— Но ты должна, Келли. Если ты не перейдешь в академию, отец
перестанет нам помогать — и материально тоже. Нам придется как-то выкручиваться
самим! И искать новую квартиру!
Келли сжала голову руками.
— Искать квартиру? Но ты же сказала, что купила эту квартиру
на деньги, полученные от бабушки!
— Да, я заплатила основную сумму, но ведь твой отец
ежемесячно дает нам деньги на другие траты.
— Было бы интересно хоть раз взглянуть на этого отца! —
выкрикнула Келли. — Никогда его не видела и даже не слышала! Все, что я о нем
знаю, — это то, что он ужасно занят и вообще слишком важный, чтобы со мной
встречаться, а еще, что он женат и стыдится признать меня!
— Келли, пожалуйста, не говори так, — сказала мать. — Ты не
имеешь права обвинять его в этом. Моя мать — твоя бабушка — очень старалась,
чтобы ты не общалась со своим отцом. Но поверь, придет время, и вы встретитесь.
А пока для нас безопаснее, если ты не будешь знать, кто он такой. Твой отец —
могущественный человек, с могущественными врагами, которые будут рады
уничтожить его потомство.
— Вернее, я буду отвлекать его внимание от других детей?
Шейла Монтур хотела возразить, но вместо этого отвела
взгляд. Келли застонала.
— Значит, я все поняла правильно. Если я тебе понадоблюсь,
то я в своей комнате.
Келли двинулась к холлу, но мать схватила ее за руку.
— Келли, пожалуйста! Выполни желание отца! Я не хочу
переезжать! Мне тут нравится, и тебе тоже, я знаю! Мне тут удобно. Никто не
разглядывает меня, когда я выхожу на улицу. Я не хочу снова переселяться туда,
где люди будут смотреть на нас, как на каких-то наркоманов.
— Мама, я не хочу!
— Келли, пожалуйста! — В голосе Шейлы послышались плаксивые
нотки, в глазах собрались слезы. — Прошу тебя. Сделай это для мамы.
Келли сжала зубы, твердя себе, что на сей раз она не
сдастся. Потом попробовала вырвать руку, но мать вцепилась в нее мертвой
хваткой. Можно было, конечно, рвануться посильней, но Келли не хотела обижать
мать. Шейла и так достаточно пережила.
Келли вздохнула, чувствуя боль в груди.
— Ладно, мама. Ты победила. Я пойду.
Глава 7
Институт Хельсингов в штате Коннектикут занимал здание в
георгианском стиле. За последние восемнадцать с половиной лет институт являлся
для Питера и домом, и школой. Он ни минуты не сомневался, что продолжит дело
предков. Он был уверен в этом, пока не встретил Келли.
Питер осторожно прошел к огромному столу красного дерева
перед камином. Недавно сломанное ребро давало о себе знать — при резких
движениях казалось, что кто-то тычет в грудь копьем. Питер был рад, что отец
еще не вернулся, потому что не знал, как сообщить ему о случившемся.
Молодой охотник за вампирами посмотрел на портрет
прапрадедушки. На нем был темный платок с широким воротником, модным в 1830-х
годах, Питер ван Хельсинг, казалось, смотрел на потомка неодобрительно.
Чувство вины, почти такое же сильное, как и боль, заставило
Питера отвести взгляд от портрета. Он перевел глаза на кучу папок, заполненных
распечатками, сообщениями, фотографиями, вырезками из газет. Несмотря на то,
что многое было давно оцифровано и хранилось в памяти компьютера, его отец, как
человек старомодный, предпочитал иметь всю документацию под рукой.
Подойдя ближе, Питер услышал бряканье цепи. Горгулья,
лежавшая на коврике у камина, подняла голову и зарычала. Серо-зеленая кожа
сморщилась, крылья, как у летучей мыши, враждебно приподнялись. Потом горгулья
принюхалась, и злобное рычание сменилось дружелюбным поскуливанием.
— Хочешь вкусненького, Талус?
Горгулья завиляла хвостом. Питер раскрыл старую коробку
из-под сигар, достал оттуда мертвую мышь и бросил Талусу. Горгулья моментально
проглотила лакомство и с надеждой посмотрела на Питера.
— Хватит. — Питер рассмеялся и погрозил пальцем. — Иначе
папа обвинит меня в том, что я перебиваю тебе аппетит.
В этот момент дверь открылась, и на пороге появился
Кристофер ван Хельсинг, президент Института Хельсингов, самого известного в
мире учреждения по истреблению сверхъестественного. Своими волнистыми седыми
волосами и сосредоточенным взглядом отец был похож на Бетховена.
— Питер! — Старший ван Хельсинг раскрыл объятия. — Ну как
ты, мой храбрый мальчик? Как твои ребра?
— Неплохо, — обнимая отца, ответил Питер. — Доктора сказали,
что сильный ушиб, но я хочу сделать рентген.
— Рад слышать, что с тобой все в порядке. Как прекрасно, что
на Хельсингах все заживает как на собаках.
— Да, сэр, — согласился Питер.
— Так приключение в подземке завершилось вполне
благополучно?
— Хочется верить. — Питер пожал плечами.
— Что-то не так? — Старший ван Хельсинг нахмурился,
удивленный пессимизмом Питера. — Совсем недавно ты просто горел желанием
действовать самостоятельно.
— Прости, ты рассчитывал на меня, а я тебя подвел.
— Это не только твоя ошибка, — ответил отец.
— Да, сэр, — опустив глаза, пробормотал Питер.
Старший ван Хельсинг двинулся к переговорному устройству.
— Передайте Реми, чтобы он зашел ко мне в кабинет.
— Да, сэр, — ответил женский голос. — Он уже идет.
Отец подошел к горгулье.
— Кто рад видеть папу? — спросил он, почесывая Талуса за
ухом. — Талус рад? Ты рад папе?
— Я его только что угостил, — предупредил Питер. — Пусть не
обманывает, с голоду он не умирает.
— Когда дело касается животных, я ничего не могу с собой
поделать, — с усмешкой признался старший ван Хельсинг.
В дверь постучали, и в кабинет заглянул Реми.
— Вы хотели меня видеть, босс?
Отец кивнул, его улыбка пропала.
— Хотел. Я послал тебя, чтобы устроить засаду на молодую
девушку. И меня интересует, как так вышло, что моего сына укусила крыса и он
сломал ребро.
Реми с трудом сглотнул.
— Босс, я все могу объяснить! Все шло как надо, но тут
появились вампиры из Древних родов...
Хельсинг приподнял бровь.
— Взрослые или молодежь?
— Юнцы. Они были примерно того же возраста, что и
заклинательница бурь. Их было, по меньшей мере, трое. Парень и две девчонки.
— Забавлялись, не иначе. — Ван Хельсинг с отвращением
покачал головой.
— Одна из девчонок уже нашла жертву. А потом мы оказались в
середине вихря. Большой Ик набросился на девушку из Древнего рода.
