Маккол-кастл принадлежит Алану, и только ему. С ним
останутся Флора и Джаспер. Он поклялся, что не притронется более к опию.
Теперь, когда нет ни Линкса, ни Джессики, никто более не будет толкать его в
эту пропасть. А Флора сказала, что вылечит его от малярии каким-то чудовищным
знахарским средством, которому научила ее леди Марион. – Десмонд тихо
засмеялся. – Хорошо бы! Если Джаспер выздоровеет, никто лучше него не
научит юного лорда Маккола, как по-настоящему любить эти ледяные стены. А я… я
всегда был англичанином только наполовину, и теперь, похоже, настало время
действия второй моей половины – русской!
– А как же 31 июля? – невинно спросила Марина. –
Мы что, не будем его дожидаться?
– А ты разве не заметила… – начал было Десмонд, но осекся и
вскинул голову: – Это еще что такое?!
Под дверь просунулась белая когтистая лапа и, с усилием
подцепив тяжелую створку, медленно, срываясь, поволокла ее на себя.
– Я не запер дверь! – ужаснулся Десмонд.
– А Макбета мы с собой возьмем? – встрепенулась Марина.
Десмонд задумчиво поглядел на бело-рыжего кота, уже
вошедшего в комнату и разглядывавшего сплетенные на полу тела с видом крайнего
неодобрения.
– Бог с тобой! – ужаснулся Десмонд. –
Никогда! – И тут же он улыбнулся Марине: – Ну хорошо. Только с одним
условием: на ночь мы его будем где-нибудь запирать, чтобы не входил так не
вовремя, как сейчас.
– Ну, знаешь, в крайнем случае, ему можно всегда сказать
«брысь». Макбет очень хорошо запоминает русские слова.
– Сейчас проверим, – пробормотал Десмонд и вдруг
рявкнул: – Макбет! А ну – брысь!!!
Кот взвился свечой в воздух, плюхнулся тяжело, как шматок
теста, на пол и вылетел в приоткрытую дверь, не забыв стряхнуть со всех своих
четырех лап все то презрение, которое он испытывал к неразумности рода
человеческого вообще – и особенно к этим двоим, улегшимся на ковер перед
камином и занявшим место, предназначенное, разумеется, кошкам.
Хохоча, Десмонд и Марина приникли друг к другу, и прошло
довольно много времени, прежде чем Марина смогла отдышаться и снова спросить:
– Так мы что, не будем ждать 31 июля?
– А разве ты не заметила, что оно уже наступило? –
шепнул Десмонд, целуя ее.
И все началось сначала.
