– Ее похитили. Сегодня. Позвонили и сообщили телефон, по которому можно с ними связаться. При этом прибавили, чтобы ты не смела обращаться в полицию, иначе Дашку убьют.
– Господи! Дима! – Я стояла и слушала стук своего сердца. – И что теперь делать? Что они сказали? Кто говорил? – Я незаметно перешла на крик.
– Говорил мужчина. Он сказал, чтобы ты вернула кассету.
Я снова опустилась на пол.
– Ублюдки! – прохрипела я. – Это Захаров! Подонки. Да пусть подавятся кассетой, лишь бы вернули нашу Дашку.
– Я тебя предупреждал насчет Захарова, – тихо сказал муж. – А ты меня не послушалась.
– Да. Дим… я ошиблась. Старая прожженная журналистка не рассчитала свои силы. Знаешь, мне хочется купить пистолет и покончить с Захаровым. Может быть, ему позвонить и все выложить как есть, а?
– Этим ты только усугубишь ситуацию, – торопливо сказал муж. – Он вообще может подать на тебя в суд за клевету. А тем временем Дашка…
– Я все поняла, – мой голос упал почти до шепота. – Я сейчас им позвоню и отдам кассету. Сию минуту. Только дай, пожалуйста, воды попить. Все в горле пересохло.
Дима принес воду и посадил меня на табурет в коридоре.
– Когда он позвонил?
– Кто?
– Ну… похитители. Как это вообще случилось?
– Где-то два с половиной часа назад позвонили. Дашка возвращалась от Инны Переверзевой, cвоей подружки. И по дороге домой ее… – муж замолчал.
– Оперативно прореагировали! – присвистнула я.
– Что?
– Это я сама с собой разговариваю.
По моим расчетам получалось, что, пока я блуждала в лесу, они похитили Дашку, после того, как убедились, что я удрала от них в неизвестном направлении. А поймать меня они не смогли. Поэтому и отстали. Потому что, кроме плана «А», у них еще имелся и план «Б».
– Оль! Позвони им и отдай кассету! А то я за Дашку волнуюсь.
– А я что, не волнуюсь?
– Она все-таки моя дочь, а не твоя.
Этого я уже выдержать не смогла. Боль, cтрах, усталость, отчаяние, тревога за Дашку сделали свое дело, и я с размаху залепила мужу пощечину.
Он стоял и смотрел на меня злыми глазами.
– Прости, – выдавил он.
– В качестве временного перемирия сойдет. Дашка и моя дочь, – c нажимом произнесла я. – И прошу не забывать об этом.
Я не лукавила. Я любила Дашку так же, как я любила бы и собственную дочь. Хорошие отношения между нами установились не сразу. Но я старалась, очень старалась. Я не сюсюкала с Дашкой и не пыталась сломать ее, не диктовала условия и не требовала, чтобы она называла меня мамой. Я просто хотела стать ей другом. Настоящим. Я читала ей на ночь сказки и собирала портфель в первый класс. Смотрела вместе с ней ее любимые мультики, а по выходным, когда Дима хотел, чтобы мы ехали в ресторан или на светскую тусовку, я выдвигала встречное предложение: мы втроем – я, он и Дашка – едем в парк и катаемся на каруселях или идем в лес на прогулку. А если погода была плохой, выбирались в развлекательный центр или кинотеатр и проводили время там. И когда Дашка через полгода назвала меня мамой – я с трудом удержалась от слез. Что бы Дмитрий ни говорил и ни думал, Дашка была моей дочерью, несмотря на все наши разногласия и ссоры последнего времени. Подростковые войны не миновали нашу семью, но когда речь идет о ее жизни – я порву за Дашку любого и сделаю ради нее все, что могу и не могу.
– Я сейчас отдам кассету. Одну минуту. Я достану ее, а ты позвони этим придуркам и скажи, что мы отдаем кассету им. Только пусть вернут Дашку целой и невредимой. Слышишь?
– Слышу – не глухой.
– Вот и ладненько, – иронично протянула я.
Вид мужа вызывал у меня легкую тошноту. Вместо того чтобы утешить меня, подставить свое крепкое плечо, он обвиняет меня в недостатке любви к дочери. Интересно, когда он в последний раз говорил с Дашкой по душам или куда-то выбирался с ней?
Я сглотнула. Сейчас не время для мелочных обид и ссор. Главное – спасти Дашку.
Я прошла к себе в комнату и встала перед сейфом. Дмитрий вырос сзади.
Я набрала шифр и потянула дверцу на себя.
Сейф был пуст.
– Что это? – Муж смотрел на меня холодным взглядом.
– Не знаю.
– Где кассета?
– Черт! – Я вцепилась руками в волосы. – Как это могло произойти?
– Ты ее кому-то отдала?
– Нет.
– Ты сплавила компромат на сторону, не посоветовавшись со мной. А тем временем Дашка стала заложницей твоих рискованных игр!
– Заткнись!
– Как ты могла?
– Я же сказала – заткнись!
Я стояла и растерянно теребила ручку сейфа. Я ничего не понимала: как кассета могла пропасть из моего сейфа? Как? Кто-то побывал у нас дома и украл ее. Но кто тогда охотился за мной и похитил Дашку? Кто? Неужели это не Захаров, а кто-то другой? Еще один игрок, вступивший на тропу войны. Но мне-то от этого не легче. Мне нужна Дашка. Живая.
– Дим! Я ничего не понимаю. Правда. Только не надо никаких упреков – иначе я взорвусь. Я очень тревожусь за Дашку. Может быть, лучше все-таки обратиться в полицию?
– Ты сошла с ума? – заорал муж. – Они же предупредили…
– Но кассеты – нет, и что, мы должны сидеть cложа руки и ждать неизвестно чего? Ты это предлагаешь, да? – я уже тоже сорвалась на крик.
– Не знаю… – Дмитрий провел рукой по лбу. – Пойду выйду и куплю сигареты.
– Ты же не куришь.
– А теперь – закурил, – отрезал муж.
Дмитрий вышел, а я стянула с себя испачканную одежду и бросила ее в корзину для грязного белья. В голове шумело. Что сейчас с Дашкой, cтучало в мозгу. Где она? С кем? Дальше я запретила себе думать и рисовать всяческие ужасы, иначе я бы просто свихнулась. Я надела легинсы с футболкой и пошла на кухню.
Рука потянулась в телефону – набрать номер Захарова и спросить его о Дашке, потребовать, чтобы он ее срочно вернул домой. Но в последний момент я опомнилась и не стала звонить. Дмитрий прав – этот надменный сукин сын с легкостью открестится от всего и еще затаскает меня по судам. Я закусила губу.
Хлопнула дверь, вернулся Дмитрий.
– Я позвонил им, – мрачно сказал он, избегая смотреть мне в глаза.
– И что? – Я судорожно сцепила руки.
– Ничего. Внимательно выслушали, хмыкнули и повесили трубку.
– Ты сказал им, что кассеты у нас нет?
– А что я еще мог говорить? Вешать лапшу на уши? Сказал все, как есть…
– И что теперь?
– Без понятия! Будем надеяться, что перезвонят. Если звонка от них не будет, я позвоню им еще раз… а потом…
