Они или искренне забеспокоятся из-за ее внезапного исчезновения, или переполошатся, предположив, что ей стало все известно. Как бы то ни было, она не собиралась возвращаться. Прихватив с собой все свои деньги, которые оставались практически нетронутыми, и документы, она первые два часа просто колесила по Парижу, заправила машину и продолжила бесцельную езду, куря одну сигарету за другой и гадая, как ей поступить дальше. Наконец, она остановилась возле отеля «Ритц», зашла и попросила служащего помочь ей позвонить в Москву. Молодой мужчина в униформе отвел ее в уютную кабинку и показал, что надо сделать.
Убедившись, что ее никто не слышит, она набрала номер Рубина. Никогда еще она так не желала, чтобы он был дома. Услышав долгожданный щелчок и густой рокочущий бас, почувствовала, как по щекам ее катятся слезы.
— Гришенька, они обманули меня… Они украли мои картины. Я не могу больше оставаться в этом доме. Забери меня отсюда, я не могу туда возвратиться… Мне плохо. Ты меня слышишь?
— Слышу.
— Тогда скажи мне что-нибудь.
— Ты не сможешь взять билет и до отлета переночевать в каком-нибудь отеле?
— Нет! Мне кажется, что стоит мне только оказаться в аэропорту, как меня сразу увидят и вернут назад. Я им нужна.
— А как же ты обнаружила пропажу?
— Они все заменили копиями. Представляешь?!
— И ты думаешь, что это Бернар?
— Я не хочу думать… Я не знаю, что мне думать…
— Бернар не такой человек.
— Я знаю, но в галерее нет моих картин.
— Ты можешь найти какой-нибудь отель и дождаться меня?
— Я звоню из отеля «Ритц».
— Вот и жди меня там. Я постараюсь успеть на вечерний рейс и уже утром буду у тебя.
Главное, бога ради, не наделай глупостей… Я сейчас только позвоню в Лондон. Ты же знаешь, там выставляют твои картины…
— А почему же ты сам туда не поехал?
— Я был там, провел большую работу… Поверь, я сделал все что мог. Надеюсь, все получится.
— Конечно, Гришенька. Все, я кладу трубку, беру номер и жду тебя. Целую. Все.
Она расплатилась за разговор и сняла номер с видом на Вандомскую площадь. Заказала минеральной воды и села у окна. Где сейчас Бернар? И что вообще произошло в их доме?
Кому в голову пришла эта совершенно дикая идея украсть ее работы?
Она позвонила Франсуа. Он волновался.
— Ты где? Что ты себе позволяешь? Что произошло на этот раз?
— Франсуа! Помнишь тот последний бар, где мы с тобой встретили Блюма?
— Это того самого, в которого ты плеснула виски? По-моему, этот бар называется «Сезанн». И что?
— Зайди в мою мастерскую. Там возле окна увидишь завернутые в холст картины. Их две.
Не спутай. Но одна на верстаке, а другая возле окна. Принеси мне именно ту, что возле окна.
Хорошо? Все, я жду тебя в этом баре. Целую.
Уже повесив трубку, она подумала о том, что не доверяет и Франсуа. А вдруг все они заодно: и Натали, и Бернар, и Франсуа… Пусть они думают, что она живет у Клотильды.
Незачем и Франсуа знать, что она остановилась в «Ритце».
И все-таки, несмотря на свои сомнения, увидев входящего в бар Франсуа, она обрадовалась ему, как близкому человеку. Он поцеловал ее в щеку и ласково потрепал по плечу.
— Тебе заказать что-нибудь выпить? — Он протянул ей завернутый в коричневую бумагу сверток и сел рядом.
— Если честно, то я уже порядком набралась. Спасибо, что принес. Ты извини, что я по телефону вот так, грубо… Даже не поздоровалась с тобой. А ведь ты, пожалуй, единственный человек во всем Париже, которому я могу довериться. Франсуа, у меня нехорошее предчувствие.
— И ты поэтому снова сбежала? Что произошло?
— Я не могу сказать тебе, потому что не уверена. Но и оставаться там, в доме, не могу.
Понимаешь, у меня такое чувство, словно все рушится на глазах.
— А что на этой картине? Это как-то связано с твоим бегством?
— И да, и нет. Просто этот портрет являлся одним из условий моего проживания в этом доме. Но я-то все свои условия выполнила, а вот они — нет. Поэтому не получит она никакого портрета. Я его уничтожу или продам ей же за миллион франков.
— Говори тише. На тебя уже стали обращать внимание.
— Это цветочки, вот сейчас придет Блюм — а я чувствую, что он здесь не случайный посетитель, вот тогда действительно все обратят внимание…
Но Блюм так и не появился. Они ушли за полночь, Франсуа отвез Еву в тупик Бово, в гостиницу, и, проводив до самых дверей, вернулся на такси домой. Ева же, увидев за конторкой склоненную над книгой девушку в круглых очках, попросила отвезти ее на машине в «Ритц».
Щедро заплатив, она взяла с нее слово никому не сообщать о своем новом местонахождении.
— А где же тот красивый мсье? — спросила Клотильда, прощаясь с Евой.
— Не знаю. Должно быть, уже спит.
Оказавшись в номере, Ева сначала попыталась уснуть, но потом поняла, что не сможет, и заказала по телефону кофе и сандвичи. Порывшись в сумочке и отыскав визитку Блюма, она набрала его номер и долго ждала, прежде чем на другом конце провода взяли трубку.
— Слушаю, — ответили по-французски.
— Это Ева Анохина. Вы не могли бы приехать ко мне сейчас? Я в отеле «Ритц». — И, не дожидаясь ответа, положила трубку.
Если Блюм куплен Натали, то он непременно примчится в надежде на какое-нибудь новое предложение, но уже с другой стороны. Беспринципный продажный журналист не сочтет это дурным тоном. Если же Блюм тут ни при чем, то он, чертыхнувшись, повернется на другой бок и продолжит прерванный сон. Поэтому, когда она, доедая последний сандвич, услышала стук в дверь, ей стало не по себе.
— Войдите.
Блюм, мрачный, заросший трехдневной щетиной, поправив на своем круглом животе длинный белый джемпер, уселся без приглашения в кресло и, достав из кармана брюк пачку сигарет, смачно закурил:
— Я вас слушаю.
Ева отставила чашку с недопитым кофе и тоже достала сигарету:
— Судя по всему, я скоро уеду из Парижа.
Но перед отъездом мне бы очень хотелось знать, что руководило вашими чувствами, когда вы писали свою статью? Скажите мне правду. Речь идет о моем будущем. Но не как художницы, а как женщины. У меня большие неприятности.
Если вы мужчина, то прошу вас — не бейте лежачего. Признайтесь: это Натали заказала вам статью?
— Даже если бы это было так, мадемуазель Ева, я бы вам ничего не сказал. Натали — взбалмошная женщина, но глубоко порядочная. Она не стала бы мараться. Другое дело — заказать хвалебную статью. Вот тут она мастер. Но откуда вдруг у вас такие мысли? Я хорошо знаю эту семью и уверен, что никто из них никогда не причинил бы вам вреда. Я хорошо разбираюсь в людях. А насчет того, что мной руководило, я отвечу: желание помочь вам.
