Она не сводила с него взгляда, когда он огибал комнату.
Ной вытянул перед собой руки в общепринятом жесте, выражающем мирные намерения.
— Лара, очнись. Ты спишь. Это не реальность. Лара.
Она сделала угрожающее движение, зарычала и затопала ногами. Он отпрыгнул назад. Это невероятно. Он ничего не чувствовал, ошеломленный нереальностью происходящего.
Комнату наполнила ночь. Не просто тьма, но сама ночь, отсутствие света. Стало холодно, как на Земле до первого утра.
— Лара…
И тогда она набросилась на него, с невероятной быстротой преодолев пространство комнаты. Она схватила его за плечи, и он почувствовал, как ногти ее вонзаются в его тело. От нее несло тухлым мясом, вокруг рта засохла какая-то корка. Изо рта у нее шла кровь. Зубы были спилены, от них остались зазубренные обломки.
Как ей, должно быть, больно. Как больно…
Ной начал отбиваться. Это была не Лара. Это была тьма, от которой он так долго прятался. Возможно, она всегда присутствовала в его жизни, шныряла в темных уголках его дома, в его воспоминаниях.
Она была сильна, как тигрица. Швырнула его на кровать и встала над ним, расставив ноги. Груди ее казались больше, чем вчера вечером, они были покрыты царапинами — она сама себя исцарапала. Издав резкий крик, она потянулась к его горлу.
Он должен был испугаться. Эта тварь, это чудовищное исчадие ада, возникшее из первобытного болота, пыталось пожрать его, рвало его плоть, когтило его кожу своими лапами, высасывало из него соки. От него пахло преисподней. Но оно возбуждало его. Он хотел ее, и она позволила ему овладеть собой, и тело ее сотрясли жестокие судороги.
А потом он увидел это — словно перед ним открылся какой-то туннель, ведущий в древность. Реки крови, уносящие прочь все человеческое. Это живет внутри каждого из нас, подумал он. Мы приручили его, нарядили его в шелка. Мы сделали вид, что оно умерло. Мы загнали его в книги, фильмы и чувственные сны. Мы видим его в кошмарах. Но оно с нами постоянно. И оно живо, оно пульсирует, оно горячее и влажное, от него воняет мускусом и гнилым мясом.
Лара оказалась не сильнее Сары. Напротив. Сара отвергла это. Именно это она видела и чувствовала, хотя никогда не говорила об этом. Носферату нужно искать не в могиле, но в мозгах рептилии, среди остатков первобытного зверя, живущего внутри каждого человека. Это было дьявольским. И божественным.
Поздним утром, когда яркий солнечный свет заливал кухню, они держались друг с другом безукоризненно вежливо. Лара сказала, что, споткнувшись в темноте, упала и сломала зуб. Они не говорили о том, как она раскрасила свое тело. Когда Ной спустился, в кухне было прибрано, а девушка только что вышла из ванной, от нее исходил аромат его геля для душа с экстрактом пачули. Осторожно отхлебывая горячий кофе, она шутила, что боится зубных врачей. Он сделал тосты, извинился, что не может предложить ничего помягче: может быть, яйцо всмятку? Она ответила, что не голодна.
Он потер шею.
— Ах да…
Ей нужно было на работу к двум. Она работала неполный день в местном магазине. Возможно, ей удастся до работы попасть к врачу вне очереди.
Ему тоже нужно было заняться делом. Иначе издатели не получат книгу вовремя. Хороший денек сегодня.
Да, отличный.
У дверей Лара слегка клюнула его в шею.
— Мы должны снова встретиться, — сказала она.
— Ты думаешь?
Между ними осталось столько недосказанного.
Она улыбнулась. Она выглядела очень усталой, глаза были обведены багровыми кругами.
Я думаю, что я получила то, что хотела. А ты?
— Лара…
— Можешь мне позвонить. А можешь и не звонить, — сказала она. — Теперь ты мне не нужен, Ной, но ты мне нравишься.
Он смотрел, как она бежит по тропинке к дороге. Он предложил подвезти ее, но она отказалась. Он прижался лбом к дверному косяку. Если ты откроешь глаза, то закрыть снова никогда не сможешь. Сара это знала.
Не следует больше встречаться с Ларой. Нужно забыть о том, что произошло. Они были пьяны. Она сломала зуб, вот и все. Все проще, чем он себе вообразил. И словно затем, чтобы напомнить ему об обратном, шея болезненно заныла. Он чувствовал какую-то пустоту, тошноту, и внезапно ему представилась его будущая жизнь — длинная, медленно, мучительно тянущаяся жизнь, спуск в преисподнюю, о которой он не осмеливался думать.
Не следует больше встречаться с ней. Но она как раз в его вкусе, верно? Как раз в его вкусе.
ЭЛИЗАБЕТ ХЭНД
Князь цветов
Элизабет Хэнд живет на побережье штата Мэн. Она автор шести романов, в их числе «Всю зиму напролет» («Winter-long»), «Мерцание» («Glimmering»), «Пробудить Луну» («Waking the Moon») и «Черный свет» («Black Light»), а также сборника рассказов «Последнее лето на Марс-Хилл» («Last Summer at Mars Hill»). Кроме того, она написала новеллизации нескольких фильмов — «12 обезьян», «Секретные материалы. Битва с будущим», «Анна и король» и «История с ожерельем».
В 1990 годы она в соавторстве с Полом Уитковером придумала и написала серию комиксов «Анима» («Anima») для издательства «DC Comics» и регулярно публикует свои рассказы в журналах «Washington Post Book World» и «Village Voice Literary Supplement». Сейчас Элизабет Хэнд завершает работу над романом «Творение мастера» («The Master Stroke»). Ее романы и рассказы удостаивались премий «Небьюла», Всемирной премии фэнтези, премии Джеймса М. Трипти-младшего и премии Мифопоэтического сообщества.
«Это мой первый опубликованный рассказ, — вспоминает писательница. — Таппан Кинг в 1987 году купил его для „The Twilight Zone Magazine“, и он вышел в свет в начале 1988 года. В телефонном разговоре Таппан сказал, что я стану известной писательницей девяностых, поскольку у моих рассказов есть „и сердце, и острые зубки“. В то время я жила в Вашингтоне и работала в Смитсоновском институте. Жутковатую куклу, давшую название рассказу, я купила, зайдя однажды в обеденный перерыв в темную лавчонку под названием „Фабрика артефактов“. Я прямо влюбилась в эту куклу и выложила за нее пятьдесят долларов — изрядную долю моей скудной зарплаты, — а когда принесла ее на работу в Национальный музей воздухоплавания и астронавтики, то объявила, что она принесет мне удачу. Так оно и вышло — вскоре я написала этот рассказ, а затем сумела и напечатать его, хотя на поиски издателя ушло года два».
Первое задание, полученное Хелен, включало в себя инвентаризацию в отделе червей. Две недели она бродила по узким проходам между рядами высоченных застекленных шкафов, открывала бесконечные ящики с законсервированными беспозвоночными и прикрепляла к каждому экспонату ярлычок с инвентарным номером. Иногда она краем глаза замечала и другие фигуры — такие же скучные, как она сама, в казенных рабочих халатах, серые тени, бродящие по сумрачным коридорам. Они приветственно махали ей, но заговаривали редко, разве что спрашивали дорогу — в музее терялись все.
