— Что это он не открывает? — забеспокоился Черников.
— Спит, наверное.
— Он сказал, что встает в семь и садится за мемуары.
— Ага. — Никитин неопределенно хмыкнул, разглядывая этикетку на бутылке «Дербента».
Черников толкнул дверь, и она неожиданно открылась. Ни слова не говоря, опер вынул ПМ и осторожно вошел в квартиру. За ним проследовал Саша. Его вид, с пистолетом в одной руке и бутылкой коньяка в другой, был несколько нелепым, но отвлекаться на то, чтобы избавиться от благородного напитка, не было времени.
Черников рывком перевалился через порог комнаты, за секунду оценил ситуацию в квартире и завопил:
— Саша! Займись дедом, я к балкону!
Балкон был пуст. Глянув вниз, он не обнаружил никаких признаков жизни или смерти на асфальте. Потом опер повторил движение человека в кожаной куртке — быстро поднял голову вверх. Не стоило даже думать о том, что можно дотянуться до балкона пятого этажа.
— Не на крыльях же он сюда прилетел! — в сердцах рявкнул он в комнату.
А там Никитин стащил старика на пол и делал ему искусственное дыхание. Саша уже понял, что тот будет жить. Пульс прощупывался, появилось и прерывистое дыхание.
— Давай, старик! — подбадривал его Никитин, продолжая давить толчками на седую впалую грудь. — Сейчас коньячку хапнем по маленькой! «Дербент», Кизляр, выдержка три года! Сорок два градуса! Как в сказке будешь.
— Ушел, сука! — со злостью выдавил Черников, входя и отмахиваясь от надоедливой тюлевой занавески. — Или улетел. — Некоторое время он глядел на Никитина, трудящегося в поте лица, потом заявил: — Хорош прессовать-то его!
— Посмотри у него лекарства на тумбочке. — Александр продолжал работать руками.
— А я в них разбираюсь? Валокордин, реланиум… Влей лучше пару капель коньяка ему в рот!
Наконец дыхание старика стало ритмичным.
Никитин поднялся с пола и коротко приказал Черникову, показывая на кучу пузырьков и таблеток:
— Дай нашатырь. Вон он стоит.
В это время этажом ниже двое братьев Мартемьянц семи и девяти лет воспользовались отсутствием дома взрослых и продолжали игру в полицейского и бандита. Забава заключалась в стрельбе друг в друга из пистолетов, снаряженных пистонами. Братья умело скрывались за складками местности в полногабаритной квартире и постоянно спорили о том, кто из них был убит первым. Иногда спор перерастал в масштабные драки, в ходе которых постигалась истина. Они приняли компромиссное решение быть убитыми по очереди, а потом младший Мартемьянц вдруг обратил внимание старшего на необычную ситуацию, сложившуюся за их окном. Балкон братьев был на другой стороне дома, поэтому они прильнули к окну.
Прямо перед ними висел мужик
Прямо перед ними, зацепившись руками за край балкона четвертого этажа, висел мужик. Такого они еще не видели никогда в жизни. Мужик не звал на помощь, не пытался подтянуться и снова залезть на балкон. Он просто висел, словно в этом был какой-то смысл.
Братья открыли окно. Видение не исчезло. Живой мужик в коричневой кожаной куртке спокойно висел, зацепившись руками за край балкона. Увидев открывающееся окно, он вздрогнул, но заметил детей и немного успокоился.
— Дядя! — обратился к нему старший Мартемьянц. — Пожарных с лестницей позвать? У нас телефон есть.
Мужик молчал.
— Может, дяденька глухой? — спросил младший.
— Не знаю, — сознался старший и заорал: — Дядя!
Мужик зашипел на них как гусь.
— Он немой, — понял старший. — Поэтому не может позвать на помощь. Дядя! Вам позвать пожарных?
— Кто там орет? — спросил Никитин Черникова, вливая в рот пенсионера полрюмки коньяку. — Ну-ка, глянь.
Черников вернулся через мгновение и сообщил:
— Пацанва какая-то. Где-то рядом.
— Может, он нас не видит? — спросил младший.
— Видит, но не слышит.
— Поэтому не понимает.
— И сказать ничего не может. Он глухонемой, — заключил старший.
— Надо что-то делать.
— А как? — огорчился старший Мартемьянц и тут же ответил на свой вопрос: — Нужно в него что-нибудь кинуть. Легкое.
— Гвоздь подойдет?
— Что с вами случилось? — спросил старика Никитин, едва тот стал проявлять признаки осмысленных действий. — Кто на вас напал? Вы знаете его?
Муромов уставился на Никитина немигающим взглядом.
— Вы кто?
— Начальник отдела по раскрытию убийств Никитин.
— Вот дожились, а?! — внезапно восхитился старик. — Убить еще не успели, а начальник уже здесь! Молодца! Не зря НКВД с конца тридцатых кадры готовить стали!
— Мой коллега Черников был у вас вчера, — пояснил Саша.
— Здорово, дедуля, — заявил Сергей. — А у тебя, вижу, жизнь ключом бьет? Не ту фамилию в мемуарах упомянул, что ли?
— А, Серега! — Старик улыбнулся одними губами. — Жизнь нынче стала опасной! Демократы хреновы довели страну!
— Это демократ тебя так? — полюбопытствовал Черников. — Кто был здесь? Знаешь, нет?
— Если бы знал! Налетел, падла, как коршун! Если бы я не спал, то показал бы ему, суке, старую закалку!
— Ладно, — успокоил разбушевавшегося доктора наук Никитин. — Из-за чего вас хотели убить? Сами подумайте. Вчера к вам приходит сотрудник полиции и расспрашивает про дела давно минувших дней. У вас сегодня с ним назначена встреча. Опоздай мы на полминуты, вы были бы убиты. Так кто это мог быть? С кем вы разговаривали после ухода Сергея?
— Он на гвозди не откликается.
— Молчит, — согласился старший брат. — Принеси-ка мне дротик от дартса.
— Может, в полицию позвонить?
— А вдруг он не хочет, чтобы кто-то полицию звал? Неси дротик.
— С кем разговаривал? Да ни с кем! Кому нужен такой старый пень, как я?! Впрочем…
За окном раздался страшный крик, как-то нехорошо удаляющийся вниз.
Черников и Саша метнулись на балкон.
— Черт!.. — вырвалось у Никитина. — Это тот самый! Социолог из мэрии!
К крику человека в кожаной куртке, корчившегося на асфальте, добавились несколько вскриков женщин, проходивших мимо. Около пострадавшего мгновенно стала собираться толпа.
— Откуда он упал?! — Изумлению Черникова не было предела.
Он смотрел вверх, не понимая, как такое могло случиться.
— Откуда упал?! — взревел Никитин. — Он висел, зацепившись за балкон! Ты как проверял?! Пока это наш единственный свидетель! Вызывай «Скорую» и опергруппу! Я вниз!
