— Ты бы хоть поздоровалась для приличия! — с шутливой строгостью сказал он.
— Здрас-с-сь-те! — Я сделала реверанс. — Можно теперь говорить по существу?
— Все ты со своими шуточками!
— Ты ответишь, наконец, на мой вопрос? — уже с серьезным нетерпением спросила я.
— Ну что тебе сказать? На вчерашний день не было ничего интересного. Проверяли не только агентства по недвижимости: через какую-то свою подругу один парень в базу данных тамошней регистрационной палаты заглянул. На имя Сурковой ничего приобретено не было.
— Ну, это на вчерашний день, — я сделала особый акцент на слове вчерашний.
— Тань, ты прям договорить не даешь! Я это и хотел сказать. Вчера информацию мы получили в полдень, так что к этому времени многое могло измениться. Сейчас попытаемся это узнать, — Киря поднял телефонную трубку.
Он стал давать одному из своих подчиненных указания по поводу установления связи с Тюменью и выяснению интересующей нас информации. Пришлось сидеть не меньше часа, пока наконец телефон на столе Кирьянова не задребезжал.
— Да, слушаю, — сказал в трубку Киря. — Ага-а… ага-а… ага-а, все понятно.
Владимир посмотрел на меня с улыбкой.
— Что? — с нетерпением спросила я.
— Кажется, твоя взяла.
— Что? — Я подпрыгнула на месте.
— Отыскался след твоей дамочки!
— Да ты что!
— В натуре! — Кирьянов имитировал интонацию так называемых «новых русских» низкого пошиба.
— Рассказывай, а то зарэжу, — я в свою очередь спародировала «лицо кавказской национальности» и подставила к горлу друга шариковую ручку.
Киря сообщил: предполагаемая нами сделка на самом деле была совершена. Суркова Инна Георгиевна приобрела малогабаритную однокомнатную квартиру в одном из самых захолустных уголков города. Это показалось мне очень странным: из такого особняка да в малогабаритку, при всем том, что безденежьем данная особа по-прежнему не страдала. Так обычно поступают люди, не желающие бросаться в глаза. А для этого нужна очень веская причина!
В моем сознании постепенно выстраивалась логическая цепочка: экстренная продажа лагеря — таинственное исчезновение — принятие образа жизни серой мышки. Что-то очень напугало Суркову, раз она коренным образом изменила свое существование. Но вот что? — этот вопрос был сейчас для меня самым главным. Впрочем, ответ на него являлся не таким уж и далеким — адрес, по которому приобретена Инной Георгиевной квартира, мною выяснен. А поскольку задача, поставленная передо мной клиенткой, состояла в том, чтобы отыскать ее мать, я должна была быть на сто процентов уверена, что Суркова действительно находится по данному адресу. Ведь не исключено, что она могла там вообще еще не показываться, а жить где-то в другом месте, пока шел неизбежный в такой ситуации ремонт. Поскольку квартира только-только приобретена, от идеи сразу мчаться в Тюмень я отказалась, тем более что в период вынужденного перерыва я могла поработать день-два вокруг личностей, вызывающих у меня подозрения, — Орлова и Подольского.
Все эти мысли роем кружились в моей голове. Я почувствовала ощутимый прилив бодрости и острую необходимость действовать. Первым делом нужно было поехать к Курбановой и поделиться с ней новостями, а заодно повидать этого сомнительного типа — Орлова, уж больно он мне не нравился, не чиста его совесть, не чиста.
Я села в машину и, сильно хлопнув дверью, нажала на газ. Мне хотелось не то что мчаться в лагерь, а просто лететь туда. Это для меня типичное настроение на стадии развязки дела. Однако не успела я покинуть пределы Октябрьского района, как на одном из перекрестков по требованию гибэдэдэшников мне пришлось платить за свое пламенное рвение в работе. Отъехав, я подумала о справедливости «народной» расшифровки этой аббревиатуры:
Г — гони
И — инспектору
Б — бабки
Д — двигай
Д — дальше.
Вот я и двинула, правда, скорость пришлось поубавить, чтобы после очередной встречи с постовыми на бобах не остаться. Конечно, моего здравомыслия хватило ненадолго, и, выехав за город, я вновь набрала ту скорость, которая соответствовала моему внутреннему состоянию.
Первым, кто попался мне на глаза в лагере, был Орлов. Он что-то делал довольно далеко от особняка, но я сначала решила подъехать именно к нему.
— Володя! — кинулась я к Орлову с распростертыми объятиями и даже обняла его. — Такая радость! Такая радость!
Он стоял, как-то несмело отстраняясь от меня.
— Я сейчас вам скажу такую приятную новость!
Блеф был одним из безотказно действующих моих приемов, и многие виновные ловились на эту удочку, порой даже матерые волки. Этим же способом я решила пощекотать нервишки и Орлову.
— Володя! — продолжала я, не убирая рук с его плеч. — Инна Георгиевна, кажется, нашлась!
Орлов сглотнул слюну, и его кадык заметно дернулся. Я смотрела на него с великолепно имитируемой радостью.
— Теперь можно надеяться, что мы ее скоро увидим, тогда она нам все-все расскажет! — Я посмотрела на Владимира. — Ой, вы что, не рады, что ли?
— Рад, почему не рад! — как-то поспешно ответил Орлов. — Пусть расскажет, где была да что видела, — начал он уже более спокойно, между тем удаляясь от меня в противоположную сторону.
— Куда же вы? — все так же глупо улыбаясь, спросила я.
— Дел полно. У вас — своя работа, у меня — своя.
Орлов стал снимать мокрую от пота футболку. Он перекинул ее через плечо, на котором я в этот момент заметила татуировку. На фоне факела красовалось изображение парня в бандане, с автоматом в руках. Под рисунком была выколота надпись «грозный Грозный» и какие-то цифры. Несмотря на то что память меня никогда не подводила, я все же перенесла все это художество в свой блокнот и решила обязательно выяснить, что оно означает.
— Таня! — послышалось сзади.
Обернувшись, я увидела бегущую ко мне Курбанову. Приблизившись, она спросила:
— Вы не заблудились?
Очевидно, шутить Катерине давалось нелегко, потому что когда она улыбалась, ее глаза по-прежнему оставались серьезными.
— Да вот, вашего работника решила порадовать. В каких он, кстати, с вашей матерью был отношениях?
— Если весть хорошая, — ответила Курбанова с еле скрываемой радостью, — то он должен быть ей рад, потому что мама сумела найти с Володей общий язык, они очень часто откровенничали.
— Весть действительно неплохая. Правда, окончательного ответа пока нет, но я напала на след.
Курбанова смотрела с надеждой, от предвкушения приближающейся новости у нее перехватило дыхание.
— Ваша мать приобрела жилье в Тюмени.
— Как? Зачем? Она там?
