— Он замерзнет, — заявила мама. — Так что придется ехать тебе.
Защита должна была состояться около пяти. Точнее, в один день защищались двое — я и один молодой человек. Его фамилия по алфавиту шла первой, поэтому и защищаться он должен был первым, в четыре часа, а я сразу после него. Мне сказали, что обычно мероприятие длится час, хотя бывает всякое.
Мы с мамой решили приехать в Математический институт к четырем, тем более что надо было успеть прямо там приготовить кое-какую еду да еще забежать в офис к новому русскому за нашим спиртным.
Нагруженные тяжеленными сумками с колбасой, сыром, салатами, икрой и многим другим, мы вышли из дому. Мороз крепчал. Под этим предлогом я попыталась вымолить у мамы разрешение надеть брюки и толстый свитер, однако она была непреклонна, и я была облачена в Светин костюмчик, состоящий из черной юбки, белой блузки и черного пиджака. Ну и, разумеется, в пальто.
План наш состоял в следующем: по пути мы закупаем пять батонов, а также бананы, апельсины и яблоки, потом едем в кондитерскую «Север», где в три пятнадцать встречаемся с моей замужней сестрой Леной, покупаем четыре торта и двигаем в институт, до которого из «Севера» рукой подать.
Первое нарушение плана произошло в трамвае, где мама обнаружила, что забыла дома красную рыбу. На мои заверения, что можно обойтись без рыбы, мама ответила невменяемым взглядом, повернулась и поехала обратно. Я же, скованная обещанием встретиться с сестрой, продолжала путь. В результате у меня оказались все сумки с продуктами — и те, что несла я, и те, что сперва были у мамы. Итого четыре. Еще маленькая сумочка с документами, которую я, памятуя вчерашние события, берегла словно зеницу ока.
Приобретя в ларьке фрукты, я поняла, что явно переоценила собственные силы. Шесть сумок, две руки… к тому же дело не только в количестве, но и в весе… к тому же нельзя ни на миг забывать про документы, а то кто-нибудь выхватит их и убежит… Я тащилась, словно хромая черепаха, и тянула за собой груз, помогая себе стонами и охами.
Доплетясь до «Севера», я с трудом поместила провизию на подоконник, приобрела четыре больших торта и с облегчением привалилась к стене. Скоро придет Лена и мне поможет.
Минуты убегали за минутами, а сестры моей все не было. Посетители бросали на меня странные взгляды, то ли подозревая в желании открыть индивидуальную торговлю, то ли полагая, что я намереваюсь поселиться в кондитерской навечно. Количество моих вещей вполне оправдывало оба предположения.
Без четверти четыре я впала в панику. Ну действительно, почему человек способен так опоздать? По причине дорожно-транспортного происшествия, почему же еще. С Леной что-то случилось, а я не знаю об этом и стою. Надо бросать все и бежать в больницу. Только в какую?
Параллельно у меня мелькали другие мысли. Я вспомнила недавно прочитанный триллер, где героиня находилась в уединенном доме с несколькими знакомыми, но постепенно все они по каким-то причинам исчезали, пока она не осталась одна — словно специально для того, чтобы облегчить задачу мечтающему напасть на нее маньяку. Мое положение казалось довольно схожим. Меня преследует таинственный бородач. Сперва он пытался убить меня, подкинув туфли на высоких каблуках, чтобы я в них навернулась и погибла. Не подействовало. Тогда он решил скинуть меня со стремянки — тут уж погибнешь наверняка. И это не помогло. Вчера маньяк пошел на самое жестокое преступление — похитил справку. Любой нормальный диссертант на моем месте скончался бы от инфаркта, а я все жива. У злодея остался последний шанс. Я одна, моих родственников сумели удалить. Теперь главное для меня — не сломать себе ребра. И не отбить почку.
В четыре нервы мои не выдержали. Мой коллега уже начал доклад, а я все торчу в этом безумном месте! Проблема защиты отступила на дальний план, и предел моих мечтаний заключался в том, чтобы добраться до Математического института. Мне почему-то чудилось, что стоит оказаться в его стенах, и можно будет сесть куда-нибудь в уголок и отключиться.
Схватив в охапку свою собственность, я покинула кондитерскую и вышла на Невский. Пройти я сумела ровно пять шагов. На шестом вещи посыпались на землю. Я смотрела на окружающую меня баррикаду сумок и отстраненно думала, что даже самому мощному человеку просто физически всего этого не поднять и то, что я минуту назад умудрялась это нести, противоречит законам природы. Наверное, минуту назад со мной заодно действовала высшая сила. А теперь ей наскучила должность носильщика, и она меня покинула. А без нее мне не справиться.
Прострация длилась недолго. Уже через миг я коршуном кинулась на сумочку с документами, прижав ее к груди. А на остальное плевать! Остальное я оставлю здесь, и пусть подбирает кто хочет. Мне все равно. Другого-то выхода нет…
Почувствовав некоторое облегчение от решения сложной задачи, я неожиданно услышала голос:
— Вы разрешите вам помочь?
«Вот, наконец, и маньяк», — без колебаний решила я, осмотрев молодого человека, который, не дождавшись моего ответа, принялся собирать пакеты у меня из-под ног. Слава богу, он без бороды. Выглядит порядочным и даже симпатичным — точь-в-точь как маньяк в триллере. Будем надеяться, он покушается лишь на вещи, а не на мою девичью честь… Впрочем, мне, откровенно говоря, безразлично.
— Боюсь, часть сумок придется понести вам, — вздохнув, сообщил незнакомец. — У меня не хватает рук.
— А ведь еще надо купить пять батонов, — машинально известила я и мрачно добавила: — Наверное, лучше вообще не защищаться…
— От меня? — неуверенно поинтересовался молодой человек.
— От ученого совета, — поправила я.
Неожиданно на лице незнакомца засияла радостная улыбка:
— У вас что, сегодня защита диссертации?
— Через двадцать минут. А я стою тут. Без батонов.
— Меня зовут Леша. Так давайте поторопимся! Надеюсь, вам недалеко?
— Совсем рядом. На Фонтанку.
— Вот и прекрасно, — констатировал спаситель, сунув мне в руки часть сумок и двинувшись вперед. — По пути зайдем в булочную и все успеем. Как же я сразу не догадался? То-то у вас было такое знакомое выражение лица! У меня два года назад защищался папа.
— Выжил? — вырвалось у меня.
— Разумеется. Только, должен сказать, мы уже за неделю до защиты ни на минуту не оставляли его одного. Это известное правило! На защиту мы с мамой вели его под руки и, естественно, не давали ему ничего нести. Не знаю, о чем думали ваши родственники и друзья.
— Так получилось. Случайно, — призналась я, с нежностью взирая на Лешу. Хотя сумочку с документами я ему все-таки не доверила. Как-то подозрительно, что он вдруг появился. Надеюсь, не он стащил у меня вчера справку, а до этого разгуливал при бороде? Даже если и он, все равно хороший человек. Все понимает! Не какой-нибудь там другой…
Понятие «другой» бытовало в нашей семье давно. Мы заимствовали его из «Обломова», где главный герой в ответ на слова слуги о том, что другие-то переезжают, и ничего, страшно обиделся и сообщил, что он — не какой-нибудь другой, которому все просто, который взял линейку под мышку и говорит: «Переезжаю!»
