— Я сейчас! — воскликнула она и выскользнула из ординаторской. У меня появилось нехорошее предчувствие, что приближается страшная кульминация. Я сослалась на то, что мне надо выйти, и устремилась следом, застав ее за тем, что она опорожняет флакончик клофелина и высыпает таблетки в самойловский стакан. Я выбила его у нее из рук. Ольга закричала, как раненое животное. На ее вопль прибежали Владик, Люда и Нина Ивановна. Осколки разлетелись по всему полу. На один из них наступил Самойлов и чуть было не поранил ногу.
— Что здесь, черт возьми, происходит? — заорал он.
— Убийца! — крикнула Ольга. — Жалкий садист! — ее наконец прорвало. — Бабник проклятый! — Она залепила Владику пощечину. — Будь ты проклят!
Самойлов такого никак не ожидал, тем более от Ольги Ионовой, которая всегда преданно смотрела ему в рот. Она бросилась на него с кулаками, но он все-таки успел скрутить ей руки. Я предпочитала не вмешиваться.
— Людка, вколи ей реланиум, — орал Самойлов, — и вызывай дурбригаду!
— Какой реланиум?! — кричала Людка. — Она же пьяная!
С трудом Владику, Людке и Нине Ивановне удалось уложить Ольгу на кушетку и связать ей простыней руки. Она продолжала сопротивляться, а я оставалась сторонним наблюдателем.
— Бедненькая, — приговаривала Нина Ивановна, пока Владик привязывал Ольгины ноги к кушетке. При этом девушка сумела залепить ему в лоб туфлей, но Самойлов не перестал чертыхаться. — Тебе бы поспать, — обратилась Люда к обезумевшей подружке, по-видимому решив, что у Ольги началась белая горячка.
— Тебе мало было, что ты сестру мою на тот свет отправил вместе с ребенком, ты и мне жизнь сломал! — рыдала Ольга. Наконец она позволила себя уговорить и уложить на кушетку, но продолжала твердить одно и то же: — Ненавижу! Ненавижу!
— Врач, делающий аборт, никого не убивает, — оправдывался ошарашенный Владик. — Это как нож. По своей воле он никого зарезать не сможет.
— А я ведь тебя любила, — стонала Ольга. — Я Леночку предала. А ты… — она снова заплакала. — Тебе всегда было на меня наплевать. Мне Свиридов две тысячи баксов за тебя пообещал. Да мне и денег не надо, лишь бы от тебя избавиться и не видеть, как ты тискаешь всех подряд!
Когда Оля немного успокоилась, я спросила ее про камень.
— А с вами я не хочу разговаривать! — воскликнула она. — Ты ведь и с ней спишь, Самойлов!
Он не нашелся, что ей ответить, а я вышла на улицу, чтобы глотнуть чистого воздуха. Из машины позвонила Славке и попросила его задержать Ионову на эту ночь, боясь, что в приступе ярости она способна на все что угодно. А ее настроение в данный момент вряд ли можно было назвать благодушным. Он неохотно, но все же согласился, учитывая, что имела место попытка убийства.
— А что мне за это будет? — весело закончил Славка.
— Радуйся, что ничего не будет, — ответила я.
Чей-то темный силуэт мелькнул у меня в окошке, и я приготовилась к неприятностям, потому что опасалась, что Кустарин не будет ждать. Я отчетливо помню его прикосновение к моей ладони. Этот человек вызывал во мне странно беспокойное двойственное чувство: влечение, смешанное со страхом. Какая-то часть меня, где-то очень глубоко, на уровне подкорки, жаждала новой встречи с ним; другая — стремилась быть от него как можно дальше. Умом я понимала, что он опасен, но, возможно, я просто любила рискованные игры.
Кто-то стукнул в стекло, и я направила туда дуло пистолета. Когда мои глаза адаптировались к темноте, я разглядела, что держу под прицелом Самойлова. Сама не знаю, что я испытала — облегчение или разочарование. Я приоткрыла дверь, и Владик оказался в непосредственной близости около меня.
