вы возьметесь за это дело? Вы поможете нам, правда?
— Об оплате моих услуг наши общие знакомые вам говорили? — взяла я быка за рога.
— Да-да, — заспешила она, — я знаю — двести долларов в сутки, правильно?
— Верно.
Не хотелось мне что-то браться за такой заказ. Несерьезное это дело — сбежавших из дома сопляков разыскивать. Зато, впрочем, легкое. Зацепочки, правда, никакой. Хотя… Может, мой новый жилец Вася что-нибудь путное про этот рок-клуб расскажет. Такие заведения, насколько я поняла, его естественная среда обитания.
— Фотография какая-нибудь… — начала я.
— Ах, да, — всплеснула руками Светлана Александровна, — фотографию-то я… забыла совсем.
Она достала из сумочки несколько фотокарточек, протянула мне:
— Все возьмете?
Я стала просматривать их.
Бог ты мой! Виталик-то, оказывается, одного поля ягода с моим Васей — такие же длинные волосы, правда, черные и кудрявые, и такой же сумасшедший прикид. Я выбрала одну фотографию, где лицо парня взято крупным планом, остальные вернула обратно.
— Хорошо, попробую что-нибудь сделать. Дайте мне свой телефон, я буду звонить вам… по ходу расследования.
Светлана Александровна продиктовала мне номер, я кивнула — память у меня очень хорошая, телефоны, во всяком случае, никогда не записываю, — потом попрощалась.
Сажусь в машину: и руль, и приборная доска, и сиденья — все раскалилось от солнца. «Вот в такую-то жару люди и сходят с ума, — подумала вдруг, — может, и маньяк наш, Тарасовский Чикатило, тоже походил вот по солнцепеку, да и съехал с катушек». Завела машину и тронулась с места. Горячая волна душного воздуха заколыхалась в салоне. Да тут и самой сбрендить недолго. Сколько сейчас? Верных сорок градусов, наверняка не меньше!
Радио, что ли, послушать? Радио у меня настроено всегда на местную станцию — чтобы постоянно быть в курсе текущих событий. Я щелкнула кнопочкой:
— …сорок градусов выше нуля. В ближайшие дни никакого снижения температуры не предвидится… — обнадежил меня интимным голосом диктор.
Прогноз погоды закончился, динамики моего радиоприемника замяукали голосом какой-то популярной певицы, какой-нибудь там Анджелики Варум. Я включила вентилятор и прибавила скорость — поскорее бы оказаться дома и принять наконец душ. Полдня только прошло, а я уже как выжатый лимон. Вяленький такой лимончик. Что ж дальше-то будет?
Надо сказать, вопрос был вовсе не риторическим. Я действительно знала, как получить на него ответ. Держась одной рукой за баранку, достала из кармана замшевый мешочек с гадальными костями. Кости мои не совсем обычные — они двенадцатигранные. На сторонах одной нанесены цифры от одного до двенадцати, на второй — от тринадцати до двадцати пяти, а на третьей — от двадцати шести до тридцати восьми. Гадать очень просто (для людей посвященных, конечно) — достаточно бросить кости и расшифровать получившуюся цифровую комбинацию. Книгу, содержащую смысл этих комбинаций, я выучила наизусть, что при моей памяти не так уж и сложно.
Итак, я бросила кости на сиденье рядом с собой:
11+20+27.
Вот здорово! Прямо, как говорится, в точку.
11+20+27 значит «новые яркие впечатления». Не совсем, правда, своевременное пророчество: эти «новые яркие впечатления» преследуют меня с самого утра. Поменьше бы таких впечатлений.
Радиомяуканье закончилось, вкрадчивый голос диктора предложил прослушать криминальные новости.
Я насторожилась.
— Буквально полчаса назад на чердаке дома номер тридцать девять по улице Чернышевского был обнаружен еще один, уже третий за эту неделю, обезображенный женский труп. Убийство, очевидно, произошло сегодня ночью. Напомним, что утром в соседнем доме по этой же улице такой же труп найден в подъезде. Тарасовский Чикатило снова…
Вот тебе и «новые яркие впечатления»! Впечатлилась, Танечка? Еще пара дней, мне кажется, и этот новоявленный Чикатило до меня доберется — я тоже живу в центре, недалеко, кстати, от места последнего происшествия. Все, прекращаю ходить по ночам! Я, конечно, не совсем беззащитная женщина, но… маньяк — дело другое, это не хулиган, не киллер, это… впрочем, не знаю, не сталкивалась, слава богу.
Свернув с центральной автострады, я выехала на проспект Танкистов, ведущий к Ленинскому району.
* * *
Валера Ситайлов был осведомителем. Вообще-то он работал уборщиком в тарасовском УВД, но в свободное от этой работы время, на добровольных, так сказать, началах, занимался «стуком». Так называется работа осведомителей на милицейском профессиональном жаргоне.
