– Понятно.
– И мне понятно. Как ваша Севастьянова довела себя до развала, понятно, – усмехнулся Валера.
– Ну, в этом мы с вами не одиноки.
– Чуприн мог бы вам сказать, что у него нет прежних полномочий, но этого он делать не стал. Почему?
– Калужных?
– Совершенно верно.
– Договорился с ним о сотрудничестве?
– Выплатил ему, скажем так, единовременное денежное вознаграждение. В каком размере, не знаем. Да это и неважно. А важно то, что Калужных распоясался, и запоясать его некому.
– А кто может это сделать? – Матвей выразительно посмотрел на Валеру.
– Мы.
– Как?
– Для начала нужно вернуть отель под контроль настоящего хозяина.
– И как это сделать?
– Очень просто. Подключим спецназ, и вопрос будет решен. У вас есть люди, которые смогут взять отель на охрану?
Матвей подозревал, что его людей не хватит для полноценной охраны отеля, но сказал решительное «да».
– Отлично. Прямо сейчас и займемся, – сказал Валера.
Матвей удивленно посмотрел на него.
– А чего тянуть? – усмехнулся Валера. – В таких делах нужно решать все быстро, и у нас такая возможность есть.
– Насколько я понимаю, вы не занимаетесь благотворительностью.
– Нас финансируют на средства налогоплательщиков, мы должны защищать наших граждан на безвозмездной основе. Но в данном случае мы благотворительностью не занимаемся. Чуприн ушел, его место освободилось, и…
Он нарочно потянул паузу.
– Да, вы можете занять это место… – кивнул Матвей.
– Я так думаю, что это решение должна утвердить твоя хозя… твой босс.
Убоповец рассуждал правильно, и Матвей должен был связаться с Элеонорой. Она захочет встретиться с Валерой и Жорой, будет разговор, и на это уйдет масса времени… А он так устал за последнее время, ему бы отдохнуть. И неплохо было бы сделать это в комфортабельном гостиничном номере.
– Она утвердит.
– Ты в этом уверен?
– Она всецело полагается на меня. У нее просто нет другого выбора.
– Ну, хорошо.
– И еще, вы могли бы показать себя в деле. Покажете, тогда никаких проблем, – добавил Матвей.
– Логично, – кивнул Валера. – А показать мы покажем…
Уже через час после этого разговора Матвей находился возле «Гранд Хауса».
Строение впечатляло – благородный цвет, строгая современная архитектура, масштабность и фундаментальность. Основное здание стыковалось с боковыми в форме трапеции, основанием которой служил кованый забор. Вдоль этой ограды тянулся тротуар, между ним и широким шумным шоссе размещалась парковка для машин.
От этой парковки к парадному входу можно было попасть только пешком – по широкой аллее, огибающей красивый фонтан. Но был еще проезд через главное и боковые здания, эта дорога, пересеченная шлагбаумами, вела к парадному входу. По ней к отелю и подъехал микроавтобус со спецназовцами.
Валера, он же майор Трунов, решил обойтись без масок-шоу, поэтому собровцы входили в отель спокойно, без шума, с открытыми лицами. И охранников на пол не укладывали. Они просто просили их освободить здание. Просили вежливо, но настойчиво и с угрозой.
Охрана сопротивления не оказала. Все десять человек покинули отель, а их место занял Матвей со своими бойцами.
Он расставил людей по местам. Краснеть за них не придется – и на вид они фактурные, и костюмы, не из дешевых, сидят на них как надо.
Сам он поднялся в кабинет директора.
В приемной дюжий спецназовец о чем-то мило беседовал с хорошенькой секретаршей. Еще один боец находился в кабинете вместе с майором Труновым.
Валера стоял у директорского стола, нависая над плешивым толстяком с маленькими крысиными глазками, а тот лихорадочно доставал из стола какие-то бумаги.
– Вот основание! Постановление совета директоров! – протянул он Трунову одну бумагу, другую. – Вот решение суда!
Майор, казалось, собирался обложить его матом – столько злости было в его взгляде.
– Вы же понимаете, Алексей Павлович, что все это – «липа», – процедил сквозь зубы Валера.
– Не понимаю!
– Что ж, тогда собирайтесь.
– Куда?
– В отдел по борьбе с экономическими преступлениями, там вам все подробно объяснят.
– Ну, я, конечно, понимаю, что эти постановления не совсем законны… – промямлил толстяк.
– Кто вас поставил на этом место?
– Ну, было собрание акционеров…
– Кто конкретно?
– На собрании было вынесено решение…
– Имя? Фамилия?
– Мне кажется, мы говорим на разных языках… – мямлил фальшдиректор.
– Калужных?
– Ну-у…
– Я спрашиваю, Калужных?
– Ну, он, конечно, имеет определенное отношение…
– Сейчас вы, граждан Шарабанов, отправитесь к этому типу и скажете, что у него есть шанс выйти из этой игры без потерь. Он оставляет «Гранд Хаус» в покое, а мы не трогаем его. В противном случае он оказывается на нарах.
– Ну, я передам ему.
– Вот прямо сейчас и отправляйся. – Трунов показал на выход.
Шарабанов нервно поднялся и, с опаской глядя на него, шагнул к дверям.
– И вещи свои заберите. Здесь вы больше не появитесь, – бросил вдогонку майор.
– Э-э, я потом, как-нибудь…
– Старшина, проводите гражданина!
Собровец увел зиц-председателя, и Матвей остался наедине с Труновым.
– Я так понял, Шарабанов собирается вернуться, – заметил тот.
– Да нет, это он вас боится. Ему бы побыстрей убраться, чтобы вас не видеть. Чует собака, что чужое мясо ему не простят.
– Может, и боится. А может, основания у него серьезные. – Майор взял бумаги, которые протягивал ему Шарабанов.
– Вряд ли. Юридические основания хлипкие, весь захват построен на силе и лжи.
Матвей был в этом уверен. Калужных не заморачивался на том, чтобы придать процессу железобетонную юридическую законность, он сделал ставку на глупость Элеоноры и на Альберта, который должен был направлять ее по ложному пути.
Калуга держал руку на пульсе событий, и стоило только Элеоноре разувериться в Альберте, как он тут же попытался похитить ее ребенка. Сейчас он затаился, но это затишье перед бурей… Элеоноре не стоило бы ехать сюда, дома у себя она под охраной, а в пути с ней все может случиться.
– На силу всегда найдется сила, – усмехнулся Трунов.
