— Есть у моих родителей одна немного странная знакомая, — задумчиво проговорил он. — Знаешь, этакая гранд-дама из позапрошлого века. Ей за восемьдесят и, видимо, далеко за восемьдесят, но она все еще носит шляпы с полями, туфли на каблуках, кружевные накидки и вполне в здравом уме и твердой памяти. Говорить с ней весьма любопытно. Меня она помнит с детства, по-своему любит и часто зовет в гости.
— Что-то не пойму, — начала я, видя, что он замолчал.
_ Но вот как она тебя примет, - продолжил Дима - это вопрос. Она одинока, живет тут неподалеку. Понимаешь, Лада, у нее квартира -это шкатулка с такими раритетами, что дух захватывает. Она продает кое-что, но исключительно хорошим знакомым. Могу позвонить.
Дима встряхнул зонт, закрыл его и взял меня под руку. Мы спустились в переход. Его идея показалась мне не совсем удачной. Идти к какой-то неизвестной мне старухе, чтобы купить неизвестно что?
— У нее муж был Дракула, — вдруг сказал Дима.
Я повернулась к нему, не понимая, что он имеет в виду.
— Не пугайся, не настоящий, конечно! —
расхохотался Дима, глянув в мое лицо. — Был такой цирковой номер. Он работал обычным гимнастом, ну знаешь, летают такие под куполом цирка. И чтоб привлечь публику, сделали из него графа Дракулу. Когда гас свет и он спускался из-под купола в развевающемся черном плаще с окровавленным ртом и обвисшей в его руках жертвой, зал немел, а некоторые дамы падали в обморок. Это мне Изольда Игнатьевна рассказывала.
— Так ее зовут, — констатировала я. — С первого раза и не запомнишь.
— Ее муж собирал всякие штучки для своего образа. Я сам видел украшение в виде серебряной связки чеснока! Представляешь, серебряный чеснок? - рассмеялся он.
— Интересно!
Мне уже хотелось пойти к этой даме. И правда, у нее могло оказаться что-нибудь подходящее для подарка.
— Могу ей позвонить, - предложил Дима.
— А это удобно? - все еще сомневалась я, хотя меня уже разбирало любопытство. — Почему нет? Она вообще-то дама деловая, а ты покупатель. Но учти, Ладка, ее вещи, на мой взгляд, цены не имеют. Ей на каком-нибудь аукционе продать, целое состояние получила бы, но, сама понимаешь, возраст преклонный, хлопот не оберешься, вот и распродает по знакомым. Сам видел подлинную фотографию Ленина на каком-то субботнике. В рамочке на стене висит, вся пожелтела. Ее бы отреставрировать. У Изольды Игнатьевны много чего есть. А уж старинных книг — полки ломятся!
— Ну ты меня окончательно заинтриговал! Прямо не терпится пойти к твоей знакомой.
— Ладно, устрою! — улыбнулся Дима.
Мы приблизились к салону. Лиза стояла возле входа в накинутой на плечи курточке и курила. Увидев нас, замахала рукой. Я махнула в ответ.
— Момент! — вдруг сказал Дима и юркнул в переулок.
Я удивленно глянула ему вслед и подошла к Лизе.
— Димон исчез, — сказала я и пожала плечами. — Мы с ним случайно встретились.
— Сейчас появится, - расхохоталась она. — За углом Цветочная палатка.
— Все еще балует тебя? - заулыбалась я.
— А то! — задорно произнесла она. — Цветочно-конфетный период у нас нескончаем. И это здоровски! А Димка нежадный.
— Знала бы ты, как я за вас рада! - искренне сказала я.
— А у тебя-то как? - озабоченно спросила она. — Вижу, с предками не живешь, а папаша твой постоянно там, все время его джип возле подъезда. Ты что, окончательно свалила из родного дома? И где тусишь? Все у парня своего? У него отдельная, что ли?
— Ты меня прямо завалила вопросами! — засмеялась я.
— Еще бы! Совсем пропала, даже звонишь редко! Мы с ребятами встречались на днях: мартышки наши женились в прошлом месяце! Но вроде тайно, никого не приглашали, просто расписались. Зажали свадьбу, одним словом!
Мартышки — прозвище наших бывших одноклассников. Они постоянно ходили в обнимку и были неразлучны.
— Может, решили сэкономить, — заметила
я. — Жизнь сейчас дорогая.
— Так ты не ответила! — перебила меня Лиза. — Ты с парнем?
— Ну конечно! — мягко проговорила я. —
Не волнуйся! У нас все хорошо. Живем гражданским браком и все серьезно.
— Да ну? — Лиза округлила глаза. — Наконец-то! А то ты у нас прямо последняя девственница класса была. Ну и как? — придвинулась она ко мне.
— Супер, — нехотя ответила я. — Мы очень друг друга любим!
— Хоть бы познакомила. Может, сходим куда-нибудь вместе?
— Это вряд ли, — тут же отказалась я. — Он у меня малообщительный, замкнутый, не любит тусовки.
— Ух ты! — недоверчиво заметила Лиза. В этот момент на мое счастье из-за угла вывернул Дима. Он нес два букета и с кем-то говорил по телефону.
— В двойном размере, что ли? — засмеялась я.
Лиза повернулась к нему и хихикнула.
— Может, решил и тебе подарить, чтоб не было обидно, — предположила она.
Дима подошел к нам. Он закончил разговор, сунул телефон в карман куртки, протянул Лизе букет из сиреневых ирисов. Она звонко чмокнула его в щеку.
- А это кому? — поинтересовалась Лиза, глядя на второй букет из крупных белых хризантем.
- Лада, извини, как-то глупо получилось, — смутился Дима. - Этот букет для Изольды. Я с ней договорился, что мы зайдем. Но если хочешь, я и тебе куплю!
— Да в честь чего? - засмеялась я.
— Вы идете к этой ненормальной? - спросила Лиза.
— А ты ее знаешь? - удивилась я.
— Как-то с Димоном заходила. У нее не квартира, а музей. Изольда, по-моему, не дружит с головой, все твердит, что была замужем за вампиром. Мне потом Димка все объяснил. Мы ей тогда лекарства какие-то заносили.
— Да, мама попросила, — пояснил Дима. — У нее же нет никого.
— А тебе что там понадобилось? — спросила Лиза и тут же не к месту добавила: — Ну ты и обросла!
— Хочу сделать необычный подарок своему парню. У него скоро день рождения.
— Вот так- так! — расхохоталась Лиза. — Да зачем ему эта старая рухлядь?
— Любит антикварные вещи, — нехотя пояснила я.
— Сколько ж ему лет? Сто? — не унималась она.
— Восемнадцать, — тихо ответила я.
— Ну чего ты к ней пристала? — вмешался Дима. — У каждого свои вкусы.
— У Ладки, между прочим, тоже скоро день рождения! Будешь отмечать? — Лиза повернулась ко мне. Помнишь, как мы в прошлом году в «Релаксе»
[5]
зажигали?
— Еще бы! — ответила я.
Как раз тогда я второй раз встретилась с Гретом, и он оказывал знаки внимания именно Лизе. Позже я узнала, что это была продуманная игра, чтобы привлечь мое внимание, но все равно мне стало от воспоминания неприятно, укол ревности причинил боль. Я сама не ожидала такой реакции, ведь была уверена в любви Грега.
