С первой минуты, когда он исподтишка наблюдал за ней в аэропорту, он понял, что его тянет к этой женщине, и решил, что это чисто физическое влечение. Поддавшись ему, он и предложил ей тогда свою помощь. И вновь тот же инстинкт заставил его сегодня утром пригласить Дарси на ужин. Ник не сожалел о своих импульсах, но сейчас, когда она улыбнулась ему, у него внезапно пересохло в горле. На долю секунды им овладела паника.
– Надеюсь, я одета уместно? – спросила она.
– Ты выглядишь чудесно. – Он старался смотреть ей в лицо, чтобы избежать искушения ощупать взглядом округлости ниже и при этом даже не дотронуться до них.
– Спасибо.
Ее влажные губы снова раздвинулись в улыбке.
– Ты готова? – взяв себя в руки, спросил Ник.
– Да.
На этот раз Дарси ждал не «порше», а «шелбикобра» 1965 года.
– Культовая машинка, – отметила она, разглядывая кобальтово-синий автомобиль, чей капот был украшен двумя параллельными белыми полосами. – Я как-то проверяла статью о ней, и, если память мне не изменяет, это одна из самых успешных моделей. Подлинная?
– Если ты имеешь в виду один из десяти особых гоночных экземпляров, то да.
– С автографом Кэррола Шелби?
– Конечно.
Ник оценил ее автомобильные познания. Женщина, с которой можно поговорить о машинах. Где это видано!
– Мне страшновато в нее садиться, – сказала Дарси, когда он открыл для нее дверь, – сколько стоит эта малышка? Пару тысяч долларов?
– Ближе к трем.
– Ты меня успокоил, – обронила она.
– Садись! – рассмеялся Ник и протянул ей шарф. – Для твоей прически.
– Очень предусмотрительно. Спасибо. Я чувствую себя Грейс Келли. Если бы я, конечно, была платиновой блондинкой с классическими чертами лица и изящной фигурой.
– С твоими волосами, лицом и фигурой все отлично.
Дарси ответила на комплимент улыбкой.
Ехать было недалеко. Но пока они колесили по городу, Ник кое-что рассказал Дарси насчет своей жизни, начав с возраста и образования.
– Я не слишком много рассказывал им о тебе.
– Потому что ты не слишком много знаешь обо мне.
– И мне не терпится это исправить. – Его тон намекал на нечто более интимное, нежели простой семейный ужин. – Я сказал, что ты американка и что мы знакомы не так давно. Это не даст им засыпать нас вопросами.
Кроме того, сексуальное притяжение между ними настолько очевидно, что в глазах семьи их отношения должны выглядеть вполне правдоподобно.
Дарси кивнула:
– Хорошо. И как же мы познакомились?
– Думаю, проще всего придерживаться версии, самой близкой к правде. Обычно я не лгу родным. Я вообще не склонен лгать.
– Я тоже. – Она вздохнула. – Итак, мы встретились в аэропорту.
– В Ньюарке.
– Я увидела тебя в толпе, наши взгляды встретились, и сразу же возникла магия. – Она рассмеялась, но что-то в ее версии поразило Ника, что-то волнующе точное.
– Можно сказать, что я подвез тебя, потому что тебя не встретили, – обернувшись к Дарси, Ник утонул во взгляде ее синих глаз, – и я был счастлив помочь такой красивой женщине.
– Единственная загвоздка – я живу не в Нью-Йорк-Сити, а в Буффало.
– Ты бываешь в Нью-Йорке по делам.
Она прикусила губу.
– Моя работа не похожа на твою. Я никогда не летала на самолете по работе. Не то чтобы я была против…
– Тогда прилетела на выходные?
– Это уже правдоподобнее.
– Ты вообще когда-нибудь бывала в Нью-Йорке?
– Однажды. Когда окончила школу, я ездила туда с моей подругой Бекки и ее семьей. Мы остановились в отеле у Таймс-сквер и ходили смотреть мюзикл на Бродвей. – Она широко и ностальгически улыбнулась. – Мне понравилось.
– Мюзикл или город?
– И то и другое. Вся эта энергия. Я сама была заряжена ей.
В ее голосе слышалось благоговение, и Ник понимал почему. Когда он сам впервые посетил Нью-Йорк, он был почти раздавлен его мощью и в то же время желал стать его частью. Афины тоже сложно назвать маленьким городком, но ни одно место из тех, в которых побывал Ник, не могло сравниться с Нью-Йорком.
– Ты обязательно приедешь туда еще раз. Я с радостью покажу тебе его.
Мысленно он уже видел Дарси в объятиях города, который усыновил его самого. Он видел, как она пробует запеченного с травами лосося в том чудном ресторане, как потягивает кофе, сидя за столиком на улице около Центрального парка, как изучает витрины магазинов на Пятой авеню. И еще отчетливее Ник видел Дарси в своей квартире с бокалом белого вина в руках.
Отвечая ему, она соблазнительно улыбнулась:
– Может, и приеду.
Он заставил себя сосредоточиться на менее эротических вещах:
– Расскажи мне о своей семье. Они тоже живут в Буффало?
– Почти все. У меня три сестры. Две старшие, одна младшая. У них дома в пригороде, мужья, дети, мини-вэны и аэробика.
– А у тебя – нет.
– К бесконечному сожалению моей матери.
– А твой отец? Что он думает об этом?
– Он говорит, что у меня полно времени, чтобы обзавестись мужем, детьми и мини-вэном. – Она нахмурилась. – Но…
– Но?
– Он считает, что я напрасно растрачиваю себя на своей нынешней работе, – спокойно призналась она.
– А это так?
Дарси не то вздохнула, не то рассмеялась:
– Это тема для очень длинного разговора. А прямо сейчас, как мне кажется, мы обсуждаем основы.
Она, несомненно, была права, но любопытство помешало Нику удержаться от следующего вопроса:
– О каком таланте говорит твой отец?
– Я окончила государственный университет в Буффало, у меня степень по журналистике. Я получала удовольствие, когда писала. Кое-кто из преподавателей считал, что это мое призвание. Когда наберу достаточно «скрепок», собиралась устроиться в еженедельник или ежемесячник.
– «Скрепок»?
– Файл с копиями моих статей, важное дополнение к резюме. Моей целью был один из крупнейших женских журналов Нью-Йорка.
– Так ты хотела перебраться в большой город?
– Да, – призналась она с застенчивой улыбкой. – Давным-давно мне казалось, что я сумею сделать имя в области журналистики.
– Но?
Улыбка угасла. Дарси пожала плечами:
– Что-то пошло не так, и в итоге я оказалась в «Автомобильном энтузиасте».
– Ты когда-нибудь писала статьи для этого журнала? Ты ведь очень неплохо разбираешься в машинах.
