— Но я и не живу! Я просто тут осматриваюсь!
Я говорила по-русски. Но девушка меня отлично понимала.
— Вы поймите, я хочу купить такой большой дом, отдать за него солидную сумму денег, и я должна быть уверена, что он в полном порядке. К тому же бывает так, что дом не принимает человека… Как бы отторгает его. Или же в нем плохая энергетика. А я — очень чувствительный человек!
Я несла весь этот бред, не сводя глаз с девушки и пытаясь понять — кто же она такая? Скорее всего — сестра этой… Сабины. Уж очень они похожи!
— Понимаете, мне надо вам кое-что объяснить… Но для начала вы тоже хотя бы представьтесь. А что, если вы — точно такая же покупательница, как и я?
— Меня зовут Розалия, я — сестра Сабины.
— А кто такая Сабина?
Розалия смерила меня насмешливым взглядом, словно спрашивая: не слишком ли много вопросов я задаю и вообще имею ли я право на это?
— Сабина Петкова — моя родная сестра и жена Николая Петкова, хозяина этой виллы. Знаете, все это очень странно! Давайте выйдем отсюда, поговорим.
Девушка, придя в себя после встречи со мной и, вероятно убедившись в том, что я не опасна, решительно вышла из кладовки, и тотчас все вокруг засияло ярким светом. Она по пути защелкала выключателями. Вот уж, поистине, она вела себя по-хозяйски! Не то что я, когда воровато пряталась за занавешенными окнами.
В кухне она сразу же включила чайник, и уже через несколько минут мы с ней пили кофе и разговаривали.
— Скажите, как на вас оказалась ее куртка? Вы меня напугали! С одной стороны, вроде бы она… У нее такие же белые волосы!
Я с ужасом вспомнила, что все еще в парике!
— Но я же вижу, что вы — не она! И сапоги… Согласитесь, что голубой цвет сапог не каждый день встретишь, — сказала Розалия.
— Но и у вас тоже такие же сапоги…
— Мы с Сабиной покупали все это вместе. Нам обеим понравились эта куртка и сапоги. Подумаешь, похожая одежда! Но со мной-то все понятно. А с вами?
— Мне надо вам кое-что объяснить. Дело в том, что я, как вы уже поняли, русская. Вышла замуж за шуменца, его зовут Джорджи. Этим летом. Но наши отношения не сложились. И мне теперь нужен развод. Но мой муж, думаю, не даст мне развода до тех пор, пока мы не разрешим все наши имущественные споры… Словом, мне придется отдать ему все наше имущество, и лишь тогда он освободит меня. Но пока все это будет тянуться, ваш дом могут уже продать. А мне, как вы понимаете, невозможно купить его, находясь в браке, я же не собираюсь жить с Джорджи! Словом, я попросила Райну, чтобы она поговорила с вашим родственником… с Николаем, чтобы он придержал ненадолго этот дом. Мне он очень нравится!
Розалия смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
— Но я впервые слышу, чтобы этот дом продавался! Возможно, Николай и задумал продать его… Но мне на самом деле ничего об этом не известно!
— Но если он не продается, то почему же тогда он в нем не живет? — Я готова была уже расплакаться от досады и от того, что я забралась в дом, который не продается и который никогда уже не будет моим. — Послушайте, для меня это важно! Очень важно! Послушайте, Райна мне сказала, что дом стóит полмиллиона евро, и я согласилась его купить, хотя понимаю, что цена явно завышена.
— Сколько?! Полмиллиона? Хорошая цена!
Она оживилась, затем, сделав большой глоток кофе (из чего я сделала вывод, что она разволновалась, ведь здесь кофе привыкли пить маленькими глотками, растягивая одну крохотную чашечку на полчаса), достала телефон и набрала номер. Она говорила быстро, нервно, обращаясь, конечно же, к Николаю. Выясняла, действительно ли он продает этот дом и за сколько. Потому что она вроде бы нашла покупательницу. Словом, она прощупывала почву, и очень осторожно. Потом она произнесла несколько фраз, из которых я поняла, что этот Николай сам сейчас приедет сюда.
— Ну что, продает? — встревоженным голосом спросила я.
— Он сказал, что не продает, но за такие деньги, может, он и согласится…
Мне бы сейчас позвонить Райне и задать ей парочку конкретных вопросов! Но нет. Я исчезла, а потому не буду появляться даже перед Райной.
Мы закурили. Кофе и сигареты… Отличное времяпрепровождение! Это даже как-то сближает.
— Вы сказали, у вас есть агент. Она оставила вам ключ? — спросила Розалия.
— Нет, у меня нет ключа. Мы были здесь еще летом. Она показывала мне дом…
— Райна… Она откуда, из Варны?
— Да нет же, из Шумена.
— Странная история… И что же дальше?
— Она привезла меня сюда, мы осмотрели дом, он мне очень понравился, и я сказала, что куплю его, но только после моего развода, вы понимаете?
— Да-да, конечно. И она сказала, что он стоит пятьсот тысяч евро? Или все-таки левов?
— Евро, конечно.
— И у вас есть такие деньги?
— Не у меня, а у моего отца, в России. Он бы мне дал эти деньги.
— Серьезно?
— Вполне. Но сперва мне нужен развод…
— Постойте! Значит, вы приехали сюда одна… Без ключа. И на что же вы рассчитывали? Могли бы хотя бы позвонить этой же Райне, взять у нее ключ, если он у нее действительно есть!
Она смотрела на меня в упор, словно пытаясь понять, не сочиняю ли я на ходу эту историю.
— Я не обманываю вас, честное слово! — Я прижала руки к груди.
— Но если у вас такой богатый отец, так вы дайте вашему мужу побольше денег, он даст вам, в свою очередь, развод, и тогда покупайте себе все, что хотите! Какие проблемы?
Мы сидели в пустом доме. Две незнакомые друг с другом девушки, и я спрашивала себя — могу ли я ей довериться? Или же, извинившись, мне следует просто покинуть этот дом и перебраться в гостиницу? В частную, где не требуют документов. Чтобы меня не нашли.
— А у нас Сабина пропала! Вот уже три дня ее нет… вы же ничего не знаете… Сегодня рано утром здесь машина взорвалась, упала в пропасть. Говорят, что какая-то женщина, наверное пьяная, пропустила нужный поворот, свернула не туда и сорвалась прямо вниз, упала на бетон и камни. Или же она сделала это нарочно. Мы с Николаем перепугались, подумали, что это Сабина. Она… любит выпить. Николай звонил своему знакомому полицейскому, он присутствовал при том, как обгоревшее тело извлекают из машины. Так вот, он сказал, что это точно не Сабина. Во-первых, на ней было надето множество серебряных украшений, а она ушла из дома, надев золото. На ней было много золота. Она просто помешана на нем. Во вторых, сохранилось немного ее волос… Коротких волос, а у Сабины были длинные волосы, и она ни за что на свете не обрезала бы их. Никогда! Она собиралась отпустить их на максимальную длину.
— А почему вы меня назвали Сабиной? — осторожно спросила я.
— Так вы же в ее одежде! Не хотите рассказать, почему вы надели на себя чужую одежду?
