— В каком смысле? — удивилась она. — В смысле образования? Так у тебя тоже среднетехническое. И в имущественном отношении вроде между нами не было никакой разницы.
— Ровня в том смысле, что она готова уважать меня и ставить рядом с собой, а не смотреть на меня сверху вниз, словно я букашка какая-то.
— Я на тебя смотрела сверху вниз?
— А ты уже и забыла? — передразнил он. — С самого первого дня… Ты прости, Галя, но тебе как женщине не хватает тепла. Уж если ты замуж вышла, могла бы мужа холить и лелеять…
— Значит, мне тебя холить, а тебе меня — не обязательно?
На ее глазах происходило нечто несообразное с ее прежними представлениями о Геннадии Подкорытько. Потому она и огрызалась, и ехидничала, и никак не могла поверить в то, что бывший муж ей рассказывал.
— Может, и я был не прав, — легко согласился Генка, — все мать слушал. Наверное, оттого, что обиженным себя чувствовал, а там меня вроде жалели и понимали… Но, знаешь ли, ошибки учел. Сказал: только попробуй в наши с Валей отношения сунуться!
Странно, впервые она подумала, что в развале их брака есть часть и ее вины, а до сих пор она всегда виноватила одного Генку. Как-то в свете его рассказа Галя сама представала особой не слишком чуткой и даже не порядочной. Но он может считать себя отомщенным. Если Галя и виновата перед ним, то и ее саму жизнь так шандарахнула, что сразу за все воздала.
— А у твоей… Вали дети есть?
— Есть. Пацан. Маленький совсем, два годика. Только недавно говорить начал.
— Тебя признает?
— Признает. Говорит, папа… Да, а ты куда едешь-то? — спохватился Генка. — К сестре, что ли?
— К Лене.
— А откуда?
— Зачем тебе знать? — сказала Галя. — Мы с тобой сто лет не виделись и еще столько же не увидимся.
Ну вот, вроде и не хотела разговаривать с Генкой по-прежнему, а привычка оказалась сильнее. Сразу и тон проклюнулся высокомерный, и резкость…
— Да я просто так спросил, — пожал плечами Генка. — Хотя ты права, чего я лезу со своими вопросами. В гостях была, наверное?
— В гостях.
— А почему не домой едешь?
Вроде не хотел спрашивать, а вопросы все равно задавал. Он так и не узнал, что у Гали теперь свой дом, и сообщать ему об этом она не хотела. Говоря о доме, он имел в виду всего лишь дом ее родителей.
— Недели две сестру не видела. А из гостей позвонила, она говорит, приезжай… Давно ты научился водить машину? — спросила Галя, переводя разговор.
— Давно. В шестнадцать лет. У нас в школе был факультатив, и мы все вместе с аттестатом получали права.
— А я не знала.
Генка водит машину! У нее это не укладывалось в голове. Два года прожила с человеком и не знала элементарного!
— А ты вообще много обо мне знала? — начал отчего-то злиться он.
— Прости, — покаянно сказала Галя.
— Да ладно, чего уж там, — фыркнул он. — Лучше поздно, чем никогда…
Атмосфера общения между ними явно сгустилась, и если вначале ощущалась нарочитая легкость, то теперь отчуждение и обида. Сюрприз для Галины — Генка на нее обижен!
Хорошо, что они уже приехали. Галя дала ему сто рублей, хотя он вяло отбивался и говорил:
— Не надо, ну что ты придумала!
Но Галя настояла:
— Брось, Гена, мы уже с тобой друг другу чужие люди. А у тебя семья. Бери, я теперь на тортах неплохо подрабатываю.
Про свою учебу в институте она ничего не стала ему говорить. Наверняка получился бы упрек: мол, я расту, иду вперед, а ты каким был, таким и останешься…
— Давай я тебе хоть сдачу дам, — все же потянулся к кошельку Генка.
Путь от Галиного дома до сестринского стоил шестьдесят рублей.
— Не надо, — сказала она, — что же ты, зря среди ночи по городу колесишь? Придешь к жене с пустым карманом.
Казалось бы, ей-то какое дело? Но Галя была рада, что она с Генкой поговорила. Хоть вот так. И что они расстались если не друзьями, то почти помирившимися друг с другом.
Как странно. Поговорила она с Генкой, и случай с Игорем уже не казался ей чем-то из ряда вон выходящим. Генка помог ей прийти в себя. Только она начала размышлять о том, что как жена вела себя не лучшим образом, как случай с Игорем будто потускнел. И уже не казалось, что от своей привязанности к Игорю ей не избавиться.
«Но все-таки казалось!» — насмешливо заметил внутренний голос.
И с Генкой вон как хорошо устроилось. Теперь человеком станет. Наверное, его Валя очень хорошая женщина. Так что о Подкорытько можно не беспокоиться.
Вот только она не почувствовала, что бывший муж смотрел ей вслед до тех пор, пока Галя не зашла в подъезд.
Лена не спала. Галя могла бы сказать — к счастью, но сказать так не повернулся язык, потому что сестра была обеспокоена. Она вообще была сама не своя, волновалась, ходила по квартире взад-вперед и Гале обрадовалась.
— Слава Богу, хоть ты пришла! — Галю могло бы обидеть это «хоть», но она понимала, что Лена волнуется и вовсе не имеет в виду, что приход сестры для нее ничего не значащий момент. — Представляешь, Жени до сих пор нет. Его сотовый выключен, и кому позвонить, я просто не знаю… Вся извелась.
— А в милицию звонила?
— Какая милиция! — Лена устало опустилась на табуретку в кухне, куда привычно прошла Галя. — Разве ты не знаешь, что они принимают заявления о пропаже людей лишь спустя трое суток?.. В офисе телефон не отвечает. Да и кто бы там стал сидеть без четверти час?
— А что, если… — Галя запнулась и виновато посмотрела на сестру.
— Хочешь сказать, если у него есть любовница? — понимающе улыбнулась та. — Я уверена, что нет. По крайней мере сейчас. Козе не до танцев, когда хозяин с ножиком стоит!
— Какой хозяин? — испуганно переспросила Галя.
— Я же иносказательно говорю… Нет, как все же хорошо, что ты пришла! Мы сейчас с тобой чай пить будем… Кстати, а где ты была, что так поздно возвращалась? И одна…
— Дома я была! — хмуро пробормотала Галя.
— Погоди, ты что же, хочешь сказать, будто среди ночи тебе пришлось уходить из собственного дома?!
— Именно это и случилось.
— Но если у меня нет еще маразма, вроде ты сказала, что с хорошим парнем познакомилась. Опять ошиблась?
— Ничего я не ошиблась! — Галя от волнения совсем по-детски шмыгнула носом и виновато посмотрела на сестру. — Он сегодня допоздна работал и ко мне не стал приходить. Ты знаешь, он очень воспитанный человек, не то что…
— Бондарчук! — подсказала Лена, и Галя укоризненно посмотрела на нее. Куда торопится, зачем перебивает?
