Глаза мои наполнились слезами. Я должна была ей рассказать хотя бы часть правды.
— Розалия, мы с вами едва знакомы, но поскольку уж я оказалась в вашем доме… вернее, в доме вашего зятя, то мне просто необходимо вам кое-что объяснить… Понимаете, мой муж со своей матерью задумали избавиться от меня! Я вышла в магазин, вернулась очень тихо, так, что они не услышали, как я пришла. Словом, они готовят мое убийство. Я испугалась и решила спрятаться. Здесь. Подумала, что тут меня уж точно никто искать не будет. Я не хотела идти в гостиницу, потому что там мне бы пришлось показывать свой паспорт. Думаю, меня уже ищут…
Розалия смотрела на меня с явным недоверием.
— А одежда? Почему на вас одежда моей сестры?
— Я пришла сюда в своей одежде. Хорошо. Я расскажу вам. Эту одежду я нашла здесь. В кладовке. И еще я купила парик…
Зачем я солгала ей — объяснить трудно. В сущности, это просто невозможно. Но не могла же я сказать ей, что сожгла труп ее сестры!
— Парик? На тебе парик? — Она перешла на «ты», как я поняла, не из желания как-то сблизиться со мной, а наоборот, как бы демонстрируя свое пренебрежительное ко мне, завравшейся иностранке, отношение. — Но зачем? Ведь теперь ты стала похожа на мою сестру! Ты знакома с ней? Ты видела ее? Ты знаешь о ней что-нибудь? Я не могу поверить в то, что ты случайно оказалась здесь — в ее одежде и в парике, — чтобы стать на нее похожей! Зачем тебе все это? Что ты сделала с моей сестрой?!
— Я просто взяла на время ее одежду, чтобы изменить облик… У меня не было ни времени, ни возможности обновить свой гардероб. Я же тоже живой человек, и я находилась в таком состоянии после того, как услышала их разговор! Вы должны понять меня! Человек, пребывая в добром здравии и полном рассудке, не стал бы ломиться в запертый дом, разбивать окно в туалете, чтобы проникнуть внутрь. Я пыталась спрятаться! Подальше! От всех! И простите меня за то, что я вторглась в ваше жилище, вернее, в жилище вашего зятя. Я готова принести ему свои извинения! — вскричала я, уже теряя над собой контроль.
— Вот свиньи! — До Розалии словно только что дошел смысл сказанных мною слов. — Твой муж и свекровь решили тебя убить?! Но за что?!
— Я купила им две квартиры, и теперь, если меня найдут, скажем, с перерезанным горлом, Джорджи окажется моим единственным наследником!
— С перерезанным горлом?! Они выбрали такой кровавый способ?!
— Это я иносказательно. Я не знаю, на каком варианте они остановятся…
— Ты не слышала, о чем они говорили?
Не могла же я ей сказать, что речь шла о подрезанных тормозных шлангах! Ведь рано или поздно выяснится, кому принадлежит упавшая в пропасть машина… Стоп. Я же должна буду объяснить Розалии, что пропал мой автомобиль! Или быстренько придумать что-нибудь еще.
Я достала еще одну сигарету.
— Розалия… Я должна тебе все рассказать. Все равно ты узнаешь… почему ты не спросишь, как я добралась сюда?
— Ну и как?
— У меня была машина. Красный «Ситроен».
Сигарета выпала из пальцев Розалии.
— Та машина, которую нашли здесь, неподалеку… она тоже красная… И, кажется, это тоже «Ситроен»… так это твоя машина?!
— Дело в том, что я поставила ее ночью в гараж, понимаешь? В ваш гараж. Не могла же я оставить ее на виду у всех соседей! Я ведь пряталась! Так вот, утром я, переодевшись, отправилась в Варну. Мне надо было кое-что купить, да и вообще, хотелось прогуляться, все обдумать… Я взяла такси. У меня есть свидетели. Девочка лет двенадцати, с накрашенными губами, в магазинчике, где я покупала кофе и косынку…
— Это же Роксана! Я знаю ее, это дочка Милены, магазинерки! — воскликнула Розалия. — Значит, ты целый день находилась в Варне?
