– Чьё внимание? – насторожился Рюрик.
– Моё, например. Иногда люди от одиночества придумывают себе невесть что и живут в своих фантазиях. Зато не скучно, и жизнь уже не кажется столь однообразной.
Спрашивать, как зовут эту стерву, Тарасов моментально передумал.
Какая удивительная самонадеянность! Он привлекал её внимание!
– Да-да, – мстительно кивнул он, снова защёлкав замком. – Действительно, одинокие люди – они такие непредсказуемые. Вы, например, вбили себе в голову, что я хочу привлечь ваше внимание. А поскольку ваши фантазии никак не совпадали с реальностью, начали нас допекать своими визитами.
– Я?! Допекать?! – взвилась блондинка. – Да я… Да вы… Всего хорошего!
И она выскочила, гневно сжав губы. Наверное, и зубы стиснула, чтобы не обозвать соседа каким-нибудь нехорошим словом.
– И вам того же! – напутствовал её Рюрик.
На душе стало совсем гадко. От одиночества он становился склочным и скандальным. Ведь мог промолчать. Или сказать спасибо за то, что она поймала Мальвину – теперь одной проблемой меньше. И почему она его так злит?
– А потому, – вслух объявил Сваху Тарасов, – что она меня недолюбливает. Нет, недооценивает. Да ну, что уж там! Просто считает никчёмным идиотом, которым надо руководить. А меня бесят люди, которые пытаются мной руководить. Наверное, так?
Свах смотрел молча и неодобрительно. Ну, это понятно. Ему-то соседка нравилась. Купила его своими подарками. Подумаешь, благодетельница!
Последней парой, которую Тарасов составил за несколько дней до общей встречи, были Олеся и Валерий. Самое смешное, что они и в жизни были парой. Причём оба пришли на собеседование по разным рекомендациям. Из-за того, что каждый присылал двоих человек из своего круга знакомств, наверное, и получилась такая неожиданная накладка.
Олеся и Валерий находились в состоянии развода. И не просто развода, а войны, когда бывшие супруги просто-таки пузырятся и шипят от ненависти друг к другу.
Олеся пришла первой, ещё почти в самом начале работы агентства. Статная, эффектная, немного нервная, но совершенно неординарная. Она интересовалась эзотерикой, буддизмом, психологическими практиками и экстрасенсорикой. Проще говоря, женщина, планировавшая всю жизнь прожить с единственным мужчиной, а потом внезапно узнавшая, что у этого мужчины есть любовница, ударилась во все тяжкие, пытаясь разобраться, как теперь быть. Потому что человек, у которого в личной жизни всё в порядке, после рабочего дня чешет домой, чтобы наслаждаться обществом второй половинки. А тот, у кого раскол, раздрай и всяческие проблемы, зажав в потном кулачке деньги, бежит ко всяким шарлатанам, которые обещают вернуть, исцелить и наладить всё. Даже то, что, казалось бы, наладить невозможно ни при каких условиях.
Олеся была женщиной обстоятельной, поэтому к первым попавшимся колдунам обращаться не стала – только по рекомендации. Да и то про каждого узнавала, читала отзывы, а заодно и изучала методику, согласно которой её разбитое сердце будут склеивать. Кругозор она расширила, а семейная жизнь так и не наладилась.
Валерий пришёл через неделю. Нервный, взвинченный, обиженный на жизнь и, главное, на дуру-жену, которая всё испортила. Сначала Рюрика напрягла знакомая фамилия, а когда мужчина начал излагать свою версию событий, до Тарасова дошло, что перед ним муж той самой Олеси.
– Ты понимаешь, я всего-то сходил налево. Это для тонуса надо было, для уверенности! У меня с женой разница десять лет! Десять! Я просто решил встряхнуться! Я старше, у меня кризис. Интрижка обостряет восприятие, оживляет семейную жизнь, – кипятился Валера. Судя по тому, как у него дёргался глаз, семейная жизнь оживилась чрезвычайно, даже через край – примерно как дама, в кровать которой запустили тарантула.
Жена не простила, не поняла, ударилась в религию и сектантство, начала читать странные книги, жечь дома то свечи, то кофе, то волосы. Потом стала вести странные разговоры про очищение кармы, ходить на подозрительные собрания. Снимки с одного из таких шабашей Валера и увидел однажды в социальной сети, едва не свихнувшись от ужаса. Его Олеся в каком-то балахоне водила хороводы вокруг уродского чучела. Тётки рядом с ней вид имели совершенно безумный.
– Я её боюсь, боюсь, – шептал Валера. – Она ж чокнутая.
Рюрик вспомнил свою встречу с Олесей и пожал плечами. Чокнутой она точно не была. Скорее, растерянной, расстроенной, потерявшей веру и отчаявшейся. И, хоть убейте, эти двое были парой. Умеют же люди разрушать собственное счастье.
…Татьяна долго хлопала глазами, а потом решительно резюмировала:
– Эти двое тоже будут в первой группе. Это судьба, Тарасов, и не спорь. Если ты видишь в них пару, то так тому и быть. Свах что говорит?
– Он говорит, что лапы ломит к плохой погоде, и просит у тебя полкило свежей вырезки за труды, – хмыкнул Рюрик. – Что может говорить собака? Ну да, гавкнул. Но, по-моему, мы поимеем скандал с разборками.
– Это твоя интуиция подсказывает?
– Таня, это подсказывает моя логика!
– Скажи ей, чтобы заткнулась, – легко отмахнулась подруга. – Она тебя всю жизнь подводит. Слушай сюда, рассказываю краткий план действий.
То, что Таня назвала кратким планом, оказалось грандиозной схемой, в которой была продумана каждая мелочь. Вплоть до меню шведского стола и ведущего.
– Мы там что, ещё и есть будем? – растерялся Рюрик.
– Люди, когда нервничают, то чувствуют себя увереннее, если чем-то заняты, – просветила его Татьяна. – Они либо жрут, либо пьют.
– И пить будем? – пытался до конца уяснить весь ужас грядущего Тарасов.
– Минералку и сок, – утешила его подруга. – А ведущий нужен, чтобы их раскрепостить.
– А от меня что требуется?
– Быть свадебным генералом, – хмыкнула Ханина. – Проще говоря, ты у нас камердинер при Свахе, так как гвоздь программы именно он.
– Слушай, Танюха, а без нас никак? – прокряхтел Рюрик. – Не люблю я эти сборища…
– Привыкай. Кроме того, это ты их всех втравил в эту мясорубку!
– Какое чудное сравнение, я польщён, – убито проворчал Рюрик. – Вообще-то идея была твоя.
– Скажешь, плохая идея? – с вызовом прищурилась Ханина. – Ты ж сам сказал, люди нашли друг друга.
– Процентов на семьдесят-восемьдесят. Идеальных пар не бывает. Я тоже, пардон, не всевидящее око, – открестился от сомнительной славы Тарасов. – Они сами определятся. Кроме моей интуиции есть ещё и личные предпочтения каждого.
– Вот и проследишь. А тех, которых считаешь парами, ненавязчиво сведёшь. Ненавязчиво, Юрик, а не как баранов в стойло. Всё остальное не твоя забота.
– Ненавязчиво – это как? Легко сказать, – закипятился будущий сводник. – Таня, я не смогу!
Волновался он зря. Снисходительно улыбнувшись, идейная вдохновительница просветила своего робкого напарника:
