— Не утрируй. Просто наш брак себя изжил…
— Я думала, ты умнее!
— При чем здесь мой ум? Ты считаешь, я должна подобные вещи терпеть и сопеть в тряпочку, жить, как другие бабы, без любви и уважения…
Подруга меня даже не дослушала.
— Жареный петух тебя в задницу не клевал! Повезло дуре — встретила в жизни настоящего мужчину. Но нет, она воротит нос и вместо того, чтобы спасать семью — разобраться, в чем дело, не нашла ничего лучше, как положить глаз на полное ничтожество, потому что у него высшее образование и он нравится её маме…
— На кого это я положила глаз?!
— На убогого Юрика Кондратьева.
— Почему это он убогий?
— Не знаю. Спроси у его мамы. Может, родовая травма, а может гнилые гены…
— Хочешь, чтобы мы с тобой поссорились?
Но Танька и не подумала обратить внимание на мои слова.
— Так что все-таки с Артемом происходит?
— Не знаю! — закричала я. — Он нарочно пропадает в рейсах. Ребята говорят, что он прямо-таки гребет к себе заказы, и даже не самые выгодные. Просто для того, чтобы не быть дома! А если все-таки случается перерыв, он под любым предлогом уходит куда-то и возвращается вот в таком состоянии…
Я не выдержала и разрыдалась. Ревела белугой и продолжала говорить.
— И учиться не хочет. Когда я заикнулась в поступлении в институт, знаешь, что он сказал? Что высшее образование не делает человека порядочным.
— Но это так и есть.
— Не притворяйся. Он обещал мне поступить в институт. Обещал!
— Ладно, не кричи. Мешаешь думать.
— О чем ты, интересно, думаешь?
— Пытаюсь поставить диагноз… А в рейсах он пьет?
— Что ты! Для него пить за рулем — вещь немыслимая. Хоть про шоферов-дальнобойщиков и говорят, что они пьют, как сапожники, но Темка не такой.
— А ты никогда не думала о том, чтобы поехать с мужем в рейс.
— Я — в рейс?
— Вот именно, в рейс! Ты что, принцесса крови, которая не может себе этого позволить?
— Нет, — растерянно проговорила я. — Просто такая мысль никогда мне в голову не приходила… Да, он меня и не возьмет, вот увидишь. Стоит мне только заикнуться об этом, как тут же найдется уйма причин…
— А ты попробуй.
Реакция мужа на мою просьбу оказалась на удивление спокойной.
— В рейс? Поехали. Думаю, Санек возражать не будет. Месяц назад мы его Вальку брали, так что он мне должен…
Вальку? Насколько я знаю, жену Саши — напарника Артема — звали Лилия. Мы с нею не были подругами, но при встрече здоровались. И вдруг — Валька! Кто же тогда у Артема? Какая-нибудь Зина. Блондинка. Я знала в жизни двух Зин и обе были крашеными блондинками. С пышными формами. Наверное, именно такие женщины нравятся Артему, раз он перестал обращать внимание на меня.
Упоминание о Сашиной Вальке застряло у меня в голове как отравленная заноза. Я постоянно примеряла это знание на себя.
— Саша с женой не развелся? — будто невзначай спросила я некоторое время спустя.
— С чего ты взяла? — удивился Артем. Конечно, он обмолвился о неведомой Вальке и забыл. Для него это так, само собой разумеющееся. Живут, как и жили. Недавно дочь замуж выдали…
Все хорошо, прекрасная маркиза! Не считая Вальки, которая ездит с Сашей в рейсы. У меня на языке так и вертелось: Тема, а кто ездит в рейсы с тобой? Но такой вопрос прозвучал бы преждевременно.
Теперь я поняла, как была права Танька, подбросившая мне такую мысль. В конце концов, продлится рейс всего три-четыре дня, и меня не покидала уверенность, что этого времени вполне хватит, чтобы разобраться во всем.
Мама согласилась — я имею в виду свекровь — вместе со свекром отвезти наших детей в лагерь отдыха. Кстати, именно Татьяна достала для них льготные путевки. Мне оставалось лишь подготовить вещи, сложить их в дорожные сумки и отвезти в станицу к Темкиным родителям.
Собственно, Галя с Антошкой как раз сейчас были у них. И отвезли их в станицу вовсе не мы с Артемом, свекор за ними приехал. Артем был как всегда в рейсе, а наши близнецы повисли на деде, едва он появился в дверях.
Теперь я знала, что свекровь присматривала за ними во время моих экзаменов не всегда сама. Случалось, что и она была занята по работе. Тогда подключался свекор. Оказывается, иногда он брал их с собой на работу, и Антошка с Галочкой переходили из рук в руки, от доярок к учетчицам.
— Мы уже соскучились, — мягко выговорил мне Антон Сергеевич. — Ни сами не приезжаете, ни внуков не привозите.
— Артем все время в рейсах, а у нас в издательстве все в отпусках, завалили работой, — стала оправдываться я, при том стараясь не смотреть в честные глаза свекра.
В станицу я поехала рано утром. На этот раз мне хотелось побыть подольше и с детьми, и с родителями Артема. В их обществе мне хоть частично доставалось то семейное тепло, которое из моей семьи неуклонно утекало…
— Вообще-то я пошла в отпуск, — бодро поясняла я, — но решила съездить разок с Артемом в рейс. Говорят, другие жены ездят…
То ли я не умею как следует притворяться, то ли, как говорится, материнское сердце вещее, а только после моих нарочито веселых речей свекровь словно невзначай пригласила меня с собой в сад, усадила на лавочку и заглянула мне в глаза.
— Что, доченька, нелады у вас?
И тут я разревелась. Уткнулась ей в плечо и полчаса усиленно орошала слезами её летний сарафан, а мама гладила меня по плечу и приговаривала:
— Ну, ну, ничего, все образуется! В каких же семьях разладов не бывает? Небось, и не найдешь таких. Милые бранятся, только тешатся. Думаешь, даром народ так говорит?
— Я потому и хочу с ним в рейс съездить, посмотреть, что к чему, — призналась я свекрови в том, о чем матери и не заикнулась бы. — Может, я в чем-то сама виновата? Может, Темка за что-то на меня обиделся?
— Съезди, — кивнула мама, — если он и вправду обиделся, сам ни за что не скажет. Разве что выпытаешь… И еще, доченька, не спеши рубить сплеча. Ты — женщина горячая, я знаю, но будет ли для вас обоих лучше, если вы разбежитесь в разные стороны?
Когда она успела это заметить? Насчет моей горячности. Мне казалось, что перед свекровью я всегда была тише воды, ниже травы, а уж наши с Темкой разногласия мы тем более на суд его родителей не выносили.
— … Артем тоже бывает слишком горяч: не помедлит, не разберется, что к чему, а дверью хлопнет, и все разборки…
Вот об этом-то я как раз и не подумала. Хоть и вслух произнесла что-то насчет собственной виноватости, а в душе ничего такого не чувствовала. Разве я не была ему верной женой все эти годы? Разве я хоть раз ему изменила?