— Да. У меня и чеки все сохранились. Я была в магазинах, купила, вот… — Я достала игрушечный пистолет. — Мне так страшно было…
— Что это?! — У Розалии округлились глаза. — Пистолет?!
— Это игрушка! На, смотри! Правда, похож на настоящий?
Розалия подержала пистолет в руке, проверяя его на вес.
— Если бы не легкость, его действительно можно было бы принять за настоящий. Бедняжка, как же ты испугана… И что? Ты возвращаешься сюда, приходишь, а машины нет… так?
— Так. Я сразу поняла, что машину украли! Ворота гаража были распахнуты… — врала я мастерски, — и след от шин тянулся до самых ворот и дальше, по дороге. Я прошла туда и увидела, что это место все изъезжено машинами и много окурков набросано… Чувствовала, что произошло что-то ужасное… Я подошла к краю обрыва и увидела… то, что осталось от моей машины.
— Но тогда кто же был в машине? Какая-то женщина… Господи, как все странно! Хотя… После того, что ты мне рассказала… Может, это твой муж тебя выследил?
— Я тоже об этом подумала. Но, Розалия, если бы он собирался меня убить, то не убил бы другую женщину!
— Постой… Я даже не спросила, как тебя зовут?
— У меня очень странное имя. Грета… — И я с готовностью протянула ей паспорт, чтобы хотя бы на этот счет она ни в чем не усомнилась. — Грета Перминова.
— Перминова? Знакомая фамилия…
Я промолчала. Моя свекровь, однако, на эту фамилию в свое время никак не отреагировала.
— У тебя очень красивое имя! Как у Греты Гарбо. Послушай, Грета, но кто-то же убил ту, другую женщину… которую нашли в машине. И если, как ты говоришь, должны были убить тебя… а та женщина оказалась в твоей машине… значит, вполне вероятно, что тебя с кем-то спутали и убили… другую…
— Вот! — Я посмотрела ей прямо в лицо. — Розалия, я думаю, что это был не мой муж, а человек, которого он нанял — чтобы тот расправился со мной. А поскольку меня вычислили, нашли, то убийцей должен быть профессионал, и он шел по моим пятам! К тому же я очень хорошо знаю своего мужа, он — трус. Он никогда бы не пошел на убийство сам.
— Убили другую… А ты — в одежде моей сестры. Так, может, все-таки это Сабина?! Может, это ее и убили?! Господи, какой ужас! Но мне же ясно сказали, что на той женщине были надеты дорогие серебряные украшения… У Сабины таких не было, не было! — чуть не закричала она.
— Скажи, а как могло случиться, что она пропала? Что-то произошло? Сколько дней она отсутствовала? — быстро спросила я, чтобы отвлечь ее.
Розалия посмотрела на меня снова испытующе, словно спрашивая себя, можно ли мне довериться. Но потом, вероятно оценив степень моей откровенности, она сказала:
— Вообще-то они с Николаем поссорились. И она ушла из дому. Он узнал, что у нее появился другой мужчина, сказал, что разведется с ней, и все такое прочее… Мой зять — очень хороший человек! У него единственный недостаток — он слишком уж увлекается своей работой. Занимается бизнесом, зарабатывает деньги, и, я думаю, он уделял своей жене недостаточно времени. Но деньги никому просто не даются. Вот и у них тоже возникли проблемы… Но сейчас мне не дает покоя другое. Я смотрю на эту куртку и спрашиваю себя — почему она сняла свою куртку и сапоги, почему переоделась? И, главное, зачем? Насколько мне известно, в доме сейчас мало вещей, тем более теплых… Найти в шкафу забытый купальник или сарафан — это еще можно. Но во что же могла переодеться Сабина?