— Я жду объяснений, — заявил он.
Мой внутренний голос где-то в подсознании дико загоготал.
— Сбавь тон, — попросила я и спрятала «пушку».
— Ну и обращение! — восхитился Владик.
— Что тебя конкретно интересует? — спросила я.
— Все — от начала до конца.
— Хорошо, — кивнула я. — Ты до смерти надоел жене своими пьянками и гулянками, и она решила от тебя избавиться. Тут вполне подошел бы обыкновенный развод, но ты влип в историю с украденным камнем, и Свиридов убедил ее, что по-хорошему расставаться с тобой опасно.
— Ему-то это зачем? — хмуро спросил Самойлов, достал сигарету и закурил. Яркий огонек прорезал ночную мглу и осветил его лицо. Второе покушение на жизнь не прошло для него бесследно: выглядел Владик, мягко говоря, неважно.
— У него появился собственный интерес, — объяснила я. — Ему приглянулся драгоценный камешек, и он без зазрений совести положил его к себе в карман. Но понадобился козел отпущения.
— То есть я, — уточнил Самойлов.
— Молодец! — похвалила я. — Правильно мыслишь. На покойника можно свалить все, что угодно. Тогда он купил одного типа, который и должен был с тобой расправиться, когда ты выходил от Ионовой. Предварительно Юрий Михайлович навел все справки и выяснил, что милая Олечка имеет на тебя зуб, в отличие от глупышки Регины, которой ты полностью закомпостировал мозги. В прошлом твоем он тоже основательно покопался и легко догадался, какая связь существует между бедняжкой Леной Королевой и твоей любовницей, которая до своего неудачного замужества носила ту же фамилию. И Оленька ему помогла, только вот убийца облажался!
— Не ожидал от нее такого, — снова начал Самойлов.
Я усмехнулась:
— Еще бы! Уверена, что твоя Оленька за Свиридова замуж собиралась. Ты тоже такого наверняка не ожидал?
— Да уж… — Владик выглядел обескураженным, но я решила его не щадить и далее, выложив все до конца.
— Она же на все ради Юрочки готова была. Неужели ты не понял? И две тысячи баксов здесь абсолютно ни при чем. Поразборчивее надо быть в связях, — заметила я менторским тоном. — Врач все-таки. Неужели тебя не волнует угроза СПИДа, если уж тривиальной ревности ты совсем не допускаешь?
— Кто бы говорил! — Владик явно нарывался на ссору.
Я предпочла оставить его выпад без внимания.
— Неужели ты действительно думал, что Ольга простила тебе смерть сестры? — изумлялась я. — Вот наивность!
— Никогда не предполагал, что Ольга ее сестра! — воскликнул Самойлов. — Она и словом не обмолвилась. Мало ли в Тарасове Королевых?
— Незадолго до своей смерти Свиридов договорился с Ионовой, что она сама закончит начатое им дело. И ей бы это наверняка удалось, если бы не мое расследование! — добавила я без ложной скромности. — Подозреваю, что она еще не знает о гибели Свиридова. Бедная Ангелина, — посочувствовала я жене Самойлова. — Ее не только муж, но и любовник обманывал.
— С меня причитается, — произнес вконец расстроенный Владик и потянулся к двери. — Только я не понял, зачем Андрей передал бриллиант Ангелине.
— Кустарин похитил бриллиант из музея и через Стрижевского передал его твоей жене на хранение. Наверное, ему показалось надежнее хранить его подальше от Германии. А чем плох Тарасов, особенно если здесь живет родная сестра, на которую он вполне может положиться? В обмен на услугу Андрей передал ей новые технологии для ее процветающего бизнеса: с его-то средствами он вполне мог позволить себе приобрести «ноу-хау» в Германии.
