– А давай я позвоню твоим родителям и все расскажу, – предложила Марина. – Мол, так и так, Светлана живет в Ямском, у нее все хорошо.
– Даже не знаю. Они и так знают, что со мной все в порядке. Раз в год посылаю им открытку, чтобы не волновались. Да и стоит ли мне вообще с ними видеться? Не хочу ворошить прошлое. Мне достаточно знать, что они где-то там.
– Но ведь однажды они умрут. И ты будешь корить себя, что не проведала их ни разу.
– Маринка, давай отложим этот разговор. Мне голова начинает болеть от всех этих воспоминаний о родителях и моей с ними жизни.
– Хорошо, проехали. Захочешь поговорить – обращайся.
– Обязательно. Давай за вас – чтобы все было хорошо. – Светлана подняла только что принесенный официантом бокал вина, легонько прикоснулась им к чашке подруги и залпом выпила. – Ладно, ты поезжай в отдел кадров, а мне нужно бежать. Там, в школе, очередное заседалово какое-то. Сама знаешь – на трезвую голову туда никак нельзя, иначе подохнешь от скуки. А не идти – так директриса прогул поставит, а это уже минус в зарплате.
– Я заплачу, – одернула Марина подружку, когда та полезла в сумочку за кошельком.
– О’кей, – в следующий раз я проставляюсь, – весело подмигнула Света. – Все, лечу. Позже созвонимся.
Подруги расцеловались в щечки и разбежались в разные стороны. Одна, несмотря на каникулы и жару, выслушивать рекомендации управленцев отдела образования, как учить детей, другая – устраивать мужа на едва ли не единственное в городе успешно работающее предприятие.
Спустя пятнадцать минут Марина была уже на стоянке у входа в административное здание фабрики. Видимо, только закончилась смена или начался обеденный перерыв, так как из дверей бесконечным потоком выходили рабочие и служащие. В спецовках и костюмах, молодые и в возрасте, молчаливые и о чем-то возбужденно спорящие. Марина смотрела на них и перед глазами вставали воспоминания. Ее отец был рабочим, и Марина часто приходила к проходной встретить его после рабочей смены. Папа брал ее за руку, и они шли погулять в парк, поесть мороженое крем-брюле. Марина всегда с нежностью вспоминала эти счастливые моменты из детства.
Достав из бардачка конверт, она положила туда несколько купюр, вышла из машины и, глубоко вздохнув, набрала на мобильнике номер.
– Алло, Николай Онуфриевич? Добрый день. Вас беспокоит Марина, подруга Светланы… – она старалась не волноваться и говорить спокойно. – Да, я уже подъехала. Через минуту буду у проходной.
Не успела Марина зайти внутрь здания, как к турникетам подошел полноватый мужчина лет пятидесяти, в потертом костюме и черных сатиновых нарукавниках.
– Вы Марина? – с приятной улыбкой спросил он ее.
– Да, здравствуйте.
– Андрюха, пропусти эту красавицу, она со мной, – обратился Николай Онуфриевич через окошко пункта охраны к парню в камуфляжной форме.
– Зря обнадеживать вас не буду, – сразу же перешел к делу мужчина. – Начальник кадров тут – сложный человек. На уговоры, мольбы и слезы не реагирует. Так что сразу забудьте про этот вариант. Единственное, что на его действует положительно, – это деньги. Да и то не всегда. Поэтому будем надеяться, что именно вам удача сегодня улыбнется.
Марину начало подташнивать от волнения, она и раньше нервничала, а сейчас начали трястись руки. Они зашли в лифт и стали подниматься. На табло поочередно загорались и гасли цифры – 1, 2, 3…
– У меня есть деньги. Немного, но… – прерывающимся голосом сказала она.
– Успокойтесь! – Николай Онуфриевич ободрительно приобнял ее за плечо и подмигнул. – Прорвемся.
Выйдя из лифта, он показал ей пальцем на кабинет и сделал знак головой, мол, тебе туда.
– Спасибо вам за помощь, – тихо поблагодарила Марина.
– Да на здоровье. Желаю удачи. Светке привет передавайте. – Мужчина зашел обратно в лифт, двери сомкнулись, и Марина осталась одна в пустом коридоре.
Собравшись с духом, она подошла к двери и постучала.
В кабинете за массивным столом с резными ножками сидел мужчина средних лет, по виду славянин. Откинувшись в кожаном кресле, он курил, лениво рассматривая какие-то документы.
– Заходите-заходите, присаживайтесь, – он кивнул, указывая на кресло у стола.
– Добрый день. Я по поводу работы. Мне сказали, что у вас есть место…
– Извините, но для девушек – ничего нет, – не отрываясь от бумаг, ответил тот.
– Я своего мужа хочу устроить. Он очень хороший резчик по дереву. И образование у него соответствующее есть. Вот, смотрите.
Марина достала из сумочки файл с дипломом мужа и вложенным в него конвертом, положила на стол перед кадровиком. Тот со снисходительным видом взял документ и, сунув конверт в стопку лежащих сбоку папок, развернул его.
– Та-ак, техникум, ага, резчик первого разряда, – забормотал он себе под нос и вдруг резко замолк и поднял взгляд на посетительницу. Наконец, выдержав паузу, спросил:
– Клим Викторович Байков. Какая-то знакомая фамилия. Это, случайно не тот, что в центре города человека убил несколько лет назад? Помню, все газеты тогда об этом писали. У нас город тихий, маленький. А тут – такое.
– Да, он, – без энтузиазма признала Марина.
Она сидела очень ровно, как женщина, знающая себе цену. Но в глазах стояло отчаяние, она чувствовала – еще немного, и позорно разревется. Внезапно вся эта затея показалась ей бессмысленной и глупой. Кому нужен бывший зэк, да еще на фабрике, на которую полгорода пытается попасть? А Светка так обнадежила. Мол, мой дядя – бухгалтер главный, всех там знает, все устроит. Тоже мне протекция. Даже взятка не помогла. Сейчас скажет – извините, ваш муж нам не подходит. Марина уже была готова встать и уйти.
– Простите, забыл представиться, Иван Петрович Луков, – начальник неожиданно оживился. Он энергично поднялся из кресла, подошел к молодой женщине и протянул руку.
– М-марина Байкова, – ответила она растерянно и, поднявшись, тоже протянула руку для рукопожатия.
– Да не расстраивайтесь вы так, – увидев застывшие в глазах молодой женщины слезы, Иван Петрович достал из кармана пиджака платок и протянул ей. – Бывает. Человек оступился. Думаю, нужно дать ему шанс. Возможно, что он и не виноват был. Садитесь, расскажите о нем.
– Вообще-то он заступался за меня. Подрался с одним человеком. И так вышло, что тот ударился головой обо что-то. То ли ступеньки, то ли камень. Извините, – Марина заплакала.
– Ничего-ничего. Вот, возьмите, попейте, – начальник налил из стоящего на столе графина воды и подал стакан посетительнице.
– Значит, так. Мы его возьмем. Почему бы не дать возможность человеку вернуться к нормальной жизни. Тем более вы говорите – мастер. Два месяца – испытательный срок. Посмотрим, что умеет, как работает. А там уже оформим, как полагается, на постоянно. Кстати, а почему он сам не пришел?
