— Мужчина, — раздался сзади женский голос, — а вы не подскажете, где Юра Негодин живет? Это не вы?
От этого голоса, от этих столь неожиданно прозвучавших слов он чуть не упал и, скованный диким страхом, замер.
«Все! Попался! Откуда она?.. Посадят… зачем взял бритву? — в долю секунды промелькнуло в его голове и тут же снова: — Бритву?.. Бритву!!!»
Не поворачиваясь, он нащупал ее в рукаве и резко кинул руку с бритвой туда, откуда раздавался этот голос. Бритва на что-то наткнулась, и он, сделав усилие, преодолел сопротивление, при этом послышался едва слышимый хруст-скрип, какой-то всхлип, и бритва освободилась. Только тогда он посмотрел туда, где уже побывала его бритва. И увидел, что это была женщина в светлом плаще и что она уже падает назад. Этот миг падения и эта красная, красная кровь на светлом навеки остались в его памяти, став стоп-кадром, разделившим его жизнь на «до» и «после».
Быстро осмотрев карманы, — пусто! — он вырвал сумочку из пальцев лежащей женщины, схватил довольно объемистый чемодан и бегом убежал в подвал. Там он что-то искал в чемодане и сумочке, лихорадочно перебирал вещи, потом сел на землю и заплакал. Он такого не хотел. Он ведь только посмотреть. Так он сидел и плакал, забыв про милицию и о том, что его могут задержать. Он даже думал, что надо самому прийти в милицию и все рассказать, но вспомнил присказку того же дружка: «Признание удлиняет наказание» и не пошел. Потом он встал, собрался и ушел в большой подвал. В заранее приготовленный тайник спрятал украденные вещи, переоделся, повесив лохматый комбинезон на прежнее место, и ушел, пряча лицо, что вообще-то было излишним, так как у подъезда никого не было. Свернув за угол, он исчез!
* * *
Доктор Огурцов посмотрел на часы. Лететь оставалось не менее двух часов — то есть самолет на половине пути. Еще лететь да лететь.
Хорошо бы поспать чуточку, а тут эти мысли о прошлом в голову лезут. Лучше бы подумал, а какого лешего судебного медика отправили на съезд? Нечего ему там делать, ведь с вероятностью на 99 % о судебной медицине никто с высокой трибуны и говорить не будет! Никому не хочется говорить о задворках медицины. К чему? Ведь самое большое начальство повелеть соизволило заняться нанотехнологиями. А какие нано в судебной медицине, позвольте спросить. Не нано, а сплошное ононо, усмехнулся мыслям Огурцов, думая о своей работе, — вот и давай, доктор, продумай, что бы ты мог сказать о работе. Подумав о ней, он вспомнил про то дело и как ему после недельного молчания позвонила следователь Неделина:
— Доктор, а хотите увидеть привидение?
— В смысле?
— Если хочешь, прыгай в свою таратайку и двигай ко мне, только правила не нарушай, дэпээсники накажут! — хихикнула она и положила трубку.
— Смотри, как бы тебя не наказали, — пробурчал он, пряча документы в сейф, и через пятнадцать минут уже заходил в кабинет Неделиной. Кроме хозяйки там были начальник розыска и пара оперов.
— Значит, так, — деловито сказала Неделина, — сейчас ты посмотришь пятиминутный ролик. Камеры были установлены в том подъезде, где произошло убийство, ну, где шалят привидения. Все, смотрим молча — это к вам относится! — сказала она операм.
— Так мы пока покурим, лады?
— Ладно, гуляйте. — И включила кнопку пуска.
За указанные минуты он обозрел внутренность подъезда, затем увидел появившегося человека в мохнатом комбинезоне. На втором этаже лохматый открыл дверь и исчез в квартире. И только когда выходил, на секунду мелькнуло его лицо. Это был вовсе не Негодин, а совершенно незнакомый человек.
Когда просмотр закончился, следователь спросила:
— Знаешь его?
— Нет! А где же тогда Негодин?
— Ты удивительно догадлив — привидением работает не он.
— А вы установили его личность?
— Установить-то установили, но это еще не означает, что он и есть убийца. Статья ему, как ты понимаешь, уже обеспечена — проникновение в жилище как минимум, а еще из этой квартиры исчезли четыреста тысяч рублей.
— Ого! Этот тип знал о деньгах или это случайность? И что я должен делать?
— Сейчас он придет, чтобы дать показания по поводу Негодина, а ты потом, если понадобится, расскажешь, какой рукой было причинено повреждение шеи! Ну, помнишь, мы разговаривали тогда про рост того, другого, направление длины раны… о том, что она не строго поперечна шее… Ну, про то, что он скорее всего левша.
— Да, помню.
— Кстати, твое заключение у меня, и в нем ты делаешь именно такие выводы!
— А этот, ну… привидение, что, в самом деле левша?
— Самая что ни на есть левая левша!
А потом пришел… левша. Он таковым и оказался — расписался левой рукой, бумаги брал левой рукой. Сначала он держался уверенно и чуточку снисходительно — как же, помогает, время свое тратит, а у него работы выше головы.
Неделина начала с просьбы охарактеризовать Негодина.
Этот левша не то чтоб облил Юру грязью, нет! Он просто с чуточку брезгливо-отстраненным видом рассказал, как тот свою мать до смерти довел, и вообще что он не в себе. На вопрос же следователя, откуда это видно, рассказал про подвал, упирая на то, что никакой здоровый человек так прятаться от мира там не будет.
А следователь, не медля, положила перед ним фотографию убитой женщины:
— Вам не знакомо это лицо?
— Нет, не знакомо.
И тут Неделина сказала, что женщина убита левшой — это следует из заключения эксперта. Вот здесь он напрягся:
— Вы что, на меня намекаете? Я ведь тоже левша! — уже довольно напряженно спросил он.
— Да нет, не намекаю, — покопавшись в столе, достала коробочку, открыла ее и повторила: — Не намекаю — утверждаю! — И, вытащив бритву, показала ее допрашиваемому, спросив при этом: — Я вижу, вам знакома эта вещь?
Тот судорожно сглотнул слюну и глухо сказал:
— Первый раз вижу. — Однако даже Огурцов сразу увидел, что тот заволновался. Лицо покраснело, по нему побежали хорошо заметные капли пота.
— А как вы объясните, что на бритве обнаружены и ваши пальчики, и ваши потожировые отложения, а к тому же — микрочастицы крови, идентичной крови убитой?..
— Неправда! Неправда!!! Этого не может быть — я все чисто вытер и вымыл, в спирте прополос… — и замер, выпучив глаза и открыв рот.
— То есть вы признаете, что убийство гражданки Расторгуевой…
— Нет, нет… я не убивал, вы запутали меня, я буду жаловаться.
— Ладно, разберемся, — сказала Неделина, и в кабинет вошли оперативные работники.
— Вот постановление о том, что вы задержаны, а суд завтра решит, на какой срок. — И его увели.
Неделина встала и с удовольствием прошлась по кабинету.
— Ну вот, остальное — дело техники. Он еще не знает, что сняли кино о его пребывании в квартире, откуда исчезли деньги.
